Разум против религии - Николай Романович Аксёнов

и зло «вообще» нельзя. Надо увидеть, что и при каких обстоятельствах является добром и что — злом. К примеру, когда гитлеровские головорезы расстреливали детей, стариков и женщин, расстрел, безусловно, был преступлением. Когда же были приговорены к лишению жизни главари рейха, человечество вздохнуло с облегчением: это был акт справедливости, следовательно, акт добра.

Итак, за любым названием «нечистой силы» веками крылось неумение или нежелание понять земную природу зла и земные же выходы из положений, которые закрепляли это зло.

Несколько слов отдельно о «бесах». Слово это пришло в европейские языки из древнеегипетского, а в русский язык оно перекочевало от греков. У древних египтян бесом назывался веселый и добрый дух виноделия: люди считали, что из вина он вселяется в них и помогает забыть все беды.

Позднее бесы в воображении людей «сменили профессию»: они, якобы, со злыми намерениями вселяются в людей и те начинают «бесноваться». Известно, что в страшные средние века, а в России почти до Октября, «бесноватых» было много. Это были люди, доведенные до тяжелых нервных недугов отчасти лишениями в жизни, отчасти религиозным воспитанием. Массовые психозы во время богослужений, как правило, возникали в конце великого поста во время проповедей о муках ада, когда изнуренные голодом, запуганные люди мысленно представляли себя во власти сатаны и чертей, в аду. Кто-то в припадке начинал биться в корчах, в испуге рядом теряли власть над собой все новые и новые люди. Вопли и стоны заполняли церковь.

Ныне эпилепсия («падучая болезнь») — явление редкое. Лечат от эпилепсии не «изгнанием бесов» в церкви, а в психиатрических клиниках.

Такова краткая биография слов «дьявол», «сатана», «черт», «шайтан», «бес» и других».

Как видите, через привычные для верующих образы и понятия была дана антирелигиозная трактовка, привлекшая к себе внимание радиослушателей. Об этом мы узнали по многочисленным откликам, поступившим в редакцию. Они, в свою очередь, послужили темой для других выпусков «Колокола». Таким образом, возник целый диалог с верующими. А поскольку вся система идеологического воздействия, и радио как его часть, функционирует на фоне коренных социальных преобразований, она порождает в сознании верующих определенные изменения. Накапливаясь, они с течением времени могут привести к значительным сдвигам в сторону атеизма.

Радиовещание — область журналистики, и, естественно, содержание радиоинформации здесь самым тесным образом связано с формой. От правильно выбранной формы во многом зависит эффект передачи. Поэтому особо были изучены возможности, таящиеся в том или ином жанре радиожурналистики, для атеистического воспитания. Поскольку в южноуральской зоне функционируют три областных комитета по телевидению и радиовещанию и сотни городских, заводских и сельских радиоредакций, на этом вопросе следует остановиться подробнее.

Все жанры могут быть подразделены на три относительно самостоятельные группы в зависимости от способа воздействия сообщения на слушателей, а именно: с преобладанием рационального, эмоционального и смешанного типа воздействий.

Порядок классификации жанров по группам определяется тем, что в соотношении рационального и эмоционального примат принадлежит разуму, а эмоции, в том числе и религиозные, всегда выступают как производное от определенной мировоззренческой позиции. Вместе с тем известно, что информация, воспринимаемая на слух, усваивается тем труднее, чем бледнее эмоционально окрашена.

Таким образом, для оценки радиопередач на атеистические темы, а также лекционной пропаганды и индивидуальной работы, очень важно соотнести дозировку рациональных и эмоциональных компонентов сообщения. Это потребовало дальнейшей, более детальной классификации. Внутри основных групп распределение должно соответствовать нарастанию эмоционального компонента (см. таблицу).

Таблица

Информация, заметка, интервью (первая подгруппа) носят, как правило, деловой, чисто рациональный характер. Корреспонденция, выступление, особенно публицистическое, комментарий имеют и элементы оценочного характера, то есть соотносятся с личностью пропагандиста, несут нередко эмоциональную окраску. Они образуют вторую подгруппу жанров внутри первой группы. Рассказы корреспондентов, беседы, письма радиослушателей, ответы включают в себя элементы диалога, в котором один из участников говорит перед микрофоном, а другой — представлен письмом или подразумевается. Наибольший эмоциональный накал возможен, очевидно, при ответе на вопрос или письмо верующего, поскольку радиослушатель и корреспондент оказываются на позициях идеологических противников. Даже при очень тактичном, деловом, лишенном внешней эмоциональной окраски стиле ответов сам факт несовпадения коренных позиций порождает эмоциональный накал.

В практике Челябинского, Белорусского, Волгоградского и некоторых других комитетов по телевидению и радиовещанию найдена специфическая форма ответов на вопросы радиослушателей. Имея в виду, что прочитанные диктором вопросы вызывают нередко скептическое отношение радиослушателей, пропагандисты стали применять с помощью магнитных записей голоса верующих. Записи делаются непосредственно в религиозных общинах, на дому, во время публичных встреч и т. п.

Жанры, образующие третью подгруппу внутри первой, таким образом, содержат уже довольно большой заряд внутреннего эмоционального воздействия, хотя внешне строятся, как и в первых двух подгруппах, скупыми, деловыми приемами.

Жанры смешанного типа совмещают в себе в равном соотношении как рациональный, так и эмоциональный компоненты. Рациональный остается ведущим, определяющим, тогда как эмоциональный в большей степени, чем в первой группе, обеспечивает доступ к сознанию адресата. Здесь можно выделить две подгруппы. Первая — обзоры литературы, репортажи и зарисовки. Ведущая роль принадлежит атеисту, но интерес вызывает сама форма (новизна события, оценочная позиция журналиста), содержание высказывания (обзор литературы), либо то и другое одновременно.

Вторая подгруппа — это жанры, открывающие доступ к внутреннему миру верующих. Выступления бывших верующих привлекают огромный интерес любой аудитории, так как отражают в той или иной степени внутренние конфликты, существующие в сознании какой-то части аудитории, и тем самым способствуют разрешению этих конфликтов. Такая соотнесенность мыслей и чувств другого человека и своего внутреннего мира порождает у адресата эмоциональную реакцию, тем более глубокую, чем больше совпадает его состояние в данный момент с позицией бывшего верующего до разрыва с религией.

На Челябинском, Ленинградском радио, кроме прямых выступлений бывших верующих, используются их литературные произведения (отрывки из книг А. А. Осипова, Е. К. Дулумана, А. Б. Черткова, И. Ф. Баева). Такие опосредованные материалы дают меньший эмоциональный отклик, даже если они более тщательно отредактированы, профессионально прочитаны и «радийно» оформлены. Дело в том, что одно из главных достоинств радио как средства идеологического воздействия — документальность — при этом в значительной степени утрачивается.

Специфичными для радиопередач на атеистические темы являются беседы с верующими у микрофона. Эта форма по существу открывает доступ в эфир нашему идеологическому противнику и поэтому иной раз подвергается осуждению. Между тем использование фрагментов магнитных записей из бесед с верующими позволяет документировать наличие несовместимых позиций, конкретизировать моменты такой несовместимости, выдвинуть аргументы в ходе реального спора, то есть породить эффект присутствия адресата при рождении мысли.

В отличие от других форм идеологической борьбы религия внутри страны локализуется ныне