Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК - Игорь Станиславович Прокопенко

Проект постановления ГКО СССР № 899с об увеличении выпуска танков до 140 машин в сутки с приложением сопроводительной записки. 14 ноября 1941. [РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 25. Л. 127, 128–135]

Устинов принял меры: ряд работавших заводов освободили от заказа на 25-мм и 85-мм зенитные пушки, 57-мм противотанковую пушку, 107-мм горный миномет и другие образцы вооружения, загрузив вместо этого производством «сорокопяток» и 76-мм орудий. На производившие столь нужные фронту пушки заводы регулярно отправлялись с проверками заместители наркома вооружения, а порой и сам Устинов. Только за два последних месяца 1941 года было выпущено 45-мм и 76-мм дивизионных пушек больше, чем за все предшествующие месяцы войны. Однако с производством других видов оружия и техники к тому времени наметились серьезные проблемы.

5.4. Преодоление пропасти: восстановление военного производства в начале 1942 года

Назвать подвиг работников и руководства советской «оборонки», совершенный ими в 1941 году, иначе как преодолением пропасти просто язык не поворачивается. На пике эвакуации промышленных предприятий на восток в ноябре – декабре 1941 года выпуск военной продукции был наименьшим за все время войны. Цифры говорят сами за себя: если в августе было произведено 5 млн артиллерийских снарядов, то в ноябре уже всего 3,2 млн. За тот же период объемы производства боевых самолетов упали с 2046 до 448 штук, пистолетов-пулеметов – с 22,1 тысячи до 3345 штук, винтовок – с 317,7 тысячи до 221,2 тысячи штук[155]. Между тем потери Красной армии продолжали расти с каждым месяцем. С июня по декабрь 1941 года РККА лишилась 20,5 тысячи танков, получив от промышленности всего 5,6 тысячи единиц бронетехники. Вместо 17,9 тысячи потерянных за это же время самолетов промышленность поставила всего 9,9 тысячи новых летательных аппаратов[156]. Сопутствующее падение производства в смежных с ВПК гражданских отраслях экономики еще сильнее усугубляло сложившуюся ситуацию. Вследствие военных потерь сократилось производство стали, чугуна, кислот, толуола и других необходимых «оборонке» материалов и видов сырья. В 21 раз сократилось производство подшипников, без которых невозможно представить себе сборку каких-либо сложных механизмов[157].

С продвижением немецкой армии к Москве началась и эвакуация правительственных учреждений. В октябре всем наркомам было предписано выехать на новые места, однако Устинов этого делать не стал. Весь аппарат НКВ во главе с Рябиковым переехал в Пермь, туда же отправилась и семья Дмитрия Устинова, а сам он с оперативной группой сотрудников наркомата остался работать в Москве. В этот период было особенно важно сохранять централизованное управление отраслью, так как через всю страну двигались сотни эшелонов с оборудованием и рабочими, а уже эвакуированные ранее предприятия с трудом налаживали работу. Решение остаться в столице чуть не сыграло с молодым наркомом злую шутку. Маршал Н. Д. Яковлев, который в то время в чине генерал-полковника возглавлял Главное артиллерийское управление РККА, вспоминал, что однажды глубокой ночью в конце ноября 1941, когда все уже были вымотаны работой до предела, Устинов предложил поехать к нему на дачу и отдохнуть несколько часов в тишине.

«Я согласился. И вот наркомовская машина, вырвавшись на загородное шоссе, покатила на запад, в район Николиной горы.

На даче, едва добрались до непривычных уже постелей, забылись в тяжелом сне. Проспали часа четыре, не больше. Поднялись с первыми проблесками зимнего утра. И – снова в Москву.

Короткий отдых в домашней, как говорится, обстановке взбодрил, прибавил сил. Но то, что мы услышали, приехав в ГАУ, заставило тревожно сжаться сердце. Оказывается, именно этой ночью в районе Николиной горы бродило несколько просочившихся через линию фронта вражеских разведгрупп…», – писал Яковлев[158].

Между тем к середине декабря 1941 года по всей стране были демонтированы 269 предприятий оборонной промышленности, что составило более 82 % от их общего числа[159]. Я. Е. Чадаев, который в те годы работал в аппарате СНК, вспоминал, что загрузка железных дорог эвакуированным оборудованием и населением была настолько велика, что в прифронтовой зоне поезда двигались почти непрерывным потоком, зачастую находясь друг от друга на расстоянии тормозного пути[160]. К концу декабря 1941 года большинство оборонных предприятий уже обустраивались на новых местах. К этому времени в тыловых районах страны было размещено 71 предприятие НКВ, 96 заводов НКБ и 122 НКАП[161].

«В конце 1941 года я приехал на Урал, на завод имени М. И. Калинина. Стоял сорокаградусный мороз. Но цехи работали. Работали под открытым небом – крыш не было. У большинства станков на перевернутых ящиках – подростки. В проходах „горнушки“ – так рабочие называли круглые металлические короба с дырами для тяги. „Горнушки“ топили круглосуточно. Около них и отогревались ребята, когда мороз совсем уж допекал, и снова брались за дело», – вспоминал Устинов[162].

В течение первого квартала 1942 года перебазированная советская военная и гражданская промышленность налаживала производство. Всего к началу весны второго военного года было перемещено более 1300 предприятий, что обеспечило прирост в 2,7 млн кв. метров производственных площадей, на которых разместилось свыше 300 тысяч единиц различного оборудования[163]. Перелом наступил к весне 1942 года, когда выпуск военной продукции только в восточных районах страны достиг всего довоенного уровня[164], а уже к лету превысил его (см. табл. 3).

Таблица 3

Производство важнейших видов военной техники в СССР в 1941–1942 годах (тыс. шт.)

Источник: Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.: Статистический сборник. М., 1990. С. 15.

Согласно докладу отдела военного машиностроения Госплана СССР от 23 апреля 1942 года, уже к 1 апреля, всего через 9 месяцев после начала войны, практически все эвакуированные предприятия оборонного комплекса полностью восстановлены. Рост производства сдерживали лишь недостаток сырья, топлива и рабочей силы, однако и эти проблемы решались с развитием промышленной базы в восточных районах страны[165].

Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Социалистического Труда народному комиссару вооружения СССР Д. Ф. Устинову. 3 июня 1942. [ГА РФ. Ф. Р-7523. Оп. 34. Д. 79. Л. 41]

Безусловно, все те вызовы, о которых упоминалось в предыдущих разделах этой главы и которые возникли в первые дни, недели и месяцы Великой Отечественной войны, оказали значительное влияние на систему организации и управления военной промышленностью. Все ключевые решения принимались на фоне активной разработки новых видов вооружений и доработки уже существующих моделей. Дмитрий Устинов, например, с трудом добился упрощения конструкции необходимых армии 120-мм минометов, инициировал