250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

ассигнованных 50 000 фр. представляю со следующим курьером. Что же касается до затребованных у меня соображений, то, ввиду получения мною вашего письма лишь 7 мая, позволяю себе представить их по телеграфу. Мне кажется, что в деле воздействия на здешнюю прессу и общественное мнение нам следует продолжать наш теперешний образ действий, а именно удерживать, не останавливаясь перед расходами и при содействии наших друзей, независимые органы здешней печати от перехода к немцам, помогать отдельным журналистам, которые нам полезны, и от времени до времени субсидировать издание брошюр с целью пропаганды и для поддержания здесь враждебного австро-германцам настроения. Создание здесь нами новых органов печати я считаю совершенно излишней тратой денег, так как такие газеты вперед скомпрометированы, они не оказывают никакого влияния на общественное мнение, и даже, наоборот, самое их появление подает повод к резкой критике, как мы то видим на примере немцев. В этом мнении меня также убеждает газета Patria, субсидируемая Веселкиным, которая очень мало распространена, и если появление ее еще не вызвало нападок на нас, то только потому, что ею не интересуются, а потому факт получения ею субсидий из России пока мало известен. По всей вероятности, такая же участь ожидает здесь и газету сербского генерального консула в Бухаресте, которая, по слухам, должно быть, скоро появится при субсидии, хотя, может быть, в этом деле наше участие и удастся сохранить в тайне. Относительно дальнейших ассигнований на указанную выше цель я полагаю, что по скором уже израсходовании теперешнего кредита ныне отпускаемая сумма в 100 000 рублей хватит на довольно долго для производства текущих расходов, а именно на субсидирование, начиная с этого месяца и совместно с моими коллегами, газеты Journal des Balkans, на некоторые издания, на более широкие абонементы, на уже существующие газеты и на помощь отдельным журналистам, когда в том окажется надобность. В отношении же здешней независимой прессы, которая единственно принимается серьезно в расчет в Румынии, наше нынешнее положение можно считать весьма благоприятным, так как из пяти таких газет Universul, Adeverul, Deimineanza, и Na-tionalule на нашей стороне, а одна лишь шантажистского характера Drentatea придерживается германофильского направления. Для удержания этой прессы на нашей стороне нами уже приложены значительные усилия, но, может быть, в будущем придется принести для этого еще большие жертвы, размер коих вперед определить невозможно. Для примера могу сказать, что владелец газет Deimineanza и Adeverul Милле серьезно и хронически болен и, в случае его смерти, обе эти газеты унаследуются двумя его дочерьми, из коих одна замужем за германским подданным. Возможно, что для предупреждения перехода этих газет к немцам нам придется даже купить большинство паев этих предприятий, но ныне этот расход еще очень гадательный и размер его определить трудно. Вследствие всего вышеизложенного я позволяю себе считать, что пока ассигнованная сумма в 100 000 рублей достаточна, но нам следует обеспечить себе возможность производства здесь в будущем крупных экстренных и быстрых расходов, в связи с обстоятельствами и по предварительному докладу миссии. Кроме этого, полезным способом действия на отдельных здешних лиц было бы разрешение им иногда вывоза из России некоторых продуктов, в коих мы особенно не нуждаемся, по получении, конечно, достаточных гарантий от румынского правительства. Мерой, которая произвела бы прекрасное впечатление на более широкий круг лиц, я считал бы разрешение вывезти из России в Румынию нескольких сот шин для главнейших здешних политических и общественных деятелей, которые усиленно об этом просят миссию и список коих я позволю себе представить министерству».

3. Поклевский – Сазонову 13 (26) мая 1916 г.: «Настоятель нашей церкви спрашивает миссию, что ему делать с иконами и ковшом, переданными ему Веселкиным при обстоятельствах, изложенных в моей телеграмме. Прошу указаний».

4. Поклевский – Сазонову 31 мая (13 июня) 1916 г.: «Главный редактор органа Таке Ионеску газеты Rumani конфиденциально просил меня провести в России подписку на 200 номеров этой газеты на сумму в 12 000 р. в течение одного года. Если это дело трудно устроить в России, то миссия могла бы выдать ему эту сумму из ожидаемого ею из министерства перевода в 50 000, но я просил бы указать, куда и в какие наши учреждения следовало бы отправлять двести номеров упомянутой газеты».

2-е, четверг

Простился с Пустовойтенко. Он как-то извинялся, говорил, что, не будь царя в Ставке, не обратил бы и внимания на жандармов, но Воейков и пр. и пр.; обещал написать обо мне конфиденциальное письмо преемнику Леонтьева, которого гонят за что-то очень неладное и заменят, вероятно, «их» человеком – Распоповым; говорил, чтобы я не поминал их лихом; что Алексеев принимал в моем переводе в Петербург деятельное участие.

Борисов сказал, что в случае надобности я всегда могу рассчитывать на человеческое отношение к себе от него и Пустовойтенко.

Начальника штаба застал на ходу, в больших хлопотах.

Он встретил меня со словами:

– Ну, куда же вы едете?

– В Отдел генерал-квартирмейстера, ваше высокопревосходительство.

– Давай вам Бог; там вас оставят в покое.

– Никак нет, ваше высокопревосходительство, не оставят и там.

– А, пожалуй; ну, тогда к нам обратитесь, мы поможем. Спасибо вам за ревностную службу.

– Ваше высокопревосходительство, позвольте поблагодарить вас за доброе ко мне отношение и пожелать вам всего лучшего.

– Большое спасибо, желаю и вам всего лучшего. Если что-нибудь будет нужно, напишите прямо ко мне.

Выехал в 5 ч дня.

О службе моей в сумасшедшем доме, называемом Отдел генерал-квартирмейстера, когда-нибудь после, в связи с началом заставшей меня там Февральской революции.

Примечания

1

Константин Петрович Фан-Дер-Флит, генерал от артиллерии, помощник главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа.

2

Далекий от рассказа здесь и дальше о самых операциях, я считаю очень важным ознакомить именно с этим эпизодом, который, по существу, был лебединой песнью Алексеева как стратега: дальше его так поглотила сложность положения политического, военного, экономического и т. п., что он был уже не в состоянии оставаться только начальником штаба русской армии.

3

Заимствую ее из брошюры Вещего.

4

Вычеркнуто: «такая в этом отношении сила, как».

5

От слов «и рассеивать» до точки прибавлено.

6

Генерал от инфантерии Ипполит Паулинович Войшин-Мудрас-Жилинский.

7

Характерно, что в середине августа «обер-прокурор Священного синода уведомил, что Священный синод благословляет военных священников совершать литургию на своих антиминсах в униатских церквах