Право на жизнь - Кицунэ Миято

Озара нервничала всё сильнее и часто поглядывала на науз. Отвлекать сестру посланником сейчас точно не самая лучшая идея. А за своими раздумьями от новых открывшихся обстоятельств она даже не предупредила об их появлении, как хотела.

— Муреш Арджешович обследует Яровзора, и тогда станет понятно, что делать дальше, — рядом раздался голос Кадмаэля, и Озара заторможено кивнула.

— Да, всё будет хорошо, — вторил ему Стремглав. — Наверное, Ожега нашла к нему подход. Так что они справятся.

Чуть удивило, что Стремглав и Кадмаэль не пытаются на этот раз избежать общества друг друга и как будто вместе решили её поддержать. Или просто опасались нападения василиска?

Возня внутри форта затихла, и Муреш Арджешович и Сомеш Буреславович всё же зашли. Ожидание спиралью вышло на новый круг. Наконец их целитель и наставник по обороту выскользнули из форта, и дверь за их спинами закрылась. Озара выдохнула, только теперь понимая, что задерживала дыхание. С Ожегой всё в порядке.

— … концентрация зелья слишком большая, он ещё долго не придёт в себя, — чуткий слух уловил разговор приближающихся наставников, и сердце заколотилось сильнее. — Нужно принести как можно больше дичи. Княжна каким-то образом смогла доставить в форт несколько оленей, но этого мало, — Озара подумала, что в этом без Моди не обошлось. — В спячку василиск должен уйти не просто сытым, а буквально обожравшимся. При лучшем раскладе княжна Ожега убедит его добровольно залечь, или нам придётся усыпить его магически, так как он останется таким ещё минимум до весны. Но тогда доверие, достигнутое со Зверем, может быть утеряно…

Посовещавшись с Мурешем и Сомешем, Прут Буреславович отдал распоряжение парням и охотникам раздобыть побольше дичи. Чтобы не сидеть в снегу без дела, Озара решила стать змеем-загонщиком и с высоты отследить какое-нибудь подходящее стадо.

* * *

В целом всё оказалось не так страшно, как Озара успела нафантазировать.

Их группа заняла соседний форт. Иногда они общались с сестрой через посланников. Озара старалась поддержать Ожегу, которую не видела уже несколько дней. Они почти всё время охотились, набивая дичью, как оказалось, весьма прожорливого василиска, а ещё заготавливали дрова, вырубая сухостой, чтобы согреться в своём временном пристанище, в котором они просыпались покрытые инеем. На второй день Озара сама забралась между Стремглавом и Кадмаэлем, чтобы было теплее. Точней, чтобы согреть своим внутренним жаром слишком мёрзнущих теплолюбивых парней, страдающих от холода. Никто из них не возражал.

— Хозяйка Бейлор открыла пещеру для спячки василиска. Стражники выстраиваются, чтобы создать живой коридор, — сказал Прут Буреславович, к которому явился посланник ректора. — Скоро всё закончится.

Озара увидела, как под снегом вокруг зашевелились исполинские каменные пауки. А потом — издалека, как по живому коридору ползёт чёрный василиск с алым гребнем на голове. Ожега, которая ехала на его спине, казалась крошечной.

Прошло всего пять дней с той поры, как они добрались до северного форта, но Озаре они показались вечностью. Ожегу она не сразу и узнала: сестра выглядела откровенно паршиво. Бледной, уставшей и какой-то потерянной. Озара обняла её, молча предлагая свою поддержку.

— До весны нам тут делать нечего. Бейлор закрыла проход в пещеру, — глухо сказала Ожега.

— Значит, весной придём сюда, — погладила Озара сестру по плечам.

— А что с теми, кто напал на Юлю? Кого-то нашли? — высвободилась Ожега из её объятий.

И только тут Озара поняла, что так погрузилась в переживания за Ожегу, что не обратила внимания на то, что от Оляны уже пятый день нет никаких вестей.

Глава 10

Во тьме

Оляна ещё раз обошла «пещеру наказаний» на ощупь. Что-то вроде каменной лежанки без матраса с копной свежей соломы, отхожий угол, который она распознала по запаху, в противоположной стороне с влажной холодной стеной, по которой стекала ледяная вода, и в общем-то всё. Похоже, что пить нужно, «слизывая» воду со стены, так как её предупредили, что карцер Змейлора не предусматривает посетителей и кормёжку. И полная темнота. А ещё — магическая изоляция. Оляна неприятно удивилась тому, что не то что обратиться, но даже посланника, для которого и магии почти не надо, использовать не может.

Может, даже хорошо, что ей не разрешили взять Казимиру. Неизвестно, как бы на коловерше сказалась такая «откачка магии», а в том, что она была, сомневаться не приходилось.

Оляна какое-то время прислушивалась к по-настоящему давящей тишине, но хотя бы никто с ней не говорил. И под «никто» она имела в виду Бейлор, с которой они уже пообщались на испытании. И возобновлять это общение Оляне совершенно не хотелось. Лучше уж полное и гнетущее безмолвие, чем местная паучиная богиня-защитница, плетущая свои интриги и пытающаяся довести практически до самоубийства.

Она вернулась к лежанке, попытавшись распределить солому так, чтобы стало хоть немного удобнее, и легла. Что открыв глаза, что закрыв — разницы не было, и это при том, что оборотни неплохо видят в темноте. Просто тут не имелось ни малейшего источника света. Пещера наказаний сразу настраивала на то, чтобы больше сюда никогда не попадать. Впрочем, в относительно небольшом пространстве можно ориентироваться по звуку и запаху, но…

Но как же неудачно всё вышло!

Оляна вздохнула, пытаясь успокоиться и всё обдумать… Теперь у неё на это куча времени. Её арестовали на целых три дня, и Оляна только надеялась, что за эти три дня не случится ничего страшного. Ни с сестрами, ни с Юлей, так как все контакты с внешним миром ей перекрыли.

Она попала в заточение, но оставалась надежда, что хотя бы не зря, и девчонки справятся.

В понедельник Озара вместе с группой «усмирения» василиска ушла из Академии, Оляна сходила на учёбу, благо что у Хэя и Бая были окна во время её занятий. Ещё Добрынка и Борщ — троюродный брат Яровзора — тоже посменно присматривали в лазарете, и Ягира забегала проведать. Юля осталась без изменений. Во вторник Озара через посланника сообщила, что они доберутся до форта с Ожегой и Яровзором примерно к подани, и спрашивала про конфликты Яровзора с кем-то. Оляна напомнила сестре про тот случай, о котором ей ещё на первом выпускном семикурсников рассказывал парень, с которым она ходила на праздник. Времени прошло уже много, так что имён