Брак понарошку, или Сто дней несчастья - Аня Вьёри

– Улыбка!

– Да!

– Улыбаемся и машем, – вспоминаю я цитату из знаменитого мультика.

– Нет! – чуть не падает в обморок тетушка. – Только не машем! Выпрями спину, расправь плечи, подбородок выше, колени вместе и естественность, моя дорогая! Самое главное во всем, естественность!

– Тетя баба! – вдруг выпаливает Мышь, которая видит, что я уже чуть не плачу. – А давайте мы тоже вас чему-то научим?

.

Глеб

Домой возвращаюсь поздно. Долго извращались с японскими контрактами. Так, чтобы и нам было выгодно, и они бы не застопорились.

Потом с не японскими.

Потом большое совещание.

Потом маленькое…

Черт!

Голова гудит уже.

Напряжен до предела!

Ощущение, что внутри струна натянута!

Да еще и эти дела с прокуратурой.

Готовил все, конечно, Серый. Я попросил его проконтролировать лично.

Но за нужные ниточки дергал я.

Очень мне хотелось, чтобы это дело завертелось как можно быстрее.

Без двадцати минут шесть мне отзвонились и сообщили, что в указанное отделение опеки выехала проверка.

Насколько я знаю, она еще идет.

Очень жду результатов.

К моему удивлению, в холле и гостиной горит свет и… И?

Музыка?

Медленно открываю входную дверь.

Музыка!

На весь дом!

Причем…

Это что, какое-то радио, которое слушает прислуга на кухне?

Что-то очень похожее на Златин рингтон.

“Я знаю пароль! Я вижу ориентир!” – надрывается достаточно приятный женский голос.

Вхожу в гостиную…

– Тетя?

Я говорю вслух, но меня, кажется, никто не слышит…

Они… У них… Танцы?

Мышь попросту скачет по дивану.

Ну ладно. Скачет по дивану в такт музыке.

Тетя топчется на месте, забавно тряся руками и головой.

А вот Злата…

Плавно изгибается, повторяя ритм, вскидывает волосы, крутится вокруг себя в этом сумасшедшем танцевальном ритме. Поджимает плечики, проводит ладонью по своему оголенному сейчас животу, тут же запускает пальчики в волосы, встряхивает ими… Ее руки, тонкие и гибкие, переплетаются над головой, продолжая все движения ее тела. Она закусила губку и полностью отдалась мелодии. Даже глаза прикрыла.

Замираю.

С опозданием понимаю, что меня зовут.

– Глеб! – тетя выключила музыку. – Глеб, мы тут… – она раскраснелась то ли от смущения, то ли от неожиданной физической нагрузки. – Эти ритмы, – закатывает глаза, – вокал и текст, конечно, примитивны, но ритм! – тетушка в восторге. – Я задумалась над танцевальными традициями племен Южной Америки…

– Что тут происходит?

Я не то, чтобы возмущен. Я, скорее, поражен!

Но тетя толкует мой вопрос по-своему.

– Ты прав, нам уже давно пора ложиться. Марина Георгиевна, – церемонно обращается она к Мыши, – нас ждет душ и Льюис Кэрролл.

– А что ему от нас надо? – морщит нос Мышка, но послушно плетется за тетей.

Взъерошенная, но довольная Злата подхватывает свой телефон.

Она улыбается, ее глаза блестят.

– Что это было? – я попросту смеюсь.

– У нас был урок танцев, – хитро прищуривает глазки она и пускается вверх по лестнице.

– То есть вы, – хмыкаю, – мою тетю…

Злата заливисто хохочет.

– На самом деле, – оборачивается, открывая дверь спальни, – это она нас! Мы начали с уроков танго!

– Танго! – я удивлен.

Нет, я поражен. Черт! Да я просто обалдел!

– Танго, – кивает моя молодая жена и снова смеется. – Па-па-пам, – делает шаг вокруг меня!

А я, не думая, действуя на автомате, подхватываю ее и отправляю в поддержку.

– А-а! – она вскидывает ногу.

Получается, скорее, смешно, чем грациозно.

– Ты тоже хочешь танцевать?

– А почему бы и нет? – моя очередь улыбаться.

– Тогда давай что-нибудь попроще!

– Что может быть проще танго?

– Все! Все проще танго!

– М-м, – подхватываю ее бедро, притягиваю к себе. – Тебе просто попался неправильный учитель!

И тут глаза моей жены вспыхивают!

.

34 глава

Злата

Я так и замираю, прижатая к нему, а он…

Будто в танце переводит мою руку на затылок и…

Впивается губами в мои губы.

Это не те поцелуи, которые он демонстрировал на публике, это не та нежная и невесомая ласка, которую он позволял себе вчера, это…

Это страсть, это дар, это жажда, это желание…

Желание, которому невозможно не отдаться!

Выгибаюсь ему навстречу, ловлю его язык своими губами, позволяю в себя проникать, принимаю…

– Да! – выдыхает он еле слышно, и подхватывает меня под бедра!

Сама не замечаю, как вдруг оказываюсь сидящей у него на поясе.

Глеб.

Это же мой Глеб!

За которым как за каменной стеной, который умеет быть сильным и нежным одновременно, который решает все мои проблемы и уносит от опасности на ручках…

Ну или…

Ну или вот так!

Шаг, два…

Ай!

Мы валимся на кровать!

– Эй, это не очень похоже на танец! – я смеюсь, но не сопротивляюсь.

Мне безумно хочется отдаться его ласкам.

– М-м… – тянет он, прижимаясь губами к моему виску. – Это самый лучший танец на свете, – его рука медленно скользит по моему животу, – танец для двоих.

– Глеб, – мне вдруг становится страшно, а он каким-то образом это чувствует.

– Чш-ш, – прикладывает свою ладонь к моей щеке, целует глаза, снова находит губы. – Не сбегай, мое Золотко, – ведет кончиками пальцев по шее, тут же снова целует. – Не убегай, мое Солнышко, – его пальцы уже на ключице, но ниже он не идет, приподнимается, смотрит мне в глаза. – Верь мне, моя любимая…

.

Глеб

Меня всего рвет на части.

Злата, Золотко.

На кончиках пальцев искрит электричество, в груди готово взорваться солнце.

Я люблю ее.

Люблю.

Осознаю и произношу это одновременно.

Вижу ее распахнутые глаза, вижу страх, который тут же отступает.

– Верь мне, – шепчу ей. – Клянусь всем, что есть у меня святого… Люблю тебя.

И она расслабляется…

Чувствую, что все преграды пали, чувствую, что крепость взята!

Да!

Моя!

Сейчас!

И ни секундой позже!

Сейчас и навсегда!

Моя!

Злата!

Одежда бесформенными тряпками оседает на полу.

Она. Моя. В моих объятьях.

Ничего другого не хочу, никого другого не хочу.

Злата!

Навсегда!

Вдох, поцелуй, движение вперед!

Твою ж…

Злата…

Чш-ш… Сейчас малыш. Прости.

Не думал. Не ожидал. Сейчас все будет.

Моя…

Только моя…

У нее не было никого, кроме меня.

.

Злата

Не выдерживаю, айкаю от боли.

Ощущение острое, неприятное.

Глеб замирает!

Смотрит на меня ошарашенно.

А мне даже на секунду становится стыдно.

Это же я такая неопытная.

– Боже, Златка, – шепчет мне на ухо, и я вижу его довольный взгляд, его счастливую улыбку.

Мужик! Собственник!

– Сокровище мое, – шепчет мне на ухо, целуя шею.

Ловит губами мочку уха, руками скользит по изгибам моего тела.

– Расслабься, моя малышка, – он