Ручной монстр - Катя Водянова

До масштабов Стылых Стен наша ярмарка не дотягивала, но и здесь собралось достаточно народу. Играли уличные музыканты, продавались сотни разных товаров, а прохожим предлагали попробовать свои силы в игральных автоматах или конкурсах.

Я даже покрутилась возле тира, но его хозяин меня узнал и без всякой игры всучил мелкого медвежонка, лишь бы не мешала работе своим ведьмовством. С одной стороны, такой подход мне нравился, от злых сил положено откупаться, с другой же – обидно, ведь мне и поиграть хотелось.

Тащить медведя и есть вату оказалось неудобно, поэтому я всучила его Гасу. Затем пожаловалась, что у меня стали липкими руки, получила себе пачку влажных салфеток и большой стакан лимонада. В целом же я впервые чувствовала себя капризной девчонкой на свидании с хорошим парнем, и мне это нравилось.

Вскоре мы обошли площадь по кругу и устроились на каменных бортиках фонтана едва отхватив свободный участок, и уже оттуда наблюдали за происходящим на площади. Детектор в виде моей мигрени определенно сдох, как и моя интуиция. Я сидела рядом с Гасом, подчеркнуто соблюдая дистанцию, пила лимонад и не хотела думать ни о чем плохом. Пусть хотя бы на несколько минут в моем мире не будет других ведьм, монстров и паршивых предсказаний. Чтобы я могла просто улыбаться, влезть на колени к Гасу, как делали десятки других девчонок, атаковавших своих парней, тискаться с ним и делать совместные фото.

Но в жестокой реальности ведьма и инквизитор – худшая из возможных пар, и ничего с этим не поделать.

— Твоя тетка говорила мне, что ведьмы сами призывают монстров, — наконец заговорил Гас.

— Угу, — согласилась я, — в этом суть ковенов. Притащить себе побольше магии из другого мира, а монстры вроде как ее проводники. Но этих тварей, как правило, не выпускают из круга. А наш бегает по всем окрестностям, нелепица какая-то.

— Если он вообще был, — инквизитор задумчиво вгляделся в уличных музыкантов, раскладывающих инструменты перед выступлением. – Все эти действия здорово смахивают на постановку.

— Монстр есть, — уверенно ответила я, хотя и понимала, что улик нет и не предвидится. Шерсть, запах, да даже заброшенную на дерево машину легко подстроить.

— Но тогда выходит, что та ведьма сильнее тебя.

— Уж это вряд ли! И будь она сильнее, зачем бы стала обсыпать меня пудрой? Скрутила бы и выпила.

— Не успела, растерялась, решила проявить милосердие, — Гаспар по одному загибал пальцы, отчего мне хотелось его стукнуть. – Да мало ли причин?

— Просто пойми, чтобы стать сильнее меня, мало одного монстра. У Эйслинн просто не нашлось бы столько в… возможностей для роста.

Гаспар серьезно кивнул, сделав вид, что не заметил моей заминки. Дальше разговор снова скис, как и наши идеи для поиска ведьмы. Моя голова оставалась чудесно легкой, а шатер гадалки мы уже проверили, заметив там одну из местных дам, не имевшую ни капли магии.

Хотя, может быть, нам и не нужно дергаться? Гаспар передал данные о ней в инквизицию, те объявят Эйслинн в розыск и наверняка быстро отыщут. Пусть от всей этой своры дармоедов впервые будет польза!

Но меня все равно грызло беспокойство, растущее день ото дня. Совсем скоро случится что-то плохое, и я не могу предотвратить этого или сгладить. Паршивое чувство, надо сказать.

Мои мысли прервал Хьюго, мелькнувший в толпе на другом конце площади. Он сегодня тоже вырядился в строгий серый костюм, поверх которого было наброшено пальто в тон, и истончал улыбки налево и направо. Хм. Похоже он всерьез готовится стать новым мэром Коллинзом. Лет этак через двадцать-тридцать, когда его маменька перестанет доползать до рабочего кабинета.

— Все-таки, — Гаспар наклонился ко мне ближе и сменил тон, — малыш Хьюго – первая любовь или несчастный король френд-зоны?

— Надеюсь эта тайна не слишком тебя мучает, — я повернулась к нему и едва сдерживала злорадную улыбку, — потому как ответа не будет.

— Это жестоко.

— Ой да брось. Мистер Ты-Никогда-Не-Узнаешь-На-Чем-Я-Играл.

На это он внезапно вернул мне ухмылку, затем встал и отправился прямиком к музыкантам. Со своего места я не могла слышать их разговор, зато видела как Гаспар после пары фраз занимает место одного из них. Садится на какой-то дурацкий складной стульчик и берет в руки виолончель.

Такого я уже не могла вынести, поэтому слезла с бортика фонтана и подошла ближе, чтобы точно все расслышать. Происходящим заинтересовалась не только я, вскоре вокруг музыкантов собралась толпа туристов. Они щелкали вспышками, толкали меня, чтобы не мешала съемке, а парочка девиц за моей спиной шептались, что такого красавчика неплохо бы склеить.

Я медленно закипала от необоснованной злости, пока Гас рассеянно водил смычком по струнам. При этом у него было такое сосредоточенное лицо, что я быстро сменила гнев на умиление. Все же он просто лапочка, когда притворяется настоящим музыкантом.

Но внезапно Гаспар тряхнул волосами и начал играть. Я до последнего не верила, что он в самом деле может. А он даже не отрывал взгляд от своей виолончели, просто зажимал струны и водил по ним смычком, но толпа постепенно стихала, переключая все внимание на него.

И это была моя любимая песня. В таком исполнении она звучало непривычно, но вполне узнаваемо, туристы тоже узнали ее и даже восторженно похлопали. Другие музыканты быстро подхватили исполнение Гаса, отчего в выставленный ими футляр от гитары щедро посыпались монеты.

Я же невольно поднесла ладонь ко рту, а затем и прикусила согнутый указательный палец, чтобы не разреветься. Что за дурой нужно быть, чтобы рыдать над тем, как инквизитор наигрывает песенку, бывшую популярной лет пять назад? Да, пускай она часто звучала в моих наушниках, но он мог выбрать ее случайно! Мог же?

«Не глупи, Мег, это не случайность, а изящный подкат. И дери тебя пяток инквизиторов, но где ты еще найдешь второго такого же парня? Хватай этого, потом разберешься с предсказаниями!» — яростно верещал внутренний голос. Но я заглушила его и заставила себя успокоиться. Назад, впрочем, тоже не отошла. На играющего Гаса можно было смотреть вечно. Он казался таким цельным и счастливым в этот момент, что я начала злиться на ведьму, покалечившую его сестру. Если бы не она, он бы и сейчас жил своей богемной жизнью, колесил по миру с концертами, а не таскался по нашей северной глуши со значком инквизитора.

—