Щегол 1-11 - Василий Горъ

в их отсутствие, то можно будет знатно повеселиться! — продолжила Света, сообразив, что на самом деле предлагает моя жена. — В смысле, сначала вырезать все зверье, а затем принять контракт и сразу же доложить о том, что заимка зачищена!

Я додумался до того же, но назвал девчонок мыслительницами и хвалил до тех пор, пока не зарулил в гараж. А там заглушил движок, посмотрел на часы и задумчиво потер переносицу:

— До выезда на вокзал — час с четвертью. С обедом мы пролетели, так что минут тридцать-сорок мы убьем на трапезу. А чем займемся потом?

— Поваляемся на диване и послушаем музыку… — буркнула моя супруга, поймала мой напряженный взгляд, сообразила, о чем я подумал, и улыбнулась: — Я в полном порядке. Просто подумала, что как только мы расслабимся, тебе обязательно кто-нибудь позвонит. Вот и разозлилась.

Мне резко полегчало. Так что дополнение Иришки тоже было принято влет:

— Не знаю, как вам, а мне вдобавок к дивану и музыке потребуется как минимум одна, но большая шоколадка!

— Сладкоежка! — хихикнула мелкая и как-то странно прищурилась. А уже через миг решительно подалась вперед, пристроила подбородок на краешек спинки моего кресла, поймала мой взгляд в зеркале заднего вида и… ляпнула: — А мне… мне хочется, чтобы ты за это время научил меня целоваться!

Глава 20

Еще один бонус переживете?) Кстати, не отказался бы от сердечек. А то количество читателей растет, а их, увы, немного…

24 июня 2513 по ЕГК.

…Уфимцева вскочила со своей полки через считанные мгновения после того, как я встал и отправился в санузел. Ольга, проснувшаяся намного раньше меня и успевшая не только ополоснуться, но и вернуться на свое спальное место, весело хохотнула, предсказала мне скорую смерть от асфиксии, встала и пошла открывать дверь. Ну, а я продолжил движение «по привычному маршруту» и первые минут двадцать пять-тридцать оглядывался прозрением, что называется, раз в сто лет. А потом стало поздно — стоило выйти из душевой кабинки, как на пороге не такого уж и большого помещения возникла мелкая, скороговоркой пожелала доброго утра, влипла в объятия и уставилась в глаза взглядом, полным желания. Просьба, озвученная «севшим» голосом, дышала им же:

— Игнат, я хочу еще…

Я бы удивился, будь это не так — накануне вечером девчонка «улетала» каждые несколько минут от поцелуев и «почти целомудренных» ласк, всю дорогу до Владимира плавилась от желания, смеша Олю и Иру, а после того, как мы добрались до наших купе… ушла в свое, заявив, что хочет, чтобы ее первая ночь прошла в нормальной постели, но за себя не ручается. Вот и пошел навстречу. В смысле, ласково прикоснулся губами к полуоткрытым губкам, увидел, как затуманиваются глаза «ребенка», и почувствовал, что мелкая чуть поворачивает корпус так, чтобы мне было удобно ласкать грудь!

— Целоваться стоя не так удобно, как сидя или лежа… — подколола ее Оля. — Веди его сюда, а я, считай, уже ушла к Иришке.

— Если тебя не бесит эта картина, то не уходи — я тебя не стесняюсь… — внезапно заявила Света, ради этого дела прервав поцелуй. Затем вытолкала меня в купе, посмотрела на подругу и добавила еще более убийственную сентенцию: — У нас с тобой один мужчина и есть прозрения, накрывающие треть Бухты. Ну, и. какой смысл изображать скромность?

— Никакого… — абсолютно серьезно ответила моя благоверная. — Кстати, картина красивая, поэтому волнует. И выключает голову…

В этот момент моя рука добралась до затвердевшего сосочка, и Свету аж выгнуло от вспышки удовольствия. Поэтому на этот тезис супруги девчонка смогла ответить далеко не сразу:

— Выключать голову в поезде… нельзя. По крайней мере, мне — сорвусь. Но мысль о том, что можно увидеть ваши поцелуи, уже свела с ума… Поцелуй его, а?

Пребывай я не в режиме «Носорога», выпал бы в осадок. А так отвел в сторону левую руку, припал к губам своей женщины, почувствовал спиной ее ноготки, впивающиеся в любимое место под лопаткой, и отрешенно отметил, что желание Оли — ни разу не игра. Нет, срываться с нарезки, естественно, не стал, так как помнил и о просьбе Светы, и о том, что до прибытия «Молнии» на Южный вокзал Новомосковска осталось чуть более четверти часа. Поэтому ласкал своих женщин порядка семи-восьми минут. А после того, как поезд начал замедляться, и в гарнитуру «постучалась» Дайна, прервал чувственное безумие, удивленно обнаружил, что мы уже сидим, а не стоим, и дал команду остывать.

Они остыли. Приняв ледяной душ. Но взгляды… взгляды остались теми же. Поэтому по дороге к вагону-автовозу я забивал себе голову планированием очень непростого дня. А после того, как выгнал «Буран» наружу, и девчата запрыгнули в салон, узнал, что тем же самым занималась и Уфимцева:

— Игна-а-ат, нам надо прибыть в поместье Ростопчиных к восьми вечера, от Новомосковска до их родового поместья — чуть больше трехсот километров, то есть, максимум три часа езды, а шарахаться по Ярославлю полдня как-то не хочется. С другой стороны, если заехать в «Акацию», затемнить окна в какой-нибудь из спален и… назначить это утро моей первой ночью, то на прием по случаю дня рождения Татьяны я приеду в полном адеквате, а не дуреющей от любого твоего взгляда и прикосновения…

…Первой ночью Светы пришлось назначить не только утро, но и добрых две трети дня, ибо она, дорвавшаяся до «сладкого», пыталась перепробовать вся и вся, Оля, невесть по какой причине… хм… составившая нам компанию, не давала ей остывать, а я… а я, выполнив основную задачу, то есть, избавив мелкую от последних сомнений в том, что она нам действительно нужна, позволил себе отпустить почти все тормоза. Так что поддерживал любые начинания своих женщин и наслаждался то их буйной страстью, то редкими, но безумно приятными «приступами» нежности. А в моменты просветления тихо радовался наличию регенерации, позволявшей восстанавливаться куда быстрее, чем удавалось в самые удачные ночи прошлой жизни.

В общем, унялись только в половине четвертого дня и только из-за того, что Уфимцева слишком сильно перебрала с яркими эмоциями и превратилась в счастливую ветошь. Вставать с разоренной кровати «ветошь» отказалась и выпросила «хотя бы полчасика» сна, так что мы с Олей двумя голозадыми молниями допрыгали до кухни и… по-разному, но одинаково эмоционально назвали Иру спасительницей. Ибо проснувшийся голод уже завязывал наши внутренности морскими узлами, а на столе обнаружился термос, забитый пищевыми контейнерами со стикерами ресторана «Заноза»!

Следующие минут десять я думал только