Калиакрия (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

14 июля 1777 года конгресс США принимает две резолюции:

«1. Постановить, что флаг тринадцати Соединенных Штатов Америки должен состоять из тринадцати чередующихся красных и белых полос, а их союз символизироваться тринадцатью звездами на синем фоне, олицетворяющими как бы появление нового созвездия.

2. Назначить капитана 1 ранга Джона Пола Джонса командиром корабля „Рейнджер“.

Позднее это даст повод Джонсу говорить:

– Наш флаг и я – близнецы. Мы родились в один час и нас общая судьба. Поэтому в жизни, и в смерти мы неотделимы друг от друга. Пока плаваем, будем плавать вместе. Если суждено погибнуть, погибнем вместе!

Пройдет несколько дней и Джонс первым в американском флоте поднимет новый флаг.

На поимку дерзкого корсара высылались эскадра за эскадрой, но Джонс оставался неуловим. Его „Рейнджер“ рыскал под самым носом у англичан. Поль Джонс захватывал, и топил их суда в Ла-Манше, у берегов Шотландии, в Ирландском и Северном морях. Затем он решает навести погром вдоль побережья Англии. Это был уже настоящий вызов британской короне, на который никто до „черного корсара“ не решался.

Своей первой целью Джонс выбрал порт Уайтхевен. Когда-то именно отсюда он юнгой впервые отправился в Америку. И вот теперь вернулся. Появление американского корсара было столь внезапным, что никто не оказал никакого сопротивления. В результате все находившиеся на тот момент в порту английские суда были сожжены. Не довольствуясь лишь захватом торговых судов, он берет приступом несколько прибрежных замков и накладывает контрибуцию на Камберлендский порт.

Следующим подвигом, принесшим ему немалую славу, хотя и несколько иного рода, был дерзкий рейд „черного корсара“ на Сент-Мери. На этом острове находилось имение графа Селкирка, близкого друга и советника короля Георга. Поль Джонс решил захватить его в заложники с тем, чтобы впоследствии обменять на американских военнопленных.

Рейд прошел вполне удачно, за исключением сущей мелочи: лорда не оказалось дома. Соратникам Поля Джонса досталось в утешение лишь его фамильное серебро. Графине Селкирк, пребывавшей в полуобморочном состоянии Джонс заявил:

– Прошу Вас принять мои извинения за беспокойство и лишения, связанные с обычаями войны. Я обещаю выкупить и вернуть принадлежавшее вам серебро.

„Черный корсар“ сдержал свое обещание, и спустя некоторое время спустя фамильное серебро было возвращено.

После этого граф Селкирк заявил всеуслышание:

– Что бы теперь мне не говорили о „Черном корсаре“, я знаю твердо – он человек чести!

Высказывание графа в защиту Поля Джонса вызвало бурную реакцию в высшем свете Англии.

– Не может сын садовника и работорговец быть благородным! У графа просто помутился разум!

На обратном пути от Сент-Мери бриг Поля Джонса был настигнут патрульным корветом „Дрейк“, посланным для его захвата. „Дрейк“ был гораздо крупнее „Рейнджера“ и лучше вооружён. После часового боя на параллельных курсах на „Дрейке“ спустили флаг. Он получил тяжёлые повреждения, а его капитан и старший офицер пали в бою. В Брест на захваченном корабле Джонс привёз две сотни захваченных в плен английских моряков для обмена на пленных американцев.

– Графа не оказалось дома, но я нашел ему кой-какую замену! – сказал он Франклину, который должен был заниматься обменом пленных.

Захват „Дрейка“ был очередной пощечиной Англии. Корвет носил имя великого британского мореплавателя и корсара и вот теперь сам оказался в руках того, кто превзошел корсарскую славу Френсиса Дрейка.

В конце 1777 года Джонс во главе небольшого отряда уходит во Францию. Свой флаг он держал на трофейном фрегате „Дюрэ“. Довольно большое торговое судно водоизмещением около девятисот тонн, совершавшее когда-то рейсы в Ост-Индию, отремонтировали и вооружили тридцатью пушками.

В Париже Джонса ждал первый посол США доктор Бенджамин Франклин – известный ученый, крупный общественный и политический деятель. Цель похода чрезвычайно важная для отделившихся британских колоний – окончательно склонить французское правительство к войне с Англией. Письма, которые Джонс везет послу, написаны собственноручно Вашингтоном и Джефферсоном.

В Париже Джонса приняли как национального героя. Король Людовик, державший сторону американцев, был в восторге от его действий. Капитан был буквально осыпан его милостями. Людовик Шестнадцатый самолично вручил удачливому корсару золотую шпагу со своим вензелем и надписью „победителю моря“. Королева Мария-Антуанетта надела на шею орденскую ленту. Знаменитый Бенджамен Франклин, зазывая его к себе в дом, именовал не иначе как „милым старым другом“.

Миссия Поля Джонса и дипломатия Франклина завершились полным успехом. 6 февраля 1778 года Франция, наконец, заключила оборонительный союз с Соединенными Штатами. Отныне Англии предстояло уже сражаться на два фронта. Как дань уважения своему другу Бенджамину Франклину, с которым часто встречался, находясь во Франции, где тот был послом, он нарек свой новый фрегат „Бедным Ричардом“.

Дело в том, что Франклин ежегодно выпускал весьма популярный нравоучительный „Альманах Бедного Ричарда“.

В сентябре 1779 года Джонс вышел в новое плавание. На этот раз „Бедного Ричарда“ сопровождали американский фрегат „Альянс“, французский фрегат „Паллас“ и корвет. Официально командовал союзным отрядом Джонс, но французские капитаны испытывали к Полю Джонсу неприязнь, как к бывшему работорговцу и выскочке, а потому при каждом удобном случае игнорировали его приказы.

Отряд Джонса крейсировал у мыса Фламборо в ожидании английского конвоя с Балтики. Терпение американцев и французов было вознаграждено и вскоре на горизонте появилось множество парусов. То был долгожданный конвой: б сорок торговых судов, под охраной двух линейных фрегатов „Серапис“ и „Графиня Скарборо“. Завидев друг друга, противники сразу же пошли на сближение. Торговые суда, наоборот, отвернули в разные стороны. По сигналу Джонса. Французский корвет погнался за разбегавшимися купцами, „Альянс“ и „Паллас“ вступили в бой с „Графиней Скарборо“. Что касается флагманского „Бедного Ричарда“, то ему достался 50-пушечный „Серапис“.

Сражение началось вечером и продолжалось всю ночь. Корабли сошлись почти вплотную. Двум батарейным палубам „Сераписа“ „Бедный Ричард“ мог противопоставить только одну, да и по калибру своих орудий никак не мог тягаться с тяжелыми орудиями линейного фрегата. Не мудрено, что при такой разнице в орудиях, да к тому же при столь минимальной дистанции, когда промахнуться было практически невозможно, пушки „Сераписа“ буквально искрошили в щепки корпус американского фрегата. Если бы англичанам удалось сохранить дистанцию между кораблями, „Бедный Ричард“ был бы обречён. Джонс, понимая это, подвернул руль и сошелся с „Сераписом“ вплотную, так, что снасти обоих фрегатов перепутались. Тем не менее, некоторое время противники не шли на абордаж, а продолжали поражать друг друга бортовыми залпами в упор, каждый из которых прошибал насквозь оба борта противника. Стрелки того и другого корабля поливали палубы огнём из ружей и фальшбортных фальконетов. Это было настоящее побоище на взаимное истребление друг друга.

– Потопи меня, или будь проклят! – кричал Поль Джонс