Лесные ужасы - Дмитрий Чепиков

— А тут он, мой мальчик, где ж ему быть, — пробормотала женщина, — да вы ложитесь спать, уже на ногах не держитесь.

Она бросила прямо на пол несколько огромных шкур. Оля с удивлением смотрела, как её товарищи с видимым удовольствием укладываются на них, зарываясь лицами в длинную шерсть. Заметив её реакцию, тётя Маня хмуро спросила:

— Ты что, не ела мясо?

Оля отрицательно покачала головой:

— Нет, я вегетарианка.

Женщина нахмурилась ещё сильней, но потом её лицо просветлело:

— А так даже лучше. Ложись сюда, на лавку.

Оля постеснялась расспрашивать хозяйку дальше и решила, что группа всё равно тут только до утра, а там всё забудется. Наверное, те самые травы в похлёбке так странно на ребят подействовали. Поворочавшись немного, девушка уснула.

Утром Олю разбудило повизгивание. Открыв глаза, она увидела рядом с собой тётю Маню, которая нежно поглаживала огромных псов, преданно смотрящих на неё:

— Сильные дети! Здоровые! Долго жить будете!

Тут она заметила, что Оля проснулась.

— А вот и дичь очнулась. Славная будет охота, да, детки?

Псы в возбуждении крутились у ног женщины. Оля смотрела на эту сцену в недоумении, спросонья она никак не могла сообразить, что происходит, но тут к ней обратилась тётя Маня, совсем не так ласково, как к псам:

— Сынок мой совсем немощный стал, пора было ему смену искать. Тут и вы подвернулись. А теперь у меня не один ребёнок, а сразу четыре. Такая удача! Соседи завидовать будут!

Оле подумалось, что она всё ещё спит, и ей снится кошмар, а тётка рассмеялась:

— Мясо, дурочка, мясо! У нас дети не рождаются, у нас дети появляются, из других, таких как вы. Лучше б ты тоже его ела, сыночка моего. Тогда б превратилась в мою доченьку. А так ты дичь! Беги, дурочка. Дам тебе полчаса, а потом мои дети на тебя поохотятся!

Оля ахнула и показала на псов:

— Так это…

— Догадалась, наконец? Да, это твои бывшие спутники. А теперь давай, беги, некогда мне, — с этими словами тётя Маня грубо схватила девушку за руку и вытолкнула из избушки.

За ночь туман так и не рассеялся. Оля, сбивая босые ноги, побежала, сама не зная, куда. Разум отказывался принимать то, что она только что услышала, но подсознание твердило, что всё это правда. В памяти всплыла четвёрка псов: три побольше и погрубее и четвёртый — или четвёртая? — изящней. И окрас… Один из них, самый крупный, был чёрным, как смоль, точно как Михаил, а девочка — рыжая и с удивительного зелёного цвета глазами, прям как Катя. Только вот как это может быть правдой? Как можно превратить людей в животных, просто скормив им какое-то мясо? Так точно не бывает!

Скоро девушка начала выдыхаться, даже тренированное тело не всё может выдержать, тем более что она уже давно практически ничего не ела. Но когда позади неё послышался такой же странный лай, который они слышали вчера перед роковой встречей, у Оли как будто второе дыхание открылось. Она бежала, уже совершенно не разбирая дороги. Ужас полностью вытеснил все разумные доводы, которые приходили девушке в голову. Неожиданно лес закончился, и она оказалась на краю обрыва. Оглянувшись, Оля заметила мелькавших среди деревьев псов, и решилась: лучше разбиться о камни, чем быть разорванной на куски этими злобными существами. И соскользнула вниз. Краем меркнущего от боли сознания она слышала, как завыли псы.

Оля очнулась в больнице, закованная в гипс и замотанная в бинты, как мумия. Жива! Она не разбилась насмерть, и на её счастье по проходившей мимо тропе как раз двигалась группа туристов. Ещё доля везения — среди них оказался врач, который оказал ей первую помощь, иначе она бы не дотянула до реанимации. Травм было множество, но к счастью, позвоночник не был сломан, а вот один глаз Оля потеряла, к тому же оказалась сильно повреждена гортань. Рассказать, а точнее, написать, о том, что с ней произошло, она смогла очень нескоро, зато у неё было много времени, чтобы обо всём этом подумать. И девушка совершенно не представляла, кто ей вообще поверит. Наверняка спишут на сотрясение.

Но тут она оказалась не права. Когда рука, правда, левая, восстановилась в достаточной степени, чтобы нажимать на клавиши, появился неприметный немолодой мужчина с внимательными усталыми глазами.

— Ольга Николаевна, я Максим Иванович, следователь по вашему делу, — представился он. — Из вашей группы нашли только вас. Вы можете рассказать, что случилось с остальными?

Что-то было в нём такое, что Оля решилась и, с трудом набирая текст на планшете, описала всё, что помнила. Следователь даже не удивился.

— Знаете, это не первый случай пропажи людей в том районе. Но вы единственная, кого нашли, хотя там и не такая большая территория. Теперь я понимаю, что не то искали. Вы поправляйтесь, а я к вам буду заходить, если потребуется уточнить какие-то детали.

Максим Иванович приходил ещё дважды — один раз с каким-то специалистом, который долго расспрашивал девушку подробности о месте, где находилась избушка тёти Мани, а второй — чтобы сообщить, что её нашли. Сама тётка живой не далась, перерезав себе горло, а вот псов удалось изловить. Их отправили на какую-то исследовательскую базу, но что с ними было дальше, Оля так и не узнала, а ещё ей пришлось подписать документ о неразглашении сведений.

Для всего остального мира туристы погибли, свалившись в не замеченную в тумане расщелину.

Леший

В деревеньке Измайловка, что ютилась возле глухого, темного леса, который её обступал с трёх сторон, ходили слухи о Лешем — древнем духе, обитающем среди вековых деревьев. Якобы жил он на поляне в дупле старого дуба. Поляна там, разумеется, и правда была, и раскидистый дуб с дуплом тоже, но вот сколько деревенские ходоки туда днём не заглядывали, никого не находили. А ночью желающих забираться в такую глушь непонятно ради чего не было.

Лес, между прочим, обширный, богатый на дичь, грибы и ягоды. Но добыть это всё было не так просто. А вот заблудиться, отойдя на десяток шагов от известных тропинок, было очень легко. И далеко не все заплутавшие на эти самые тропинки возвращались. Зачастую Леший наказывал без особой причины даже тех, кто вёл себя в лесу прилично и не нарушал неписанных лесных законов: не бить дичи сверх меры, не ломать живых ветвей, не топтать грибницу, и прочих.

Местные жители, особенно те, кто постарше, были уверены, что этот