Писательская рота - Сергей Егорович Михеенков

Попав в тишину таёжного Зауралья, вчерашний старший лейтенант и военный корреспондент сразу же дал волю собственному голосу, одно за другим стали появляться стихи, исполненные тонкого лиризма. Начался разговор с природой, с миром, дорога в который долгие годы солдату была закрыта.

Ранение, полученное в последние дни войны, не только выбило Василия Субботина из армейских кадров, но и на какое-то время сделало безработным. Боли в повреждённом позвоночнике не проходили, врачи предписывали носить корсет. Война не отпускала.

И тогда он достаёт фронтовые блокноты и тетради… И потекли стихи о пережитом, о солдатских буднях, об окопной жизни под обстрелами, о боевых товарищах.

Время от времени он выезжал в Свердловск, где познакомился с уральскими поэтами и писателями. В Доме работников искусств при местном отделении Союза писателей формируется литературная группа, куда вошёл и он. Но работы нет. Жить в семье тестя тоже становится тягостно. Вскоре он как офицер запаса и инвалид войны получил путёвку в Ялту, в санаторий Министерства обороны. Атмосфера курортного юга, местный климат понравились, благотворно действовали и на здоровье. Недолго раздумывая, Василий Субботин перебрался в Симферополь и устроился там на работу в местное издательство. Появилась хоть какая-то определённость, заработок. Сначала снимал с товарищем небольшую комнату в частном доме. Потом оба перебрались в гостиницу.

Однажды в издательство зашёл Паустовский. Усталый, обросший жёсткой бородой странника. Поиздержавшийся в долгом путешествии. Обрадованный Василий Субботин, исполнявший обязанности директора издательства, узнав о нужде писателя, распорядился выдать ему гонорар за главы из книги «Чёрное море» — четыре тысячи старых рублей! — опустошив всю издательскую казну.

Совещание молодых писателей в Москве стало поворотным в судьбе поэта.

Это было первое после войны совещание молодых литераторов. Они приехали в Москву и впервые увидели друг друга, хотя стихи уже знали — читали в армейских газетах, в литературных журналах, доходивших до передовой и тыловых госпиталей, где они отлёживались после ранений. Ольга Кожухова, Семён Гудзенко, Юлия Друнина, Николай Старшинов, Михаил Луконин, Сергей Наровчатов…

«Когда мы съехались, слетелись в Москву, — вспоминал Василий Субботин, — нас было уже двести человек! Мы родились как-то все сразу, мы ввалились целой гурьбой. Сдержать нас было трудно».

Попасть на московское совещание молодых писателей Субботину помогли Семён Гудзенко и Михаил Луконин. Они его буквально втиснули, вписали в список участников в последний момент. И по достоинству вписали.

Первой книгой Субботина была книга очерков «На мысе Глубинном». В 1950 году наконец вышла поэтическая книга «Солдат мира».

В 1949 году он поступил в Литературный институт. Правда, проучился в нём только два курса.

В 1951 году вступил в Союз писателей СССР. И через два года перебрался с семьёй в Москву. На первых порах жить было негде. Семья скиталась по чужим углам. Но постепенно всё устроилось.

Работал в редакции журнала «Молодой колхозник», затем заведовал отделом поэзии журнала «Дружба народов».

В 1956 году окончил Высшие литературные курсы.

Работал в издательстве «Советский писатель».

Член редколлегии «Литературной газеты».

Василий Ефимович Субботин прожил долгую и достойную жизнь. Издал более сорока книг.

Умер 24 мая 2015 года.

Не гремит колесница войны.

Что же вы не ушли от погони,

На верху Бранденбургской стены,

Боевые немецкие кони?

Вот и арка. Проходим под ней,

Суд свершив справедливый и строгий.

У надменных державных коней

Перебиты железные ноги.

* * *

Я перекрёстным был крещён,

Мне штыковая снится схватка.

Мне чайльд-гарольдовым плащом

Служила эта плащ-палатка.

Уже хлеба встают стеной

В том самом поле, где кружил я,

Но всё грохочут за спиной

Той жёсткой плащ-палатки крылья.

* * *

В те годы много по лесам

Легло в побоище неравном…

И кто-то Слово написал

Об Игоре и Ярославне.

Оно из дальних чащ былых

Летит из века в век и дальше —

Давно умолкший голос их,

Живых и мужественно павших.

Отцы и дети. Кровь одна.

Ни камня гулкого, ни знака.

Не перечесть их имена,

Их судеб горьких не оплакать…

Одной травою поросла

Земля могил. Над всеми равно

Она слезами изошла,

Седая наша Ярославна.

Публикации

Стихи. Симферополь: Крымиздат, 1953.

Земное лето: Стихи. М.: Советская Россия, 1962.

Как кончаются войны. М.: Воениздат, 1965.

Как кончаются войны. Гослитиздат, 1966. (Журнал «Роман-газета».)

Жизнь поэта. М.: Советский писатель, 1970.

Строки: Стихи. М.: Советский писатель, 1972.

Жизнь поэта. М.: Современник, 1977.

Первая книга. М.: Детская литература, 1977.

Школа характера. М.: Советский писатель, 1979. (Серия «Писатели о творчестве».)

И настал мир. М.: Детская литература, 1981. (Серия «Книга за книгой».)

Избранные произведения: В 2 т. М.: Художественная литература, 1981.

Жизнь поэта. М.: Советский писатель, 1984.

Стихотворения. М.: Советский писатель, 1991.

Роман от первого лица: В 2 т. М.: Терра-Книжный клуб, 2005.

Сочинения: В 5 т. М.: Новый хронограф, 2010.

Награды и премии

Ордена: Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта».

Медали: «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За доблестный труд».

Литературная премия им. А. А. Фадеева (1980), Литературная премия им. К. М. Симонова (1982).

Глава седьмая

Михаил Кульчицкий

«Война — совсем не фейерверк, а просто — трудная работа…»

Современники Михаила Кульчицкого в один голос твердили: если бы он не погиб, в самое скорое время вырос бы в поэта уровня Маяковского и Есенина…

Погиб.

Михаил Кульчицкий родился в Харькове 22 августа 1919 года.

Отец его, Валентин Михайлович, служил адвокатом, в недавнем прошлом был ротмистром 12-го драгунского Стародубского полка. По другим сведениям — жандармский чин. Земляки поэта восстановили его родословную. Бабка Кульчицкого по отцу, немка Евгения Фёдоровна Цвейгер — актриса, певица, выпускница Одесской консерватории по классу вокала. До революции играла в Театре Сарматова, затем — в Народном театре. Имела родственные связи с Афанасием Фетом и, по словам сестры Кульчицкого Ольги, «посещала его в Орловской губернии…» Дед, Михаил Васильевич, был казацкого рода. Прадед — лихой казак Василий — воевал на Кавказе, участвовал в походе против турок и, как повествуют семейные хроники, привёз себе оттуда, из того похода, жену — грузинскую княжну. Поселился в Киеве. И было у Василия и грузинской княжны трое сыновей.

Моё родословное древо другое —

Я темнейший грузинский

Князь.

……………………………………………….

Я немного скрывал это

Все года,

Что я актрисою-бабушкой немец.

Но я не тогда,

А теперь всегда

Считаю себя лишь по внуку: