Дед в режиме ведьмака - Евгений Валерьевич Решетов

выгораживать себя. Попробует свалить всю вину на тебя. Наверное, даже скажет, что ты ему угрожал, — нахмурился я и с хрустом в коленях уселся в кресло, как обвинитель перед обвиняемым.

Старший внук судорожно сглотнул и поспешно расстегнул приталенный пиджак. Его глаза забегали по сторонам, а выдержка явно дала трещину. Он понимал, что мои слова насчёт Сомова — чистая правда. А в его плане с артефактом имеются противоправные действия.

Признаться, мне было приятно смотреть на нервно задёргавшегося Алексея. Даже дышать как-то легче стало, а ноги перестали гудеть. Ещё бы попкорн, холодный компресс на рану, баночку пива и рыженькую дамочку под бок!

— Да, да, да! — вдруг горячо выпалил внук, сжав кулаки. — Это я их подговорил. Но не смейте осуждать меня, оба! Я просто хотел помириться с тобой, дед!

— Господи! — поражённо выдохнул Павел, запустив пальцы в белокурые волосы. — Да как ты мог⁈

— Молчи! — рявкнул на него Алексей и перевёл взгляд на меня. — Я жаждал, чтобы всё было как прежде. Чтобы ты гордился мной!

— Сложно гордиться тобой после того, как ты утром пытался кулаками сделать массаж этому прекрасному лицу, — насмешливо произнёс я и пальцем очертил овал вокруг своей физиономии.

— Что ты пытался⁈ — ещё шире распахнул глаза Павел.

— Я ничего не помню об этом! — тут же пылко заявил Алексей и сразу перешёл в яростную атаку, стремясь перехватить инициативу. — Но я не отрицаю того, что, возможно, где-то и погорячился! Однако вы должны понять — последние годы были тяжёлыми, сокрушительными. Наш славный род падал в рейтинге. А твои безумные выходки, дед, сильно испортили репутацию нашей семьи! Посмотри на эту лестницу, ты видишь её? Помнишь, как ты голым спустился по ней, мотая причиндалами⁈ А прямо вот здесь, на пороге, где сейчас стоит Павел, меня ожидал господин Воронов. Да, да, тот самый Воронов, чью дочь я безмерно люблю! Я в тот день едва не сгорел со стыда, когда он увидел тебя и начал взахлёб смеяться! Ты стал для меня разочарованием, а должен был быть примером!

— Мне мама в детстве говорила, что я могу стать кем угодно, — холодно усмехнулся я, не спуская с внука проницательного взгляда. — Твоё театральное выступление не одурачит меня. Я вижу тебя насквозь. Если бы не мои сегодняшние успехи, ты бы и не пожелал мириться со мной. Ты карьерист, эгоист и приспособленец. То самое гнилое яблоко, что недалеко падает даже от самой лучшей яблони. Я воскрес, а чего добился ты? Винишь меня в падении рейтинга рода, а что ты сделал для семьи в последние годы? Просрал накопления? Сколько трофеев ты принёс из Лабиринта? Как часто получал очки рейтинга?

— Мне просто не повезло! — выпалил он, судорожно сглотнув.

— Пфф, отговорка всех неудачников, — отмахнулся я, стараясь не тревожить раненую руку. — Ты жаждешь забраться на гору, но не своими ногами, а на чьей-то шее. Мечтаешь породниться с Вороновыми и войти в их семью? Хочешь взять их фамилию и уйти из рода Зверевых, поскольку считаешь, что мы скоро утонем в грязи?

— Нет, Лёша на такое не способен! — выдохнул бледный как мел Павел. — Он не бросит нас!

Лицо Алексея на миг удивлённо вытянулось, словно он не ожидал, что я смогу так легко прочесть его потаённые желания.

Но уже в следующий миг он взял себя в руки и с холодной яростью процедил:

— Хорошо, что ты сам вспомнил о семье. Помнишь, как они умерли?

Его трясущийся от негодования палец указал на родовое древо, раскинувшееся на стене над камином. А если точнее, Алексей показывал на своих отца и мать.

— Чего ты добиваешься? — нахмурился я, роясь в воспоминаниях Игнатия. — Хочешь разбередить старую рану?

— Они погибли в этом самом особняке! Из-за тебя! Твоё увлечение Лабиринтом и опыты в лаборатории спровоцировали появление блуждающего прохода! Выбравшиеся из него монстры растерзали родителей прямо на моих глазах!

Да, прорыв был. Память Игнатия показала два окровавленных тела, сражение с монстрами и ребёнка, в слезах выбежавшего из платяного шкафа.

Но виноват ли в случившемся Зверев? Мне никогда не доводилось слышать, чтобы кто-то сумел спровоцировать появление блуждающего прохода.

— Возникновение прохода в нашем доме — чудовищная трагедия, смертельная случайность, — прохрипел я, хмуря брови. — В этом никто не виноват.

— Ага, как же! — скрежетнул зубами Алексей и полыхнул зенками. — Ты в этом виноват! Только ты!

В его глазах горела абсолютная уверенность, а дыхание с хрипами вырывалось из груди.

Теперь стало окончательно ясно, почему он так относится к Игнатию Николаевичу. Алексей долгие годы винил деда в смерти родителей, а тот и не пытался разубедить внука. Почти всё время Зверев уделял Лабиринту и работе, а внуками занималась его жена, умершая несколько лет назад.

— Брат, прекрати! Все книги и учебники говорят, что никто не может служить причиной появления прохода! — возразил Павел, взволнованно прижимая руки к груди. — Дед прав. Это трагическая случайность! Остынь, прогуляйся по улице.

— Пусть сначала дед проветрит мозги, оставив мой дом! — огрызнулся Алексей и вздрогнул, когда трель дверного звонка разорвала раскалившийся воздух.

— Кто там⁈ — выдохнул младший внук, приникнув к дверному глазку.

— Доставка! — раздался чей-то усталый голос.

А я уставился пытливым взором на судорожно дышащего Алексея. Что, к хренам волколачьим, значит его фраза «пусть сначала дед проветрит мозги, оставив мой дом»? Неужто эта халупа принадлежит ему⁈ Вот это будет дурно пахнущий поворот! Мне такое нравится не больше, чем диарея или вампир, выскочивший из-за угла.

К сожалению, я не смог продолжить диалог на повышенных тонах, поскольку Алексей вылетел из дома, едва не сбив с ног курьера.

Внучок явно спешил скрыться и всё обдумать, понимая, что в нашей перепалке он проиграл чуть ли не по всем статьям. Его это бесило и нервировало. Он же мнил себя выдающимся интриганом, а я опять уделал его. Вот у него жопа и подгорела. Зарево, наверное, было видно из США.

— Благодарю! — взвинчено бросил Павел, едва не вырвав бумажный пакет из рук курьера.

Тот удивлённо посмотрел на него и пошёл к велосипеду, покосившись на удаляющегося Алексея.

Павел тоже посмотрел на брата, пару мгновений подумал и закрыл дверь.

— Давай сюда, — поманил я пальцем внука.

Тот поспешно открыл пакет и передал мне пару зелий в пластиковых бутылочках. Одно я быстро выпил, ощутив горьковатый привкус, а второе положил на колени, принявшись аккуратно стаскивать пиджак. Рукав уже присох к ране. Павлу пришлось сбегать за тазиком с водой и смочить рукав. После этого тот с лёгкостью отошёл от кожи, обнажив несколько царапин,