Мать Тереза. Вера творит чудеса - Жан-Мишель ди Фалько

Миссия не ограничивалась профилактическими мерами: сестры отправились к заключенным тюрьмы Риккер Айленд, и не только для того, чтобы нести туда Евангелие и организовывать в стенах тюрьмы богослужение. Речь шла также о реинтеграции осужденных в обществе. Выйдя из тюрьмы, всякий желающий мог гарантированно найти временный приют. Прошло всего несколько недель, а без сестер матери Терезы уже нельзя было обойтись в одном из самых больших и, как считается, самых богатых городов в мире. Этот урок оказался полезен, когда в 1975 году братья Миссии Милосердия открыли приют в Лос-Анджелесе, в Скид-Рю. В нескольких километрах оттуда высятся пышные виллы звезд Голливуда, живущих в невообразимой роскоши. Зато в Скид-Рю царит ужасающая нищета. Там селятся люди, живущие ниже порога бедности и принадлежащие, как правило, к угнетенным национальным меньшинствам: негры, мексиканцы, пуэрториканцы.

Для матери Терезы бедность не имеет границ. Она может открыть приют в США и тут же несколько обителей на Филиппинах, в том числе новициат в Тондо, на Маврикии, на Гаити, где церковные власти особенно просили ее об усиленной помощи, в Эфиопии, куда пригласил ее негус совсем незадолго до того, как его свергли марксисты, в Австралии, в Мексике, в Риме, в Перу, в Роттердаме, в Париже. Она поистине заслужила прозвище «матери всего мира».

Прежде мусульманские страны, где уже были христианские миссии, очень настороженно относились к появлению новых, но к матери Терезе обращались без колебаний. Так поступило в 1973 году правительство Южного Йемена, расположенного на самом Аравийском полуострове, в нескольких сотнях километров от святых мест ислама. В письме к отцу Ле Жоли мать Тереза не может скрыть радости при мысли о деятельности в таком месте: «Мы едем в Йемен! Нас пригласил премьер-министр. Шестьсот лет там не было ни одного христианина, ни одного священника, не совершалось ни одной литургии, и вот теперь для сестер будет служиться месса! Премьер-министр обещал сделать для них все, что нужно. Он говорит, что им нечего бояться и готов лично отвечать за их безопасность. Он гарантирует, что никто не причинит им зла. Его правительство окажет им всевозможное содействие. В залог доброй воли он подарил мне саблю — саблю, мне!»

Впрочем, отец Ле Жоли мог убедиться, что и тут голова у матери Терезы не закружилась. Она могла загораться энтузиазмом, но в то же время проявлять осторожность и такт. Она не собиралась возбуждать подозрения местных мусульманских кругов — слишком живы в ее памяти были недоразумения с жрецами храма Кали, когда открывался Нирмал Хридая. Безусловно, она выставила условием приезда сестер в Йемен, чтобы с ними отправился и священник: «Это очень важно. Мы не можем работать, не получая ежедневно святого причастия. Это все равно что жить без Христа». Но когда йеменское правительство предложило построить для нее церковь, она отказалась: сестрам достаточно простой капеллы в самой обители. С виду они ничем не должны выделяться: лишь бы в самой обычной комнате постоянно были выставлены Святые Дары как свидетельство Христова присутствия в этой стране.

Сестры Миссии Милосердия открыли курсы шитья в Хобейде, а также заботились о прокаженных, которые жили вдали от людей в многочисленных пещерах йеменских гор. С бесконечным терпением и самоотвержением они заботились о больных, а трудоспособным помогали обрабатывать клочки земли для каждодневного пропитания. Излишки продавали в городе: мало-помалу вековые предрассудки против прокаженных отступали. Но сестре Гертруде — настоятельнице местной конгрегации и одной из первых сотрудниц матери Терезы — пришлось улаживать одну деликатную проблему. Мусульманские девушки, чтобы их, по обычаям страны, не выдавали замуж против воли, приходили к сестрам и трудились вместе с ними. Никто и не думал их прогонять. Но, признавалась сестра Гертруда, «это было нелегко. Нужно было соблюдать великое благоразумие, потому что их семьи своей враждой могли разрушить все наше дело. Мы позволяли этим девушкам днем работать с нами, а вечером отправляли домой. Они нам очень помогли».

Необычайное расширение ордена матери Терезы в то самое время, когда другие конгрегации столкнулись с большими трудностями, было ей очень приятно. Это был ее лучший ответ отцу Генри, который пророчил ей неудачу. Но успех не вскружил ей голову. Она стала лишь вдвойне требовательна и к сестрам, и к самой себе. Тем, кто поздравлял ее с успехом, она отвечала: «Эти успехи — прекрасное знамение, что дело наше удастся. Но вы должны понимать: количественный рост должен ежедневно сопровождаться и нашим духовным ростом». Самодовольство не принято у посланниц Христа: начальница благославляет их на величайшее смирение и напряженную молитвенную жизнь. Вот какие прекрасные строки — напоминание о повседневном иноческом долге — она написала:

«Как можно меньше говорите о себе.

Занимайтесь только собственными делами.

Избегайте любопытства.

Не вмешивайтесь в дела других.

Радостно принимайте возражения и вразумления.

Не возмущайтесь чужими промахами.

Терпите безвинные порицания.

Терпите оскорбления и обиды.

Терпите презрение, забвение и неприязнь.

Будьте ласковы и любезны, даже когда гневаетесь.

Не ищите нарочито любви и восхищения.

Не глядите ни на что свысока.

Уступайте в спорах, даже если правы.

Избирайте всегда самое трудное».

Для матери Терезы важно только одно: чтобы ее «дочери» всегда и с каждым днем более посвящали себя Христу, Который, постоянно напоминает она, должен быть их образцом для подражания. Цели их просты:

«Любить, как Он любит.

Помогать, как Он помогает.

Давать, как Он дает.

Служить, как Он служит.

Спасать, как Он спасает.

Ежечасно быть рядом с Ним.

Прикасаться к Нему в ризах мужа скорбей».

В сущности, дело не в том, что монахини помогают тысячам и тысячам покинутых, бедных, больных, изгоев. Дело не в том, что они становятся все более необходимы во всех концах планеты. Главную начальницу Миссии Милосердия заботит лишь качество и напряженность их веры — веры, которую она определяет так: «Вера — дар Божий. Без нее не было бы жизни. Чтобы принести плоды, наше дело должно быть Божьим и ничьим больше, чтобы стать добрым, оно должно строиться на вере. В мире мало веры, потому что слишком много себялюбия и своекорыстия. Чтобы вера была истинной, она должна быть самоотверженной. Любовь и вера неразлучны, они друг друга дополняют». Вера, как часто повторяет мать Тереза сестрам, а особенно настоятельницам новых обителей — это любовь и служение. «Будьте тем, кем называет себя наш Святейший отец: