Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент русской истории. 1918—1920 гг. Впечатления и мысли члена Омского правительства - Георгий Константинович Гинс

Я помню, как в первые дни после переворота в Омске крестьяне привозили из деревень задержанных ими «совдепистов» и как они с разочарованием уезжали, узнав, что у власти опять стоят «сицилисты»: «Коли так, значит, опять придется вязать да привозить до города. Добра из этого не выйдет».

Комуч неизбежно должен был встать в оппозицию к Омску.

Первое челябинское совещание

Необходимость согласования действий областных правительств вызвала ряд совещаний между их представителями. Первое такое совещание происходило в Челябинске 15 июля.

На этом заседании Комитет членов Учредительного собрания был представлен членом Комитета И.М. Брушвитом, управляющим иностранным отделом М.А. Веденяпиным и начальником Главного военного штаба Н.А. Галкиным; Сибирское правительство представляли военный министр А.Н. Гришин-Алмазов, министр финансов И.А. Михайлов и товарищ министра иностранных дел М.П. Головачев.

Обе стороны подробно ознакомили одна другую с предположениями о возможном порядке организации общероссийской власти. Самарский Комитет рассчитывал на признание власти Учредительного собрания, сибирские представители указали, что в Сибири не будет признана никакая власть, возникшая помимо соглашения с Сибирским правительством. Обе стороны остались при своем мнении и разошлись, недовольные друг другом. Борьба за власть между Самарою и Омском становилась неизбежной.

Уральское правительство

Политическое соревнование самарской и сибирской власти определенно выявилось после освобождения Урала. Самарский комитет стремился присвоить себе значение всероссийской власти, исходя из идеи восстановления Учредительного собрания как полновластного представителя суверенного народа.

Натолкнувшись на противодействие сибирской власти, самарский Комитет рассчитывал завербовать в свои сторонники все прочие областные правительства, и, когда в конце июля был освобожден от большевиков Екатеринбург, туда немедленно выехали послы из Самары. Но Омск опередил их. Первым прибыл в Екатеринбург Гришин-Алмазов. Он сразу расположил уральскую общественность в пользу Омска, объявив позицию полного невмешательства в уральские дела, признания автономии Урала и готовности помочь Уралу в его дальнейшей борьбе за освобождение от большевизма.

Когда самарские гонцы прибыли в Екатеринбург, последний был уже подготовлен к независимому существованию, и, конечно, буржуазный мир уральских промышленников был больше расположен к дружбе с умеренным и несоциалистическим Омском, чем с черновским правительством Самары.

В начале августа началось формирование Уральского правительства. Во главе правительства встал П.В. Иванов[47], один из наиболее уважаемых деятелей Урала, председатель Биржевого комитета. Заместителем его избран был Л.А. Кроль[48], левый кадет. Кроме них, в состав правительства входило еще пять лиц: инженер А.Е. Гутт (управление горных дел), Н.Н. Глассон (юстиция), Н.В. Асейкин (внутренние дела), А.В. Прибылев (по ведомству земледелия), бывший директором канцелярии Министерства земледелия в Петрограде, при Чернове, и, наконец, П.В. Мурашев (ведомство труда).

В организации правительства и разработке его программы принимали участие представители политических партий: Народной свободы, трудовой народно-социалистической, социалистов-революционеров и социал-демократов (меньшевиков). Программа этого правительства отличалась большой трезвостью:

1. Завоеванные свободы сохраняются, но злоупотребление ими в ущерб порядку не допускается.

2. Утверждается равноправие национальностей.

3. В основу экономической политики полагается признание частной собственности.

4. Заводы будут возвращаться их владельцам. Правительство сохраняет за собою право объявлять предприятия национальной собственностью, когда того потребуют интересы государственные, и право контроля над производительностью и максимумом прибыли.

5. Восьмичасовой рабочий день сохраняется при условии выполнения устанавливаемого минимума выработки.

6. Частные банки восстанавливаются и подлежат государственному надзору.

7. Сокращение штатов, максимальная экономия.

8. Подоходно-прогрессивный налог при усилении косвенного обложения и восстановление казенной продажи питий.

9. Продовольственное дело предоставляется свободной инициативе кооперации и частного торгового капитала.

10. Автономия школы и стремление осуществить всеобщее обязательное обучение.

11. Сохранение сельскохозяйственных земель в руках фактических пользователей впредь до разрешения Учредительным собранием земельного вопроса в полном объеме.

12. Пересмотр закона о выборах в городское и земское самоуправление при сохранении начал всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.

13. Неуклонное требование всех жертв для поддержания мощи армии, без допущения уклонения от неизбежных тягот для кого бы то ни было.

14. Планомерное восстановление прав и отношений, измененных советскими декретами.

Власть свою Уральское правительство объявило временной, вплоть до созыва Уральской областной думы.

Урало-сибирская дружба

Отношения Екатеринбурга и Омска проникнуты были взаимным пониманием и единством политических настроений. Урал без колебаний признал военную власть Сибирского правительства, не покушаясь в этой области ни на какую автономию. Нисколько не стремясь к сепаратизму, а желая лишь обеспечить децентрализацию управления, Уральское правительство не гналось и за оригинальностью своего законодательства и просило Омск ставить его в курс законодательной деятельности Сибирского правительства для установления возможно большого единства работы.

В середине августа, в разгар формирования уральской власти, в Екатеринбург был командирован Иван Михайлов, который и установил окончательное соглашение Сибирского правительства с Екатеринбургским и обеспечил единство позиций на предстоявших совещаниях о формировании всероссийской власти.

Западные границы автономной Сибири

Интересно отметить, что в представлении сибирских автономистов Урал считался составной частью Сибири. Так как при объявлении государственной независимости Сибири (Декларация от 4 июля 1918 г.) границ ее указано не было, то возникал ряд споров о территории: какому правительству Урал должен подчиняться.

Сибирское правительство не стремилось расширить свои границы, но к нему тяготели освобождавшиеся районы Приуралья, чувствуя на стороне Омска большую силу. Этого требовало и наличие в Омске центральных учреждений, Судебной палаты, почтово-телеграфного округа и других. 18 июля 1918 года Сибирское правительство постановило включить в сферу своего влияния уезды Челябинский, Златоустовский и Троицкий. Постановление это было мотивировано так:

«Города Челябинск, Троицк и Златоуст ходом борьбы с большевиками были оторваны на некоторое время от Европейской России и попали в сферу влияния Временного Сибирского правительства. В настоящее время, после образования власти в городе Самаре, создается неопределенность в отношении порядка и органов управления в районах названных трех городов.

Считаясь с определенно выраженным желанием населения Златоустовского уезда Уфимской губернии, а также Челябинского и Троицкого уездов Оренбургской губернии и учитывая создавшуюся уже живую связь этих районов с административными центрами Сибири и, в частности, нахождение в Челябинске учреждений переселенческого ведомства, имеющих первостепенное значение для Сибири, Совет министров постановляет:

Впредь до установления Всероссийским и Всесибирским Учредительными собраниями западной границы Сибири —

1) образовать Челябинский округ в составе уездов Челябинского, Златоустовского и Троицкого;

2) для управления Челябинским округом учредить на основаниях, установленных для губернских комиссаров, должность окружного комиссара, местопребыванием которого назначить город Челябинск;

3) распространить на Челябинский округ действие всех постановлений и распоряжений Временного Сибирского правительства;

4) все учреждения Челябинского округа (судебные, путей сообщения, почтово-телеграфные, военные и прочие) подчинить окружным управлениям, находящимся в городе Омске».

Мотивы этого постановления не вымышлены – население Приуралья действительно выражало желание быть под эгидой Сибирского правительства. Я лично принимал депутации и от более северных