Литературный журнал «Ситуации» - Коллектив авторов

Бабушка разгладила указательным пальцем почти незаметный шов, любуясь законченной работой, и мысленно обратилась к сыну: «Носи на здоровье! С Богом».

Виктор Ларкин

Арбуз

Однажды летом, в разгар лихих перестроечных лет, я ехал на машине к себе на дачу. Там меня ждали жена и дети. По дороге надо было купить кое-какие продукты, и я решил заехать на рынок, находившийся недалеко от дома.

Рынок был мне хорошо знаком, и я знал, что на всех ближайших к нему улицах и переулках припарковать машину невозможно – везде стояли запрещающие дорожные знаки. Знаете, такие круглые с красным крестом на синем фоне?

Однако поскольку годы были, как я уже заметил, лихие – полиция ещё была милицией, а ГАИ ещё не носила зубодробительное названия ГИБДД, – то и материальное обеспечение у них было на весьма плачевном уровне: в частности, штатных дорожных знаков не хватало. Поэтому во многих местах гаишники ставили собственные самоделки: например, к металлическому диску от колеса большой грузовой машины приваривали трубу метра 2–2,5 длиной, а к верхнему концу этой трубы приваривали дорожный знак.

В данном случае разговор пойдёт о знаке «Остановка запрещена». Это было очень ловкое изобретение – легко переносится: вчера этого знака на месте не было, а сегодня он уже стоит, и ничего не докажешь! Вот и у этого рынка стояли несколько подобных знаков. Тем не менее, несмотря на эти запрещающие знаки, все свободные места были заняты машинами с госномерами наших братских южных республик СНГ.

Когда я подъехал поближе к рынку, то заметил, что у одного такого знака на противоположной от рынка стороне улицы нет главной части. Диск есть, труба торчит, а вот непосредственно самого запрещающего знака наверху нет – видимо, кто-то из народных умельцев его отломил и выбросил.

Я подумал: «Отлично! Знака нет! Можно припарковаться!» Что я и сделал – поставил свою машину за этой обезглавленной трубой и пошёл за покупками. Закупив на рынке всё необходимое, я двинулся обратно к машине.

Был очень жаркий день, и когда я увидел на выходе из рынка арбузный развал, то решил купить арбуз, чтобы порадовать детей, жену и, конечно, самого себя. Я подошёл к развалу, выбрал арбуз, продавец-азербайджанец мне его взвесил и сказал, что за него мне надо заплатить сорок рублей. Я дал ему сто рублей. Когда он стал давать мне сдачу, то отсчитал шесть бумажек: наверное, как ему казалось, каждая по десять рублей. Но я заметил, что вместо одной десятки он по ошибке положил пятьдесят рублей. В то время и десятки, и полтинники были очень похожи и по размеру, и по цвету, их очень легко было спутать, вот он и не заметил, что даёт мне на сорок рублей больше. Получилось, что я дал ему сто рублей, а он мне – арбуз и сто рублей обратно. Арбуз оказался бесплатным.

Я заметил его ошибку мгновенно: он ещё даже не успел до конца отсчитать деньги. В моей голове вихрем пролетели мысли: «Он даёт мне сдачу на сорок рублей больше, чем следует. Я знаю, что я должен вернуть ему лишнее. Если я возьму эти деньги, то я совершу бесчестный поступок. А меня учили – честно зарабатывай себе на жизнь».

Я уже совсем было собрался вернуть ему сорок рублей, но что-то внутри меня коварно заговорило: «А давай-ка я возьму – посмотрим, что получится». Я так и сделал, положил деньги в карман, забрал арбуз и ушёл с рынка.

Увидеть последствия мне довелось очень скоро!

Я подошёл к улице, на противоположной стороне которой стояла моя машина. По ней шёл поток транспорта, и мне пришлось его пережидать. Я остановился и вдруг услышал, как кто-то невдалеке от меня кого-то спрашивает: «Ну что, я ставлю блокиратор на эту четвёрку?» В ответ послышалось: «Да, ставь!» Эти голоса мне послышались так отчётливо, как будто они звучали у меня в центре головы. Я тут же понял, что они относятся именно ко мне. Это у меня – четвёртая модель «Жигулей». В то лето работники московского ГАИ активно ставили специальные приспособления, так называемые блокираторы, на передние колёса тех машин, которые парковались в запрещённых местах. Затем они собирали штрафы с нарушителей правил дорожного движения. Машины тех, кто возмущался и не платил штраф на месте, отправляли на специальную штрафную стоянку и возвращали только после уплаты ещё более крупного штрафа. С блокиратором на переднем колесе ехать было нельзя, а снять его самостоятельно – практически невозможно.

Итак, я стою, жду, когда пройдёт транспорт и слышу этот короткий диалог. Я оглянулся и увидел, что нахожусь рядом с машиной ГАИ, около неё – человек с блокиратором, а в кабине сидит лейтенант, с которым этот человек и разговаривает. Тем временем поток машин прошёл, и стало можно перейти улицу, человек с блокиратором пошёл к моей машине. Мы подошли к ней одновременно, и он тут же начал его устанавливать, несмотря на мои протесты и уговоры, что блокиратор ставить не нужно, что я не нарушал никаких правил, что я уже сейчас уезжаю. Но он мне ответил, что у него приказ начальника, и продолжил ставить блокиратор.

Я бросился к лейтенанту. Он предложил мне сесть в его машину и сказал, что я нарушил предписания знака «Остановка запрещена» и в связи с Постановлением Правительства Москвы мне ставят блокиратор, который они могут снять только после того, как я заплачу штраф – сто восемьдесят семь рублей. И он дал мне почитать это Постановление, где всё так и было написано.

Я начал было спорить с лейтенантом, указывая на то обстоятельство, что знака-то, собственно говоря, и нет, а есть только одна палка… Но, посмотрев на него, я увидел совершенно безразличные глаза и облик, как у робота. Вопрос для него был лишь в том, буду ли я платить штраф на месте или поеду за машиной на штрафную стоянку.

Я и вначале догадывался, но тут я окончательно понял, что дело-то совсем не в моём нарушении правил дорожного движения. Я был наказан за то, что присвоил чужие деньги! Хотел посмотреть, что получится, вот и получил!

Я прекратил дальнейшие споры, заплатил штраф. Блокиратор тут же сняли, и я с арбузом поехал на дачу. В дороге меня разбирали то