Эпоха веры - Уильям Джеймс Дюрант

Италию от папского господства. Но флорентийские гвельфы одержали верх, неспокойные города отказались от поддержки, и Генрих, окруженный врагами, умер от малярийной лихорадки, которой Италия то и дело отплачивает своим нетерпеливым любовникам.

Отвергнутая на юге естественными топографическими, расовыми и речевыми барьерами, Германия нашла выход и возмещение на востоке. Немецкие и голландские миграции, завоевания и колонизация отвоевали у славян три пятых территории Германии; плодородные немцы распространились вдоль Дуная в Венгрию и Румынию; немецкие купцы организовали ярмарки и торговые точки во Франкфорте на Одере, Бреслау, Праге, Кракове, Данциге, Риге, Дерпте и Ревеле, а также торговые центры повсюду от Северного моря и Балтики до Альп и Черного моря. Завоевание было жестоким, но его результатом стал огромный прогресс в экономической и культурной жизни пограничья.

Тем временем поглощенность императоров итальянскими делами, постоянная необходимость заручаться поддержкой лордов и рыцарей или вознаграждать их за это пожалованиями земли или власти, ослабление германской монархии папской оппозицией и лангобардскими восстаниями оставили дворянство свободным для захвата сельской местности и низведения крестьянства до крепостной зависимости; и феодализм восторжествовал в Германии XIII века в то самое время, когда он уступал королевской власти во Франции. Епископы, к которым предыдущие императоры относились благосклонно как к противовес баронам, стали вторым дворянством, таким же богатым, могущественным и независимым, как и светские лорды. К 1263 году семь дворян — архиепископы Майнца, Трира и Кельна, герцоги Саксонии и Баварии, граф Палатин и маркграф Бранденбурга — были наделены феодальной властью выбирать короля; эти выборщики ограждали полномочия правителя, узурпировали королевские прерогативы и захватывали коронные земли. Они могли бы выступить в качестве центрального правительства и придать нации единство; но они этого не сделали; между выборами они расходились по своим делам. Немецкой нации еще не существовало; были только саксонцы, швабы, баварцы, франки. Еще не было национального парламента, а только территориальные советы, ландтаги; рейхстаг, или совет Содружества, учрежденный в 1247 году, слабо функционировал в период междуцарствия и приобрел известность только в 1338 году. Корпус министров — крепостных или вольноотпущенников, назначаемых королем, — обеспечивал свободную бюрократию и преемственность управления. Ни одна столица не сосредотачивала в себе лояльность и интересы страны, ни одна система законов не управляла королевством. Несмотря на попытки Барбароссы навязать всей Германии римское право, в каждом регионе сохранялись свои обычаи и кодексы. В 1225 году законы саксов были сформулированы в Саксеншпигеле, или Саксонском зерцале; в 1275 году в Швабеншпигеле были зафиксированы законы и обычаи Швабии. В этих кодексах утверждалось древнее право народа выбирать короля, а крестьян — сохранять свободу и землю; крепостное право и рабство, говорилось в «Заксеншпигеле», противоречат природе и воле Бога и обязаны своим происхождением силе или мошенничеству.23 Но крепостное право росло.

Эпоха Гогенштауфенов (1138–1254) была величайшей эпохой Германии до Бисмарка. Нравы народа были еще грубыми, законы хаотичными, мораль наполовину христианской, наполовину языческой, а христианство — прикрытием для территориального разбоя. Их богатство и комфорт не могли сравниться, как город с городом, с Фландрией или Италией. Но их крестьянство было трудолюбивым и плодовитым, их купцы — предприимчивыми и авантюрными, их аристократия — самой культурной и влиятельной в Европе, их короли — светскими главами западного мира, управлявшими королевством от Рейна до Вислы, от Роны до Балкан, от Балтики до Дуная, от Северного моря до Сицилии. Из бурной торговой жизни возникла сотня городов; многие из них имели хартии самоуправления; десятилетие за десятилетием они росли в богатстве и искусстве, пока в эпоху Возрождения не стали гордостью и славой Германии, а в наши дни их оплакивают как красоту, ушедшую с лица земли.

VII. SCANDINAVIA

После столетия счастливой безвестности Дания вновь вошла в мировую историю с Вальдемаром I (1157-82). С помощью своего министра Абсалона, архиепископа Лундского, он организовал сильное правительство, очистил моря от пиратов и обогатил Данию, защищая и поощряя торговлю. В 1167 году Абсалон основал Копенгаген как «рыночную гавань» — Кьёбенхавн. Вальдемар II (1202-41) в ответ на агрессию Германии завоевал Гольштейн, Гамбург и Германию к северо-востоку от Эльбы. «Ради чести Пресвятой Девы» он предпринял три «крестовых похода» против балтийских славян, захватил северную Эстонию и основал Ревель. В одном из этих походов он подвергся нападению в своем лагере и избежал смерти, как нам рассказывают, частично благодаря собственной доблести, частично благодаря своевременному спуску с небес красного знамени с белым крестом; этот Даннеброг, или Датская одежда, стал впоследствии боевым штандартом датчан. В 1223 году он попал в плен к графу Генриху Шверинскому и был освобожден через два с половиной года только после того, как сдал немцам все свои германские и славянские завоевания, кроме Рюгена. Оставшуюся часть своей замечательной жизни он посвятил внутренним реформам и кодификации датского законодательства. К моменту его смерти Дания вдвое превышала свою нынешнюю площадь, включала южную Швецию и имела население, равное населению Швеции (300 000 человек) и Норвегии (200 000 человек) вместе взятых. После Вальдемара II власть королей ослабла, и в 1282 году дворяне добились от Эрика Глиппинга хартии, признававшей их собрание, Данехоф, национальным парламентом.

Только воображение великого романиста могло заставить нас представить себе достижения Скандинавии в эти первые века — героическое завоевание, день за днем, нога за ногу, трудного и опасного полуострова. Жизнь была еще примитивной; охота и рыбалка, а также сельское хозяйство были основными источниками пропитания; нужно было вырубить огромные леса, взять под контроль диких животных, направить воды в продуктивное русло, построить гавани, закалить себя, чтобы справиться с природой, которая, казалось, возмущалась вторжением человека. Монахи-цистерцианцы сыграли благородную роль в этой затянувшейся войне: они рубили лес, обрабатывали землю и обучали крестьян усовершенствованным методам ведения сельского хозяйства. Одним из многочисленных героев войны был граф Биргер, который занимал пост премьер-министра Швеции с 1248 по 1266 год, отменил крепостное право, установил законность, основал Стокгольм (ок. 1255) и положил начало династии Фолькунгов (1250–1365), посадив на трон своего сына Вальдемара. Берген разбогател, став местом выхода норвежской торговли, а Висбю на острове Готланд стал центром контактов между Швецией и Ганзейским союзом. Строились прекрасные церкви, множились соборные и монастырские школы, поэты слагали свои гимны, а Исландия, далекая в арктических туманах, стала в тринадцатом веке самым активным литературным центром скандинавского мира.