Белые кресты - Юлия Булл

– Непонятно это. Думаю, специально он ничего не искал, да и некогда ему копаться в этом было, сидя на чемоданах. Какая-то случайность, что-то просто произошло, а там, возможно, и догадка возникла. Сейчас у нас есть пальчик, будем надеяться, что он принадлежит всем известной особе.

– Громкое дело вырисовывается, если она причастна ко всему этому. Самое смешное – если она сознается в убийстве Птицыной.

– Посмотрим, допрос все покажет. Сейчас она уже не та серая мышка, что была, по ней видно, опыта набралась в этой жизни.

Утром Козырев проснулся раньше хозяина квартиры. Спустя несколько минут и Несерин подтянулся к курящему Козыреву на кухню с бутылкой «Жигулевского» из холодильника и разлил пиво по стаканам. Сделав пару глотков, Козырев сказал:

– Мне отъехать надо ненадолго – встретимся, где договаривались.

Несерин кивнул, ничего не спрашивая, так как понимал, куда отправился Козырев.

Помедлив перед входной дверью Вики, Козырев сначала постучал, а после нажал на звонок. Спустя секунды послышались шаги. Дверь открыла Вика. Козырев посмотрел на нее и невольно опустил взгляд.

– Можно?

– Зачем? – немного раздраженно задала встречный вопрос девушка.

– Выяснить кое-что хочу, давай поговорим спокойно. Ты одна дома?

– Проходи, одна.

В квартире стоял привычный запах сырости и плесени – осенью в дождливую погоду он сильнее чувствовался. Вика прошла на кухню и поставила чайник на плиту. После чего села за стол и посмотрела на Козырева.

– Ничего сказать не хочешь? – выпалил Козырев.

– А что ты услышать хочешь? Тебе, наверное, доложили уже. В нашем колхозе ничего не скроешь.

– Значит, ничего не хочешь сказать, понял. Как знаешь. Я здесь задержусь еще на пару дней, я официально в командировке – может, все-таки пообщаемся? Это ведь нас обоих касается.

– Откуда такая уверенность? Разве тебе еще не выдали версию, что я на стороне нагуляла, я же такая гулена! – Девушка вдруг, не выдержав, расплакалась.

Козырев вздохнул и хотел уже встать и уйти: он не знал, как себя правильно вести, потому что бесконечные слезы женщин, разговоры и поиски компромиссов ему порядком надоели. Он устал всех жалеть и в последнее время старался просто игнорировать. Он не хотел ничего выяснять, он приехал с одной целью – предложить помощь и поинтересоваться здоровьем девушки. Молчание затягивалось, и Вика, поняв, что ее слезы не вызывают никакой реакции, снова принялась гнать Козырева вон.

– Знаешь, Вик, это уже за рамки – твои истерики и капризы. Ты говоришь, что я не знаю, чего хочу, но дело в том, что я знаю и предлагал тебе варианты, но тебя много чего не устраивает. Я предлагал то, что могу, и, возможно, в дальнейшем что-то бы изменилось, но ты и слышать меня не хочешь!

– Разведись с женой для начала!

– Мы это уже сто раз обсуждали: мой перевод, переезд – новый этап жизни для меня и для членов моей семьи. Если сейчас разводиться, каждому еще тяжелее будет. Дочь пошла в первый класс, Нонна пытается взять себя в руки и бросила пить. Мне требуется немного времени, и тогда я смогу подать на развод. Но дело в том, что моя семья живет в казенной квартире, и в случае развода никто не позволит жить там моей бывшей жене. Я хочу купить квартиру, но пока нет возможности, тем не менее я думаю об этом каждый день! Вырученные деньги за дом здесь совсем крохи – их даже с учетом моих сбережений хватит на малогабаритную двушку.

– Двушка тоже хорошо, твоей чокнутой и этого хватит! Ах, ну да, я совсем забыла – а как же ее интеллигентная мамаша? После смерти покойного мужа есть ведь хорошие заначки? А лучше всего пусть забирает свою сумасшедшую дочь с внуками к себе. К морю поближе!

– Я не хочу, чтобы увозили далеко детей.

– О каких детях идет речь? Дочь не твоя, забыл? А насчет близнецов даже у тебя вопросы возникали, не правда ли? Еще говорят, я шлюха, а твоя жена само совершенство, ангел сраный! Святой водой вагину подмывает! Забыл, как ты ее у моего соседа из первого подъезда вытаскивал, она ведь трахалась с этим потным ушлепком!

– Что ты несешь? Они там просто бухали!

– Накуривались, раздевались догола и бухали! Я Митяя хорошо знаю, он сам не полезет, он чисто по кайфу торкнуться, а телки под этим делом себя на его болт насаживают.

– Прекрати, я не хочу это слышать даже. Я свое предложение озвучил еще пару месяцев назад, когда предлагал со мной уехать. Снял бы квартиру тебе. Помог с учебой. А когда ты в таком положении сейчас – так тем более!

– Какое тебе дело до моего положения? Рожать я решила для себя, тебя никто звать не собирается, принимать участие в воспитании моего ребенка.

– Нашего ребенка, Вик. Давай так, ты остынешь, подумаешь, а в понедельник я заеду вечером за ответом.

– Мне нечего думать, я все сказала! Ребенок – это большая ответственность, так ведь говорят? Верно? Рожаешь – значит, умей брать ответственность за рожденного человека. Не рожай себе подобного… что там еще? Ах да, мы в ответе за действия тех, кого на свет произвели, умей воспитать правильно. Чтобы, не дай боже, твою дочь не изнасиловали, как меня, к примеру, или, если это будет сын, не убили! Не может быть человек в ответе за свою жизнь и поступки, все начинается с истоков. Не умеешь быть примером – не берись размножаться! Рожай в меру своих финансовых возможностей, ведь фраза «Дал Бог зайку, даст и лужайку» – не работает, так ведь? Бог никому ничего не давал и ничего не обещал, вранье все это! У нас каждый бохатый в этом колхозе обвешан иконами – и срать, что он грабит, срать, что обманывает, он, сука, верующий вдруг какого-то члена единства человек. А мы, простые люди, тоже хотим верить в этого чудо-Бога, который нам что-то даст, но он не дает и не даст. Мы болеем, живем в нищете, страдаем, но на то Божья воля. А где он? Где он, этот Бог? Что же он – не видит, что творится? Я приняла решение, я буду рожать, а там, как говорится, не как Бог даст, а как смогу сама. Смогу – значит, смогла поверить в себя, смогла понадеется на себя, а нет – значит, зря это все. Зря сама на этот свет рождена была, зря мечтала и хотела простого, элементарного – быть счастливой, быть нужной кому-то! Хотя о чем я? Я никогда не нужна была тебе, как и этот ребенок!

Козыреву хотелось побыстрее уйти, убежать, скрыться. Он не мог подобрать слов, все казалось слишком сложным. Он понимал, что пыталась донести до него Вика, но не собирался вступать в спор и еще больше ее нервировать.

– Мужчины все время думают только о сексе, эмоции женщин им не нужны! – в слезах воскликнула Вика, и после этой фразы Козырев не выдержал и ушел.

В машине он подкурил сигарету и посмотрел на себя в зеркало: на него глядел очень уставший человек, который давно толком не спал и совершенно не ощущал себя счастливым.

Поймав какую-то мысль, Козырев направился в сторону ЗАГСа, он знал, что в субботу сие заведение работает исключительно для новобрачных. Подъехав к зданию, где располагался отдел регистрации, Козырев стал наблюдать за картиной у главного входа. Крыльцо окружила огромная толпа людей, ожидавших выхода молодоженов. Ступеньки оккупировали оператор и фотограф. Как только двери распахнулись, толпа зашевелилась. Жених, широко улыбаясь, поднял свою невесту, теперь уже в статусе жены, на руки, словно демонстрируя всем только что рожденную новую ячейку общества.

Козырев вышел из автомобиля и направился к входу. Гости с новобрачными уже рассаживались по своим машинам.

Войдя в зал, где проводятся церемонии регистрации брака, Козырев увидел знакомую фигуру и окликнул:

– Елена Рудольфовна!

– Володя! Владимир Алексеевич! Вот так сюрприз! – Женщина, не скрывая радости, поспешила навстречу Козыреву, бросив на ходу своим подчиненным: – Без меня