Уйское пограничье. Книга 1. И. И. Неплюев - Александр Смольников

Множество людей собралось и на показательных соревнованиях рубки шашкой. Чего только не показывали казаки! Шум поднялся такой, что был слышен в другом конце крепости. Тут было использование двух шашек одновременно с обеих рук, рубка по меткам, стоя на стременах, двумя клинками, снизу-вверх.

А вот и Фрол, крёстный Трифона, один из самых опытных казаков, присоединился к празднику и продемонстрировал своё умение владением оружием! Стоя на стременах, работал тремя шашками одновременно!

Провожая день и Светлый праздник Святого Георгия, все участники выстроились на плацу для награждения. Форма с преобладанием синего красочно пестрила в глазах окружающих, вселяя гордость за своих защитников-казаков. Станичное Атаманское Правление, избираемое на общем сборе мужского населения, в полном составе присутствовало на площади. Тут же на лавках расположились самые уважаемые люди станицы, входившие в Совет Стариков станицы.

Вот и первый приз за скачки – лошадь башкирской породы. Сродная с киргизской, она отличается от последней тем, что может сносить всякую работу, тогда как киргизская неохотно привыкает к упряжи. Невысокая, с большой головой на длинной шее, с узкой грудью, сильная и выносливая лошадка.

Атаман поздравил бравого казака с победой и вручил приз победителю под громкие крики зрителей. Выигрышные ставки состояли также из верблюдов, суконных чапанов с галунами, шелковых, бархатных, кашемировых и хлопчатобумажных халатов и прочих подарков.

После награждения Фрол отъехал на своём иноходце, крепком, быстром, выносливом. Блестела его новая шашка, врученная атаманом за победу на состязании.

День угасал…

2.3. Будни станицы

Бежали дни, месяцы, да и годы бежали быстро, неумолимо. Молодость – она такая, всё мимо пролетает, и незаметен её бег. Кто жил в деревнях, сёлах, тому не нужно объяснять, что день там наполнен повседневной работой с утра до позднего вечера. Может, в дневную жару перерыв обеденный больше, да зимой, в стужу морозную, тут и отдохнёшь. А в станицах ещё упражнения с оружием, на конях! Защита Отечества, брат, требует усердия в учёбе, практике повседневной. Иначе быть тебе битым…

Афанасий выгнал быков на пахоту через задние ворота хозяйства. Запрягать нужно да пахать землицу, чего ей скучать бесплодно, когда семья растёт. В станице лошадей не использовали на пахоте, конь он для другого у казака, конь – это конь!

Вот и дочь Аннушка народилась, растёт дочурка-красавица! Недавно на сборе правление выбрало его в помощники станичного атамана, забот прибавилось!

Афанасий захватил рукой землицу, размял, пропуская её сквозь пальцы. Хороша-а-а!

Рядом с тятей трусил, погоняя волов, пятилетний Трифон. Совсем недавно, ему доверено помогать отцу при работе в поле, но душа его детская ждала того, когда он возьмёт в руки шашку да сядет на коня! Он даже вплотную приблизился к тому, что начнёт обучаться – дед Пётр Поликарпович, старейшина в доме, подарил ему шаровары! А это знак! Это прямой путь к тому, что скоро он сядет на лошадь. Вот так у казаков заведено: вначале штаны, как без них? А потом на коня! И пятилетний Трифон от этих радостных мыслей засветился улыбкой, поднял хворостину и тонким голоском прокричал:

– Пошли! По-о-шли, родимые! – ударив быков своим хлыстиком словно нагайкой.

Афанасий с гордостью погладил сына по голове. Казак растёт. Казак!

– Ну что, начнём, сынку!

– Я буду тебе помогать, тятя, я уже ведь большой!

– Большой сынок! Садись на вола, будешь дорогу смотреть по колее!

На вспаханных грядах, толкаясь и расправляя крылья, прыгали вороны, подбирая поднятых плугом червячков да разных земляных козявочек и букашечек.

Афанасий дошёл до конца межи, ловко переменив отвал полицы с правого положения на левое, развернув соху на сто восемьдесят градусов, начал прокладывать следующую борозду рядом с только что сделанной.

– В каждой работе сноровка нужна, Трифон, в каждом деле – хоть с топором, хоть с сохой, хоть на коне шашкой махать!

Трифон согласился и с криком, размахивая всё той же хворостинкой, рванул по грядкам гоняя ворон.

– Тятя, я тебе помог хорошо!?

– Хорошо сынок, хорошо!

– Я тогда побегу с ребятами на улицу поиграю, вон уже Изоська зовёт давно!

– Давай, сынок, сделал дело – гуляй смело!

И, мелькнув юлой, Трифон уже с большим куском горбушки хлеба, посыпанного крупной солью, нёсся за ворота.

Аннушка суетится в доме, девочка, мамина помощница, то и дело требует для себя работы. Да Евдокия и сама нагружала двухлетку: то посуду поставит дочь мыть в тазу, то полы та в уголке трёт, то стирает за куклами платьица, приучаясь чуть не с пелёнок к домашней работе.

Конечно, мать потом и перемоет, и подотрёт за ребёнком, но дело в другом: сызмальства девочка приучалась к женскому труду, чтобы стать хозяйкой в доме.

Афанасий переступил порог, а дочка – радость папина, тут же забралась на колени и давай с выражением читать ему новый стишок!

– Иди, отец, за стол, поешь щей. Молока налила, поди, умаялся весь! – заглянула к ним с любовью во взгляде Евдокия.

– Всё хорошо! Вчерась отдал взнос наш на строительство школы, в аккурат уже в этом году и построят, глядишь!

Первая школа в станице Степной была открыта 18 ноября 1845 года.

Евдокия увидела, как дочь подкручивает усы отцу, улыбнулась:

– Аннушка, а ну тятю пусти покушать, он с работы пришёл, устал больно!

– Подожди, Евдокия Петровна, подарочек доченьке лежит у меня припрятанный!

– Пода-а-арочек, пода-арочек! Где подарочек, тятенька!?

– А вот тебе от меня ленточка на бантик!

Афанасий млел от ласки своей манюсеньки-Аннушки. Вдруг заулыбался, вспомнив, как первый раз с песнями и добрыми пожеланиями мыли девочку – «смывали с дочушки заботы». Тут и тётки, мамки, и крёстная распевали песни, добрыми пожеланиями хотели принести ей счастье.

Семья Стрюковых.

(Фото предоставлено Г.П. Дёминым).

А он в это время, единственный мужчина, допускавшийся на этот праздник, «ел отцовскую кашу», специально приготовленную так, чтобы было как раз невозможно есть. Она и горелая, и пересолённая, и с горчицей, и перцем сварена. Но он должен был съесть её так, чтобы ни разу при этом не поморщиться, «чтобы девочке меньше горького в жизни досталось».

Афанасий доел щи и отставил тарелку. Потом взял дочку на руки и закружил её по комнате.

– Ещё, ещё-ё-ё! – кричала Аннушка.

И он подбрасывал её к потолку; держа за руки, крутил вокруг себя, качал на ноге, и все в комнате заливались вслед за девчушкой счастливым смехом.

2.4.