Измена. Уйти (не) смогу - Юлия Ильская

– А ты не смей так со мной разговаривать! Мало того что ты выгнал меня с работы на произвол судьбы, так еще и ребенка признавать не хочешь! Отпусти, мне больно! – истерично выкрикивает она.

Я разжимаю пальцы:

– Уходи. Пока не будет стопроцентного подтверждения, что ребенок мой, я тебе не поверю, – говорю я, разворачиваюсь и ухожу.

– Илья, мне есть нечего! Ты должен обо мне позаботиться! – кричит она вслед.

– Деньги тебе сегодня перечислят, – бросаю я, не поворачиваясь.

Я зол, очень зол. Кристина сознательно подставила меня перед Ирой. Из-за нее я потерял семью. Хотя… стоп! Ведь это я предавал Иру. Я встречался с Кристиной, я все это сделал. Значит, и злиться я должен на себя! Мне невероятно трудно признаться себе, что Кристина не при чем. Она просто очередная падкая на деньги девка. Трудно взять на себя полную ответственность. Но надо взглянуть правде в глаза. Только я во всем виноват. Не поведись я на Кристину, ничего и не было бы.

А теперь ребенок? Если он и правда от меня, я не имею права его бросить. Он не виноват. Естественно, жениться на Кристине я не собираюсь, что бы там она себе ни думала. В наше время воспитывать ребенка можно и не проживая с его матерью. Как мы с Ирой сейчас.

Ира. Вернется ли она? Сможет ли принять очередной удар? Как мне объясниться с ней? Как вернуть хотя бы тот хрупкий, шаткий мир, который у нас был.

Так, хватит. Залежался я здесь, я иду к главврачу и прошу выписать меня.

Он долго сопротивляется, но когда я говорю, что все равно уйду из больницы, сдается. Оформляет все необходимые бумаги, и я выхожу на улицу. Чувствую я себя вполне здоровым и готовым к действиям.

В первую очередь еду в клинику к знакомому врачу и договариваюсь о том, чтобы Кристину приняли. Сообщаю ей по телефону и, не слушая ее визгов, бросаю трубку. Я чувствую, что она пытается мной манипулировать. Ссылается на плохое самочувствие, всячески увиливает от анализов, что еще больше укрепляет меня в неверии ей.

Еду домой. В моей берлоге ужасная вонь. Я не додумался отправить кого-нибудь выкинуть мусор, и пока валялся в больнице, все протухло. Открываю все окна нараспашку, не рискую надеть на себя костюм, наверняка пропитался этой вонью.

Вызываю клининг и как есть, в футболке и джинсах, еду в офис. Подхожу к своему кабинету и только собираюсь открыть дверь. Слышу приглушенный голос Артема.

– Зачем ты вообще к нему поперлась со своей беременностью, дура?!

В ответ тишина. Понятно, Тёмыч по телефону разговаривает, и что-то мне подсказывает: про меня. Я резко открываю дверь.

– С кем трындишь? – спрашиваю. – Не с Кристиной, случайно? Глава 36

Илья

– С Кристиной? С чего ты взял? – очень натурально удивляется. – Со своей бывшей. Прикинь, говорит, что беременная от меня. К отцу моему пошла, рассказала. Дура, блин.

Объяснение логичное, но я уже чую фальшь. Смотрю на Артема, выглядит он расслабленным, как всегда. Ничего в его позе не выдает волнения. Вот только глаза… я их с детства знаю. Он скрывает что-то! Если бы я так хорошо не знал друга, поверил бы. Ладно, сейчас он не признается ни в чем, но я все равно продавлю.

– А ты чего? Уже вылечился, что ли? Рано… – говорит он.

– Не ждали? – спрашиваю я.

– Нет, ну ты чего! Конечно тебя все ждали.

– Созывай совещание, хочу узнать, как у нас дела.

Тёмыч слегка бледнеет:

– Нормально у нас все. Я же тебе каждый день отчеты присылал.

– Хочу убедиться. Всех зови: бухгалтеров, начальников отделов.

Артем уходит. Я замечаю нервозность, с которой он открывает двери, и во взгляде, брошенном на меня напоследок. Через десять минут все в сборе.

Совещание началось. Я понимаю, что дела компании не такие радужные, как мне преподносил зам. Там косяк, там поставка зависла, там клиенты недовольные остались.

Наконец слово берет аналитик компании, Павел Сергеевич, человек мудрый и опытный.

– Мы идем ко дну, товарищи, – говорит он без обиняков. – Конкуренты обходят нас в два раза. Плюс эта компания, которую вы, Илья Леонидович, зачем-то купили. С ней оказалась куча проблем. На нас посыпались проверки. Мы теряем огромные деньги и репутацию. Если так пойдет дальше, компания обанкротится.

– Что? – вздрагиваю я. – Как так получилось?

Я смотрю на Артема, он съеживается под моим взглядом.

– Ты клялся, что компания чистая! – рычу я, не обращая внимания на сотрудников.

– Она чистая и была по документам, – отпирается Артем. – Я не понимаю, как так получилось…

– Что значит ты не понимаешь? – с угрозой говорю я. – Ты идиот, что ли? Первый день в бизнесе? Останешься сегодня обсудим.

Мы ведем дальше совещание, и я понимаю, что дело плохо. Гораздо хуже, чем казалось. В компании завелась крыса, которая пакостит и разрушает компанию изнутри. И я, кажется, догадываюсь, кто это.

После совещания я закрываю дверь на ключ и поворачиваюсь к Артему.

– Рассказывай, кому продался? – прямо говорю я.

– Что?! О чем ты?! – оскорбленно восклицает Артем.

– Не ври мне, урод! – я хлопаю рукой по столу так, что стаканы звенят. – Я не первый день на свет родился! Ты настаивал на покупке заранее проблемной компании, зная, что она нанесет урон нашей фирме. Ты имеешь доступ ко всем данным. Это ты крыса! И не от тебя ли беременна наша любвеобильная Кристина? Помнится, это ты ее в компанию притащил и нахваливал ее способности.

– А может, это ты, пока за юбкой своей жены гонялся, просрал все на свете, пока она задом вертела и попала в передрягу, где тебя подстрелили! С Кристиной ты сам замутил, я тебя не заставлял, – нагло заявляет мне Артем.

Я и сам не понял, как оказался возле него и впечатал свой кулак в его наглую ухмыляющуюся рожу, брызнула кровь.

– Козел, ты мне за это ответишь! – заверещал Артем. – Я тебя засужу!

– Только попробуй еще сказать что-то о моей жене! – наклоняюсь я к скулящему бывшему другу.

– Пошел вон! – я открываю дверь.

Артем поднимается и уходит пошатываясь. А я понимаю, что попал по-крупному. Сразу же звоню своим адвокатам, и, когда приезжает полиция, мы уже выработали стратегию защиты. Полицейские уезжают несолоно хлебавши, а я тут же инициирую служебную проверку. Очень надеюсь, что они найдут, за что зацепиться. Еще посмотрим, кто кого засудит!

Артем, видимо, рассчитывал на компенсацию, когда