Писательская рота - Сергей Егорович Михеенков
Книгу Писательская рота - Сергей Егорович Михеенков читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О гибели (исчезновении) Михаила Кульчицкого вскоре узнал Борис Слуцкий и, проверяя версию плена, по своим каналам — военной прокуратуры и СМЕРШа — начал проверять списки узников концлагерей, но фамилии младшего лейтенанта Кульчицкого среди пленных обнаружить не удалось.
Существуют и другие версии гибели (исчезновения) поэта. Говорят, что он даже не доехал до фронта, а был убит во время налёта немецкой авиации на воинский эшелон. Или — что убит в первом же бою, но похоронен был позже. Что выжил в плену и потом, уже после войны, его видели в колымских лагерях и на пересылке…
Война — категория сложная. На войне всё могло случиться. А потому любая из вышеперечисленных версий, даже самая невероятная, может быть правдой. Но скорее всего, это легенды. А правда — братская могила на Луганщине.
Возможно, одну из версий — плен и лагеря — подкармливала история полковника Г. А. Зверева.
Григорий Александрович Зверев, полковник РККА, а затем генерал Русской освободительной армии (РОА), с марта 1943 года командовал 350-й стрелковой дивизией. 22 марта был контужен и попал в плен. Причём это был уже второй его плен.
До июля 1943 года Зверев содержался в лагерях военнопленных на Украине и в Польше. В это время в лагерях шла усиленная агитация с целью вербовки добровольцев в вооружённые силы Комитета освобождения народов России (КОНР). Летом 1943 года Зверев выразил желание присоединиться к власовцам, был освобождён из концлагеря и направлен в Дабендорф в школу РОА. В феврале 1945 года присвоено звание генерал-майора. Генерал Зверев командовал 2-й дивизией РОА. В дивизию входили три пехотных полка, артиллерийский полк, полк снабжения, два противотанково-зенитных дивизиона, два отдельных сапёрных батальона, отдельный батальон связи. Всего — 11 865 человек. Дивизия Зверева входила в состав Южной группы вооружённых сил КОНР. В мае 1945 года дивизия дислоцировалась на территории Австрии. Последние приказы штаба А. А. Власова Зверев не выполнил. Находился в глубокой депрессии, так как его жена приняла яд и медленно, в мучениях, умирала. Когда к расположению дивизии подошли войска Красной армии, распустил части и подразделения и бежал в американскую зону оккупации. Его примеру последовали многие офицеры и рядовые бойцы РОА. Когда понял, что американцы передают власовцев союзникам, совершил попытку самоубийства выстрелом из пистолета в висок. Однако пуля лишь повредила череп и вышибла правый глаз. Его переправили в Москву. Под следствием и на суде Зверев признал себя виновным. В августе 1946 года по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР повешен во дворе Бутырской тюрьмы вместе с другими предателями Родины из РОА.
Допустить, что пути Зверева и Кульчицкого где-то и в какой-то роковой момент пересеклись, невозможно.
Но возможно другое. СМЕРШ, а потом органы госбезопасности, как известно, проверяли всех побывавших в немецком, финском, румынском и венгерском плену. Ходили и по следам без вести пропавших. В том числе офицеров и солдат 350-й стрелковой дивизии.
Нет, не объявился младший лейтенант Кульчицкий ни среди советских военнопленных, ни в поручиках у маршала Тито, ни — уж если и о них зашла речь — среди власовцев.
Другая тайна поэта — его архив. Михаил Красиков рассказывал корреспонденту газеты «Вечерний Харьков»:
«У Кульчицкого был целый чемодан с рукописями, который он перед уходом на фронт решил оставить в Москве своей возлюбленной Генриетте Миловидовой. Мне рассказывала сестра Михаила, что, по словам Генриетты, Миша пришёл с этим чемоданом к ней и хотел оставить, пошутив, что она будет богатой вдовой. Девушка рассердилась и выставила чемодан на лестничную площадку. Кульчицкий ушёл с чемоданом, но куда он его отнёс, неизвестно. Миловидова всю жизнь сожалела о своём поступке, но огромный архив поэта исчез бесследно».
Родители и сестра Михаила Кульчицкого во время войны оставались в Харькове. В августе 1942 года во время немецкой оккупации отец поэта Валентин Михайлович попал в облаву. Сидел в тюрьме. Его допрашивали, били. Он заболел тифом и в декабре того же 1942 года умер. Сын о смерти отца так и не узнал.
Мечтатель, фантазёр, лентяй-завистник!
Что? Пули в каску безопасней капель?
И всадники проносятся со свистом
вертящихся пропеллерами сабель.
Я раньше думал: «лейтенант»
звучит вот так: «Налейте нам!»
И, зная топографию,
он топает по гравию.
Война — совсем не фейерверк,
а просто — трудная работа,
когда,
черна от пота,
вверх
скользит по пахоте пехота.
Марш!
И глина в чавкающем топоте
до мозга костей промёрзших ног
наворачивается на чёботы
весом хлеба в месячный паёк.
На бойцах и пуговицы вроде
чешуи тяжёлых орденов.
Не до ордена.
Была бы Родина
с ежедневными Бородино.
1942
КРЕСТЫ
М. Шолохову
На Кубани долго не стареют,
Грустно умирать и в сорок лет.
Много раз описанный, сереет
Медленный решетчатый рассвет.
Казаки безвестного отряда
(Рожь двадцатый раз у их могил)
Песню спели, покурили рядом,
Кое-кто себя перекрестил.
Самый молодой лежал. И ясно
Так казалось, что в пивной подвал
Наркомпрод царицынский, вглядяся,
Зубы стиснув, руку подавал.
То не стон зубов — ещё нет срока.
То не ключ охранника в замке.
То не сумасшедшая сорока
На таком же взбалмошном дубке.
Да и то не сердца стук. То время
Близит срок шагами часовых.
Легче умирать, наверно, в темень.
И наверное, под плач совы.
Чистый двор, метённый спозаранок,
И песок, посыпанный в зигзаг.
Рукавом отерши с глаз туманок,
Выстроиться приказал казак.
И построилися две шеренги отдаль,
Соревнуясь выправкой своей.
Каждый пил реки Кубани воду,
Все — кубанских золотых кровей.
Есаул тверёзый долго думал.
Три креста светились на груди.
Все молчали.
Он сказал угрюмо:
«Кто с крестом на сердце — выходи».
Пленные расхристывали ворот:
«Нет, нас не разделит жизнь и смерть!
Пусть возьмёт их ворон или ворог!» —
И бросали золото и медь.
И топтали крест босые ноги.
Всех ворон гром снял со всех дубков.
И плыли
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Гость Татьяна05 июль 08:35 Спасибо. Очень интересно ... В плену Гора - Мария Зайцева
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин