Форточница - Натали Лавру

девочку в её комнату. Пусть поплачет. Можно понять. Она – одна из немногих, кто до чёртиков хочет в семью и не боится открыто заявить об этом. Я бы так не смогла. Но мне чудесным образом повезло.

Костя тем временем спрятался у нас с Таней.

– Спасаешься от поклонниц? – спросила у него я, когда вернулась.

– Было бы смешно, если бы не было так горько, – ответил он.

– Не обращайте внимания, Константин Николаевич. Гулька, – так звали носатую девочку, – у нас с прибабахом, на всех кидается, – сообщила Таня.

Я закончила собирать вещи и взяла на руки Машеньку, чтобы попрощаться.

– Буду теперь приходить к тебе в гости, – пообещала я малышке и поцеловала её в пухлую, похожую на пирожок, щёчку.

Маша в ответ вцепилась зубами в мою футболку и отпускать, по всей видимости, не собиралась.

– Это кто тут делает кусь? – я пощекотала Машин бок, и она засмеялась, разинув рот. Этим я и воспользовалась, чтобы передать её в Танины руки. – Ну что, надеюсь, с новой соседкой тебе повезёт, – сказала я подруге.

Та обняла меня одной рукой и очень красноречиво стрельнула глазами. Ну да, ну да, ей-то всех хочется пристроить замуж, и себя в том числе. Все помыслы лишь об этом.

Таня обратилась к Косте:

– Крепитесь, Константин Николаевич. Покой теперь вам даже сниться не будет.

Я не удержалась и захихикала.

– Спасибо за предупреждение, мы как-нибудь разберёмся, – сдержанно ответил он и посмотрел на меня. – Ну что, ты собралась? Идём?

И мы ушли.

Ощущения у меня на душе были какие-то странные. Вроде бы я счастлива, но как-то страшно… Всё кажется, что в счастье моём есть подвох. А будь на моём месте Гуля, та не стала бы бояться и сомневаться.

***

Для меня уже была подготовлена комната с новой, ещё пахнущей фабрикой кроватью и рабочим столом. Очень мило и уютно, в нежно-голубых и бежевых тонах.

– Вот ты и дома, – улыбнулся Костя. – Нравится?

– Очень! – радостно взвизгнула я.

– Может, заедем в кафе, перекусим? – предложил он.

Я рассудила, что светить своей ещё не зажившей звездой во лбу не хочу, и замотала головой:

– Может, лучше дома приготовим или что-нибудь закажем?

– Тогда уж лучше закажем, – ответил он. – Чего тебе хочется?

– Пиццы! – не стала долго думать я.

Это чудо-блюдо я открыла для себя не так давно и влюбилась в него по уши. И сейчас самое время окружить себя всем самым любимым. И будет мне рай на земле. Страшновато, правда, и непривычно.

– А из нормального? – Костин вопрос вернул меня из грёз.

– Ну-у-у… А что в пицце ненормального? – не поняла я.

– Я борщ буду. Тебе взять?

«Ишь, ещё суп покупать… Расточительство, – возникал мой внутренний ворчун. – Это же ведь элементарная еда: налил воды в кастрюлю, накидал мяса с овощами – и готово! То ли дело пицца!»

– Не хочу борщ… – нахмурилась я, однако про себя отметила, что, раз Костя его любит, то и мне стоит полюбить и желательно научиться варить.

– Ладно, – вздохнул он. – Ты пока разбирай вещи, а мне нужно разгрести кое-какие дела по работе. Как привезут заказ, поедим, – и вышел.

А меня взяла паника: я же его каждый день буду видеть! О чём нам говорить? А если он раньше времени поймёт, что я в него втрескалась? О-ох… Как же мне скрывать чувства до совершеннолетия и смотреть на Костю, не краснея? Блин, во что же я вляпалась… Ёпрст!

***

Всё оказалось не так страшно, как я представляла. У Кости попросту не было времени возиться со мной. Ему звонили по работе даже вечером.

В будние дни мы виделись только за завтраком и ужином. Иногда болтали, но осторожно, не касаясь щекотливых тем.

На следующий день после переезда я, не зная, чем себя занять, зашла в детский дом, а затем в дом малютки.

Мой новый дом находился в получасе ходьбы от детского дома и в двадцати минутах от школы, так что я с лёгкостью совершала променады туда и обратно.

– Опа-па! – удивлённо воскликнула Таня, увидев меня. – Ты чего сюда припёрлась? Я думала, у тебя медовый месяц…

– Дурочка, что ли? – шикнула на неё я.

– Ха-ха! Да кто вас знает… – пожала плечами подруга.

Мы возились с малышнёй, а мысли у меня витали где-то далеко.

Я отчего-то понимала, что бурной лавстори мне не светит. То ли я морально не готова к близким отношениям, то ли чувствую, что Костя не видит во мне женщину… Я ведь шкодливая невоспитанная девчонка, куда уж мне до утончённых леди.

***

В первые же выходные Костя повёз меня в деревню – знакомиться с его мамой. И ладно бы просто знакомиться – меня оставили там гостить, пока мой попечитель будет занят какими-то шибко важными делами.

При встрече Костя нежно обнял маму и поцеловал в щёку.

– Мам, познакомься, это Наташа, – и обратился ко мне: – Наташа, это Светлана Георгиевна, моя мама.

– Здравствуйте, – несмело улыбнулась я.

– Здравствуй, – вежливо и одновременно строго поздоровалась со мной женщина.

Невысокая, капельку полноватая, но энергичная. Волосы до плеч, крашеные в каштановый цвет. Похожа на учительницу. Любых хулиганов призовёт к порядку, точно. Вот почему Костя такой воспитанный. Мама выпестовала.

Я и не надеялась ей понравиться. Не то чтобы она всем своим видом выражала недовольство… Но смотрела на меня с подозрением.

Да уж, слишком взрослая я для приёмной внучки. Как-то подозрительно, что Костя выбрал меня.

Интересно, а Светлана Георгиевна знает, как мы с Костей познакомились? Надо бы спросить, пока не уехал. Если да, то понятно, почему она сверлит меня взглядом.

Но поговорить наедине нам не удалось. Костя, предатель такой, ночевать не остался, уехал сразу после ужина, сослался на срочные дела.

Ага, дела в субботу… Что-то тут нечисто. Может быть, он забыл меня предупредить о чём-то важном?

Тут моя филейка заволновалась, и её тревога передалась мне. Ой-ёй…

***

С самого утра Светлана Георгиевна припахала меня к огородным работам. Тут полей, там прополи, здесь собери, овощи помой… Не то чтобы я лентяйка, но, стоя между грядок кверху попой, поняла: дачницей не стану ни-ко-гда.

Ах, скалы-скалы… Камешки родные…

Помогите! Я хочу обратно!

Вечером, когда моё изморённое на жаре тельце утратило работоспособность, Светлана Изверговна великодушно отпустила меня купаться на речку. А я и пошла. Не то выдумает мне ещё занятий, упахает до смерти и не заметит.

Скучно… Плавала я одна, если не считать жирных оводов, которые вились вокруг меня роем, не давая ни отвлечься, ни расслабиться. И я, не