Эпоха веры - Уильям Джеймс Дюрант

опережают некоторые приемы обработки, некогда считавшиеся оригинальными для Дуччо и Джотто. Среди этих и других сербских фресок двенадцатого или тринадцатого века появляются королевские портреты, индивидуализированные сверх всех известных византийских прецедентов.15 Средневековая Сербия двигалась к высокой цивилизации, когда ересь и гонения разрушили национальное единство, которое могло бы противостоять турецкому наступлению. Босния, после своего средневекового зенита при бане (короле) Кулине (1180–1204), тоже была ослаблена религиозными спорами; в 1254 году она попала под власть Венгрии.

После смерти Стефана I (1038 г.) Венгрию беспокоили языческие восстания мадьяр против католических королей, а также попытки Генриха III присоединить Венгрию к Германии. Андрей I победил Генриха, а когда император Генрих IV возобновил попытку, король Геза I сорвал ее, отдав Венгрию папе Григорию VII и получив ее обратно в качестве папской вотчины (1076). В течение двенадцатого века соперники за королевскую власть поддерживали феодализм, раздавая дворянам большие земельные наделы в обмен на поддержку; в 1222 году дворянство было достаточно сильным, чтобы вырвать у Андрея II «Золотую буллу», удивительно похожую на Магна Карту, которую король Англии Иоанн подписал в 1215 году. Она отрицала наследуемость феодальных вотчин, но обещала ежегодно созывать диету, не заключать в тюрьму ни одного дворянина без суда перед «графом Палатином» (т. е. графом императорского дворца) и не взимать налогов с дворянских или церковных владений. Этот королевский эдикт, названный так из-за золотого футляра или печати, на семь веков стал хартией вольностей для венгерской аристократии и ослабил венгерскую монархию как раз в то время, когда монголы готовили для Европы один из величайших кризисов в ее истории.

О масштабах монгольского влияния можно судить по тому, что в 1235 году Огадай, великий хан, отправил три армии — против Кореи, Китая и Европы. Третья армия под командованием Бату переправилась через Волгу в 1237 году в количестве 300 000 человек — не недисциплинированная орда, а строго обученное войско, умело руководимое и оснащенное не только мощными осадными машинами, но и новым огнестрельным оружием, применению которого монголы научились у китайцев. За три года эти воины опустошили почти всю южную Русь. Тогда Батый, словно не в силах представить себе поражение, разделил их на две армии: Одна пошла в Польшу, взяла Краков и Люблин, переправилась через Одер и разбила немцев при Лигнице (1241); другая, под командованием Бату, преодолела Карпаты, вторглась в Венгрию, встретилась с объединенными силами Венгрии и Австрии при Мохи и так ошеломила их, что средневековые хронисты, никогда не скупившиеся на цифры, оценили число погибших христиан в 100 000, а император Фридрих II посчитал венгерские потери «почти всей военной силой королевства».»16 По неумолимой иронии истории, побежденные и победители были одной крови; павшие дворяне Венгрии были потомками монголо-мадьяр, опустошивших эти земли за три века до этого. Бату взял Пешт и Эстергом (1241), а монголы переправились через Дунай и преследовали венгерского короля Бела IV до берегов Адриатики, сжигая и разрушая все на своем пути. Фридрих II тщетно призывал Европу объединиться против угрозы завоевания со стороны Азии; Иннокентий IV тщетно пытался склонить монголов к христианству и миру. Христианство и Европу спасла лишь смерть Огадая и возвращение Бату в Каракорум для участия в выборах нового хана. Никогда в истории не было столь масштабного опустошения — от Тихого океана до Адриатического и Балтийского морей.

Бела IV вернулся в разоренный Пешт, заново заселил его немцами, перенес свою столицу через Дунай в Буду (1247) и медленно восстановил разрушенную экономику страны. Возрожденное дворянство вновь организовало большие ранчо и фермы, на которых подневольные пастухи и землепашцы производили пищу для нации. Немецкие шахтеры спустились из Эрц Гебирге и стали добывать богатые руды Трансильвании. Быт и нравы были еще грубыми, орудия труда — примитивными, дома — плетеными хижинами. Среди смешения рас и языков, сквозь враждебное разделение классов и вероисповеданий люди искали свой хлеб насущный и восстанавливали ту экономическую преемственность, которая является основой цивилизации.

V. ПОГРАНИЧНЫЕ ШТАТЫ

Как в безграничной вселенной любая точка может быть принята за центр, так и в спектакле цивилизаций и государств каждый народ, как и каждая душа, интерпретирует драму истории или жизни с точки зрения своей собственной роли и характера. К северу от Балкан лежало еще одно смешение народов — богемцев, поляков, литовцев, ливов, финнов; и каждый из них с живительной гордостью вешал мир на свою национальную историю.

В раннем Средневековье финны, дальние родственники мадьяр и гуннов, обитали в верховьях Волги и Оки. К VIII веку они переселились на выносливую, живописную землю, известную чужакам как Финляндия, а финнам — как Суоми, Страна болот. Их набеги на скандинавские берега побудили шведского короля Эрика IX завоевать их в 1157 году. В Упсале Эрик оставил им епископа как зародыш цивилизации; финны убили епископа Генриха, а затем сделали его своим святым покровителем. С тихим героизмом они расчищали леса, осушали болота, проводили каналы в свои «10 000 озер».17 собирали меха и боролись со снегом.

К югу от Финского залива ту же самую работу топором и лопатой выполняли племена, родственные финнам — борусы (пруссы), эсты (эстонцы), ливы (ливонцы), литва (литовцы) и латыши или летты. Они охотились, ловили рыбу, держали пчел, обрабатывали землю и оставили литературу и искусство менее энергичным потомкам, для которых они трудились. Все, кроме эстонцев, оставались язычниками до двенадцатого века, когда немцы огнем и мечом принесли им христианство и цивилизацию. Обнаружив, что христианство используется немцами как средство проникновения и господства, ливонцы убили миссионеров, окунулись в Двину, чтобы смыть с себя пятно крещения, и вернулись к своим родным богам. Иннокентий III проповедовал крестовый поход против них; епископ Альберт вошел в Двину с двадцатью тремя военными кораблями, построил столицу Ригу и подчинил Ливонию немецкому владычеству (1201). Два военно-религиозных ордена, ливонские рыцари и тевтонские рыцари, завершили завоевание Прибалтики для Германии, отвоевали для себя обширные владения, обратили туземцев в христианство и обрекли их на крепостную зависимость.18 Окрыленные этим успехом, тевтонские рыцари двинулись в Россию, надеясь завоевать для Германии и латинского христианства хотя бы ее западные провинции; но они были разбиты на Чудском озере (1242) в одном из бесчисленных решающих сражений истории.

Вокруг этих балтийских государств раскинулся