Литературный журнал «Ситуации» - Коллектив авторов

А что, лесоповал закрыли, а у Николая хорошая квартира, неплохая зарплата, а домашнее хозяйство для неё сущий пустяк, так и прижились они вдвоём.

Николай души не чаял в своей Надежде, только немного его смущали её чёрные разлохмаченные брови.

Через пару месяцев Николая послали в Швейцарию на конференцию, и он решил осчастливить свою супругу, взяв её с собой.

Уговаривал её сходить в салон, но та отказалась, когда узнала цены.

И вот они прилетели в Женеву. Надежда была в восторге от озера, чистоты, красивых витрин.

Однажды они поехали на троллейбусе в центр города. Троллейбус пришёл по расписанию, которое высвечивалось на электронном табло, но рядом двух мест не оказалось, и они сели по разным местам. Николай примостился рядом с негром, а Надя впереди на два ряда с белой худенькой женщиной.

Высоченный молодой негр презрительно глянул на русского пассажира и забросил свою руку на спинку кресла Николая, так что тому пришлось податься вперёд, чтобы рука африканца не легла ему на плечи. Негр же, казалось, упивался своим превосходством, он специально опустил пальцы на плечо Николая. Тот заёрзал на месте и хотел возмутиться, но не успел.

Надежда повернулась назад, и у неё грозно взлетели брови вверх. Она вскочила со своего сиденья и закричала по-русски:

– Ты, козёл чернокожий! А ну, убрал руку! Элгэбэтэшник, что ли?! Я тебе сейчас дам!

И она грозно двинулась по проходу к обидчику мужа.

Однако негр, к удивлению, то ли понял русский язык, то ли ощутил угрозу, но руку убрал и отодвинулся от Николая. Но Надю уже нельзя было остановить. Она аккуратно подняла Николая и унесла на своё место. А вернувшись к негру, схватила здоровяка и дёрнула его так, что тот слетел с кресла и упал в проход.

Хотел подняться, но Надежда закричала:

– Лежать! Распустились совсем!

– Надя, успокойся, садись, а то водитель остановил троллейбус, в полицию звонит.

– Коленька, спокойно. – И, зашагав к кабине водителя, Надежда взревела: – Заводи машину!

Водитель бросил телефон и нажал на газ. Троллейбус помчался вперёд.

Вся белая Женева ликовала, и многие надеялись, что счастье продлится долго, а Николай гордился своей женой, как и родиной, и брови её больше его не волновали.

С паршивой овцы шерсти клок

– Итак, начнём совещание, – Колющий Тихон Григорьевич резко поднял голову и упёрся взглядом в Панина, маленького, щупленького, с большими живыми глазами, начальника оперативного отдела. – На переулке Совпартшкольном аварийное отключение основной подстанции, питающей городскую больницу. Резервная линия функционирует, обесточивания больницы не допущено. Причина аварии – бомж. Похоже, залез погреться и своим телом закоротил две фазы.

– В каком состоянии на данный момент?

– Бомж сгорел.

– Да чёрт с ним, с бомжом. Я про оборудование спрашиваю.

– Вставки вышибло, и шины подогрели, но несильно. Бригада ждёт, когда скорая заберёт труп. Там вонь стоит. Немного проветрят и исправят всё.

– Почему у вас бомжи залезают в подстанции? Что за бардак? – строго спросил начальник.

– Я же просил денег на хорошие замки, – начал оправдываться Щукарь.

– Всем вам деньги нужны. Ладно, подумаем. Иди работай. Чтобы через час восстановили.

Тихон Григорьевич знал, что резервная линия не надёжна, требуется замена подстанции. Но ему не хотелось тратить на неё средства, пока шло строительство подстанций в новых микрорайонах. Дело в том, что в городе под его контролем было две фирмы, владеющие городскими электросетями. Но если одна после приватизации имела несколько учредителей, то вторая, новая, принадлежала ему одному. Поэтому вторая была ближе к телу, зато первая, старая, давала возможность тянуть средства из городского бюджета, в котором на всех не хватало. Однако по прошествии двадцати лет большая часть сетей уже была его личной собственностью.

– Что там у вас с ОДН? Что за срочный вопрос? – обратился Тихон Григорьевич с упрёком к юристу.

– Пенсионер один в суд подал.

– Один?

– Да.

– И что? У нас абонентов сто тысяч, переплачивает каждый по ОДН сто – сто пятьдесят рублей. Мы получаем в месяц пятнадцать миллионов. Ну проиграем мы один суд, заплатим идиоту пятнадцать тысяч. Что за трагедия?

Тихон Григорьевич повернулся к главному инженеру Шамилю Бадмаеву.

– Никто не хочет башкой думать. Рассказывай, что у тебя.

– У меня всё по графику. Строительство обеих подстанций идёт с опережением.

– Это хорошо. Один меня радуешь, – выдохнул начальник.

Шамиль устраивал его во всех отношениях. Настоящий профессионал, замечательный исполнитель и молчун.

– Есть только два мелких вопроса. Общественник с вашего района Лебедянский просит сто тысяч на спортивную одежду для детской хоккейной команды.

– Дай десять, и пусть отваливает. Выборы через год, тогда и дадим за голоса избирателей, а сейчас нельзя баловать.

– Второй вопрос тоже касается избирательного участка. Газета там появилась. Называется «Наш район».

– Как газета? Кто выпускает?

– Это даже не газета, а листок А2. Материал пишут дети местной школы. Пока основные статьи касаются истории района и его людей. Вроде ничего такого, но решил предупредить.

– На чьи деньги печатают?

– Вот это и вызывает озабоченность. Финансирует газетёнку ваш знакомый Максимов.

– Максимов?

У Тихона Владимировича испортилось настроение. Их судьбы столкнулись на заре перестройки. Тогда Тихон не давал разрешения на строительство многоквартирного дома Максимову – предлагал взять сына в учредители. Но тот не взял, послал Колющего далеко-далеко. В итоге и дом не построил, и бизнес из города увёл, и вот объявился опять. Сначала пришёл к Бадмаеву и просил дать разрешение на подключение электроснабжения строящегося офиса. В тот раз Тихон Владимирович был в Москве и дал распоряжение главному инженеру выдать разрешение, не хотелось связываться.

– Молодец, что предупредил. С этим фруктом надо ухо держать востро. Как там с гаражным комплексом обстоят дела?

– Дожимаю. Думаю, два гаража нам отдадут за разрешение.

– Молодец. Мой оформить нужно будет на мать моей жены, это ты помнишь. Ладно, давай действуй. Все свободны.

Тихон Григорьевич позвонил секретарше, попросил кофе и лимон. Потом подошёл к шкафу, открыл дверцу и достал армянский коньяк. Налил рюмку и стоя выпил. «Максимов, вот принёс же чёрт этого дурака! Что ему надо у меня в районе?» Тихон Григорьевич налил вторую рюмку.

Зашла секретарша с подносом. Он долго смотрел на её покачивающие бёдра, потом выпил ещё рюмку, закусил лимоном и отпил глоток горячего кофе. «Максимов, язви его в душу!»

А Максимов сидел в кабинете завуча местной школы и читал заметки учеников о своей малой родине. Сначала на идею своего одноклассника Лебедянского он откликнулся