Другой Владимир Высоцкий - Федор Ибатович Раззаков

лично вел Ю. Андропов. Но это не совсем так: шеф КГБ, конечно же, был в курсе того, чем занималась «пятка», однако непосредственным куратором этого направления был его 1-й заместитель Семен Цвигун — большой специалист по контрразведывательной работе (им он стал еще в войну, когда занимался партизанской деятельностью), а также близкий друг Брежнева. Цвигун симпатизировал «русской партии», на почве чего очень скоро киношные державники начнут экранизацию его книг о войне (эти фильмы будут сниматься в Первом объединении «Мосфильма», которое возглавлял Сергей Бондарчук).

В 1967 году Высоцкий рождает на свет несколько аллюзивных песен. Наиболее известная — «Спасите наши души». Как мы помним, речь там шла о подводниках, хотя на самом деле это была всего лишь метафора — на самом деле под подводниками Высоцкий имел в виду в большей степени либеральную советскую интеллигенцию (в меньшей степени рядовых граждан), которая именно «задыхалась». Как пишут публицисты С. Валянский и Д. Калюжный:

«Не было ничего похожего на массовое недовольство советским строем, отрицания его сути. Но людей начал грызть червь сомнения. Не рабочие и не колхозники, а интеллигенты из элиты заговорили «на кухнях» о необходимости перемен, осуждая все советское… В кругах интеллигенции нарастало отчуждение от государства и ощущение, что жизнь устроена неправильно. Тем самым государство лишалось своей важнейшей опоры — согласия…»

Спасите наши души!

Мы бредим от удушья…

В этом же протестном ряду стоит и другая тогдашняя песня Высоцкого — «Моя цыганская». Однако к цыганам имела отношение лишь ее музыка («Эх, раз, да еще раз!..»), а текст был привязан к современной действительности, но закамуфлирован под русскую старину (с кабаками, церквями, бабами-ягами, штофом и т. д.). Но люди умные (а таковых среди слушателей Высоцкого было немало) все прекрасно поняли:

И ни церковь, ни кабак —

Ничего не свято!

Нет, ребята, все не так!

Все не так, ребята…

Не менее известными произведениями Высоцкого того периода (кстати, кануна 50-летия Великого Октября) стали две его песни, которые можно смело отнести к разряду провидческих — в них он буквально предсказал будущий развал СССР. Речь идет о песнях «О вещей Кассандре» и «О вещем Олеге», написанных одна за другой в течение одной ночи.

Все эти песни достаточно широко исполнялись Высоцким на его концертах, после чего они расходились по всей стране с помощью магнитофонных лент. И власть безучастно взирала на этот процесс, хотя из рядов той же творческой интеллигенции уже тогда раздавались возгласы «остановите Высоцкого!». Например, известный композитор Евгений Долматовский, который входил в художественный совет фирмы грамзаписи «Мелодия», во время дебатов по поводу выхода в свет первой пластинки Высоцкого (в нее вошли четыре песни из фильма «Вертикаль») заявил следующее:

«Любовь к Высоцкому — неприятие Советской власти. Нельзя заблуждаться: в его руках не гитара, а нечто страшное. И его минипластинка — бомба, подложенная под нас с вами. И если мы не станем минерами, через двадцать лет наши песни окажутся на помойке. И не только песни…»

Отметим, что это было сказано по поводу альпинистских песен Высоцкого, где не было опасного для власти подтекста. Однако Долматовский был резко против этой пластинки, поскольку прекрасно понимал, что она значительно «расширит горизонты» славы Высоцкого, главная стезя которого — песни аллюзивного характера. Как в воду глядел именитый композитор. Ровно через двадцать лет в стране будет бушевать горбачевская перестройка, приход которой в немалой степени приближал и Владимир Высоцкий. Не случайно его имя тогда будет поднято на щит либеральными перестройщиками. Что было потом, мы знаем: СССР был благополучно развален. И песни Е. Долматовского (как и большинства других советских композиторов), а также почти все советские ценности (как материальные, так и духовные) будут фактически выброшены на помойку. Но вернемся к событиям конца 60-х.

Именно тогда появляются первые официальные газетные публикации о творчестве Высоцкого, причем все они критические. Например, 11 января 1968 года газета «Ленинец» (Владивосток) опубликовала заметку В. Попова «Толпа послушна звонким фразам…», где автор предрек песням Высоцкого («трагического клоуна», как он его величает) короткую славу. По мнению журналиста:

«Некоторые песни коллег Высоцкого по жанру значительно интереснее и оригинальнее. Это «Париж», «Клоун» Ю. Кукина, большинство песен Б. Окуджавы, некоторые песни Ю. Кима и Ю. Визбора. Они намного интеллигентнее, тщательнее отделаны, и им обеспечена более долгая жизнь…

Ведь всерьез, как поэзию, песен Высоцкого не принимает никто, даже самые яростные из его сторонников.

Его песни и не могут быть поэзией: все они убийственно однообразны. И однообразны не формой, а своим содержанием, внутренним наполнением.

И если они получили популярность, то остается только посочувствовать эстетическим вкусам аудитории, испытывающей восторг при исполнении песен Высоцкого…»

Как мы знаем, автор заметки ошибется в своем прогнозе относительно будущей популярности Высоцкого — она не только не канет в неизвестность, но взлетит еще выше и намного опередит славу перечисленных выше бардов. Однако простим автору его неверный вывод, поскольку он не может знать о том факторе, который во многом будет способствовать взлету популярности Высоцкого. Корень его будет лежать в политической плоскости — в той консервации проблем, на которую пойдет высшее советское руководство из-за опасения расколоть элиту. В этой ситуации талант Высоцкого окажется наиболее востребован обществом, которое станет жадно ловить любую нетривиальную мысль, да еще упакованную в гротескно-сатирическую упаковку. Короче, «трагический клоун» и манипулятор Высоцкий миллионам советских людей оказался гораздо ближе, чем поднадоевшая власть-манипулятор.

Между тем заметка в периферийной газете осталась практически незамеченной широкой общественностью. Совсем иная история приключилась в том же 1968 году с другой публикацией: статьей под хлестким названием «О чем поет Высоцкий» в одном из центральных органов печати — «Советская Россия» (номер от 9 июня). Авторов статьи было двое: преподаватель консультационного пункта Госинститута культуры города Саратова Галина Мушта и журналист А. Бондарюк. Приведу лишь несколько отрывков из этой публикации:

«Мы очень внимательно прослушали, например, многочисленные записи таких песен московского артиста В. Высоцкого в авторском исполнении, старались быть беспристрастными. Скажем прямо: те песни, которые он поет с эстрады, у нас сомнения не вызывают, и не о них мы хотим говорить. Есть у этого актера песни другие, которые он исполняет только для «избранных». В них под видом искусства преподносятся обывательщина, пошлость, безнравственность. Высоцкий поет от имени и во имя алкоголиков, штрафников, преступников, людей порочных и неполноценных. Это распоясавшиеся хулиганы, похваляющиеся своей безнаказанностью («Ну ничего, я им создам уют, живо он квартиру обменяет»)…

Во имя чего поет Высоцкий? Он