Рогатый берспредел - Дмитрий Анатольевич Гришанин

— Кшшшь!

— И не говори. Ситуация, блин, аховая.

— Кшшшь?

— Зомбаки это плюхаются в полынью твою. Видимо учуяли гады меня, когда ты в трясине застрял, ну и я на твоей шее, считай, до их уровня опустился, — констатировал мрачно, наблюдая, как седом за первым бесстрашным вонючкой во вскрытое питом болотце с льдистых краев отважно запрыгивает еще троица оборванцев-аборигенов, и по округе (в радиусе примерно сотни метров от нашей полыньи) начинается крайне неприятный движ, десятки зомби дружно разворачиваются в мою сторону и с хищными оскалами косолапят «купаться».

— Кшшшь!

— Ну-ка отставить самодеятельность! — завопил я на чересчур инициативного питомца, не придумавшего ничего лучше, чем попытаться тупо взлететь.

— Кшшшь?

— Придурок, у тебя не крылья сейчас, а одно названье, — стал поспешно втолковывать Заразе, прекратившему месить болотную жижу боковыми облезлыми костяшками. — Меня только чуть вниз не сбросил.

— Кшшшь!

— Ладно, ладно, не придурок ты, это я неудачно просто выразился… Твою ж мать! Да как так-то!

— Кшшшь? — заволновался внизу питомец. Отчего ил трясины затянул его копыта еще глубже, и в очередной раз качнувшаяся вверх чернильная вода нашей полыньи остановилась на сей раз в считанных сантиметрах от моих ботинок, свисающих по обе стороны массивной шеи зомби-быка.

— Отбой тревоги! — поспешил я успокоить нервного питомца. — Там, просто, в одном месте у края нашей трясины очередной спрыгнувший в воду зомбак не утонул тут же, как предшественники, а удержался по пояс в воде. На это чудо я и отреагировал. Но потом он шагнул вперед и тоже камнем пошел на дно.

— Кшшшь?

— Точняк, бро. Как бы не глубока была эта болотная яма, она похоже постепенно забивается ныряющими со всех сторон зомбаками. Отчего с краев уже формируются устойчивые мели.

— Кшшшь?

— Да, может получиться. Только надо действовать осторожно.

— Кшшшь!

— И выеживаться раньше времени не надо.

— Кшшшь?

— Попробуй осторожно языком в мути болотной утонувших зомбаков нащупывать, и под ноги себе их тушки аккуратно подтаскивать.

— Кшшшь!

— Да знаю я, что кончик языка твоего не клейкий теперь. Ну не получится схватить, попытайся просто к ногам подтолкнуть. В воде же все-таки это сделать не так уж сложно.

— Кфффь!

— Че, утопленник-зомбак тебя сам под водой за язык цапнул? — хмыкнул я. — Ну так тяни его к ногам. И о них сбивай.

За следующие полминуты мой зомби-бык аналогичным макаром азартно натаскал себе под ноги еще с полдюжины зомбаков, а общее поголовье занырнувших в трясину вонючих оборванцев приблизилось примерно к сотне, так что утопленников на илистом дне скопилось уже изрядно. Далее, действуя строго по моей указке, Зараза сперва поочередно вытянул из иловой ловушки каждую ногу, используя, разумеется, в качестве опоры более-менее плотный настил из натасканных под ноги тел зомбаков. Потом, подавшись влево, отчаянным рывком вскарабкался на горку из тел утопленников, скопившихся там с края. А уже с нее ломанулся обратно на обледеневшие болотные кочки, играючи сметя огромными копытами с пути пяток метнувшихся было наперерез зомбаков.

Лед по копытами многотонного рогатого гиганта снова предательски захрустел, но все-таки выдержал. Чуйка меня не подвела, толстый лед между нагромождением кочек слева не подвел.

— Кшшшь! — зашипел снизу довольный своим лихим кавалерийским маневром Зараза.

— А вот если бы изначально меня слушал и не отвлекался, мы бы сразу сюда свернули, и не пришлось бы пару минут в трясине куковать, — осадил я питомца. — Ну чего встал. Давай, шевели мослами. Нам еще полторы минуты примерно куковать здесь осталось. А от точки старта удалились всего ничего.

— Кшшшь!

— Пошипи еще там у меня… Ага, прямо шлепай пока. Ежели свернуть потребуется, я заранее тебя предупрежу.

— Кшшшь?

— Да нормально и в тот раз сказал! Просто кто-то глуховат у нас здесь похоже.

— Кшшшь!

— Пошипи еще там у меня!

— Кшшшь!

— Ах ты ж… Э-э, не надо вправо так забирать! Прямо ж сказано было топать… А ну стопэ! Ты че, блин, запарил: что значит прямо⁈

— Кшшшь!

— Ну мне-то, всяко, лучше видно: прямо ты идешь или направо. Давай левей снова возьми.

— Кшшшь?

— Зараза, блин! Левей я сказал! Куда ты, блин?.. — треск льда крошащегося под копытами питомца заглушил мои возмущенные вопли.

Слепой «скакун», увы, опять срулил с безопасного маршрута и по брюхо провалился в очередную вонючую трясину.

Одно лишь успокаивало в сложившейся крайне паршивой ситуации: до окончания нашей совместной с Заразой «командировки» в Чертоги тлена продержаться осталось всего примерно тридцать секунд.

Глава 17

— Муууу!..

— Ыыыыы!..

— Муууу!..

— Ыыыыы!..

— Бро, хорош над бедолагой угорать, — попенял я питомцу, азартно ыырчащему в морду хозяину загона… Ага, тоже быку. Достаточно рослому и матерому. Но на заразином фоне обернувшемуся теперь жалким цыпленком супротив реального петуха.

Как мы оказались в чужом загоне?.. Да фиг знает. Все само собой как-то вдруг вышло. Истекла пятиминутка нашего пребывание в Чертогах тлена, и возвращение обратным порталом в нормальный мир обернулось вот таким непредсказуемым попаданием в какой-то огромный сарай, с единственным широченным загоном внутри.

Впрочем, широченным он был лишь до появления внутри моего гороподобного питомца. Теперь же материализовавшийся здесь Зараза своей исполинской тушей разом поглотил добрую половину свободного пространства. А еще с собой в новое место мы притаранили из Чертогов тлена крайне неприятный запах тамошнего вонючего болота, в очередной трясине которого пробарахтались аккурат до принудительного возвращения в текущую реальность. Плюс и без того изрядную вонь нашу усугубило до кучи термоядерное амбре от мгновенно разложившихся останков обуви и одежды, бурыми ошметками свалившихся с меня на спину и бока гиганта-питомца… Конечно рогатый хозяин загона крайне болезненно отреагировал на столь вероломное и вонючие вторжение в свою законную вотчину. Ну и, как водится у быков, ломанулся тут же карать незваных вонючек. Вернее, попытался ломануться.

Потому как и Зараза мой (полностью исцелившийся в Чертогах тлена от дебафов эффекта Некротени) не оплошал. А фантастическая реакция зверя стадии легенда позволила грома-быку сработать упреждающим выпадом на опережение противника. Выпадом многометрового языка, разумеется. Причем, произведенным вслепую — на агрессивный рев из угла. Мгновенно выпростав свой чудо-язык практически на всю длину, Зараза угодил липучкой кончика аккурат в лобешник еще только развернувшегося в нашу сторону хозяина загона и играючи удержал трясущегося от бессильной ярости оппонента в дальнем углу. Сам же, при этом, из-за высунутого языка, разумеется, не смог нормально мычать, вот и ыырчал теперь презабавнейшим макаром.

— Так-то, этот бедняга здесь хозяин. А мы, в некотором смысле, его гости, — продолжил я вразумлять вошедшего в раж питомца. — Потому с нашей стороны это даже как-то невежливо — так остервенело щемить хозяина.

— Ыы, — фыркнул в