Гарри Поттер и чемпион чемпионов - DriftWood1965

— Твоя правда, зато как забавно сейчас за ним наблюдать.

К полудню они спустились в Большой зал на обед, который включал, по крайней мере, сотню индеек и порций рождественского пудинга и целую гору имбирного печенья. После обеда Гарри и Гермиона присоединились к снежной баталии с близнецами Уизли, Джинни и Невиллом. Сначала Гермиона отказывалась играть, но Гарри посмотрел на нее своим фирменным щенячьим взглядом, и она сдалась. К сожалению для всех остальных, она доказала, что ее чары погони предельно точные, и скоро за всеми гонялись ее снежки.

В четыре часа появился и Рон, бережно несущий свое яйцо. К несчастью для себя, прежде чем положить яйцо на землю и присоединиться к схватке, он поцеловал его. Его губы примерзли к холодной металлической оболочке яйца. Все вспомнили, где яйцо успело побывать за свою недолгую жизнь, и наотрез отказались помочь. Рон быстро направился в башню Гриффиндора, стараясь при этом спрятать ото всех приклеившееся к его лицу яйцо, дожидаясь пока оно согреется достаточно, чтобы его можно было отодрать.

* * *

В пять часов Гермиона извинилась и сказала, что пора идти готовиться к балу.

— Любимая, нужно три часа на подготовку? — удивился Гарри.

Гермиона наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Это того стоит. Я обещаю.

Затем после еще одного поцелуя она побежала наверх в свою спальню.

* * *

Гарри добрался до своей комнаты в шесть, быстро принял душ и надел рубашку, брюки, галстук и свою парадную мантию. Когда он собирался выйти из комнаты в нее вошел Рон с такими красными губами, что казалось, что он использовал помаду.

— Э-м-м..., — начал Гарри, — Рон, тебе надо быстрее собираться. Бал начинается через полчаса.

— Гарри, все будет нормально, — заверил Рон, — я же чемпион, помнишь? Они без меня не начнут.

— Хорошо. Тогда увидимся на балу, — сказал Гарри, покидая комнату и направляясь в гостиную, качая на ходу головой.

* * *

Внизу, в гостиной Слизерина, Миллисент наносила последние штрихи на образ своего жениха. — А теперь, Драко, дорогой, прекрати чесать свои бинты. Ты же знаешь, мадам Помфри сказала, что ты не должен их расчесывать.

Драко пребывал в глубокой задумчивости. Как его жизнь умудрилась так быстро скатиться на самое дно? Всего несколько месяцев назад он был бесспорным королем Слизерина. У него была внешность, были деньги, он был обручен с девушкой, которая могла бы стать прекрасной женой. Теперь он не мог без отвращения взглянуть на себя в зеркало, а его взгляд постоянно был прикован к его пропавшим бровям. Каким-то образом Драко знал, что это вина Поттера. «Поттер и его грязнокровка», — к сожалению, эту часть своих размышлений, он произнес вслух.

БАМ! Правая рука Миллисент зажала Драко рот.

— Я ЖЕ ГОВОРИЛА ТЕБЕ — НЕ ОСКОРБЛЯЙ ИХ! — она в панике осмотрела гостиную, ожидая, что запах может появиться в любую секунду.

— Ты что, больная? Я же только назвал ее грязно...

БАМ! На этот раз левая рука Миллисент успела вовремя. Она повалила своего жениха на пол, и посмотрела в единственный глаз, который тот еще мог открыть.

— Попробуешь сделать это снова?

Драко в страхе помотал головой.

— Отлично, любимый. А теперь подними свои зубы, и пойди посмотри сможет ли мадам Помфри поставить их на место, прежде чем начнется бал. Хорошо, милый? — сказала Миллисент. — Я встречу тебя в Большом зале.

Она улыбнулась своему жениху: — Я с нетерпением жду нашей свадьбы. Она будет просто прекрасной, не так ли, дорогой?

Драко только кивал, пока поднимал свои три выпавших зуба с пола, и направлялся к выходу из гостиной. Вместо того, чтобы пойти в больничное крыло, он направился в кабинет профессора Снейпа. Он надеялся, что его декан сможет поговорить с его отцом. Что тот попросит отца разорвать помолвку. Это была отличная возможность для кармы надрать ему задницу еще раз.

* * *

Гарри и Невилл нетерпеливо расхаживали взад и вперед по комнате, ожидая, пока их многоуважаемые дамы наведут марафет и будут готовы спуститься вниз.

— Я чувствую себя дураком, Гарри, — сказал Невилл, — и зачем только я пригласил Джинни?

— Все будет хорошо, Невилл, — отозвался Гарри, думая, что тоже выставляет себя дураком, — просто будь уверен в себе.

В этот момент Гермиона как раз предстала перед ними и мозг Гарри мгновенно освободился от всех лишних мыслей. На минуту он даже забыл, что нужно дышать. По крайней мере по стуку своего сердца в груди, он знал, что оно все еще бьется.

— Гер...ми...она? — промычал он, пока его рот продолжал быть широко раскрытым.

Одетая в небесно-голубое платье, с гладкими и блестящими, скрученными в элегантный узел на голове, волосами, Гермиона была для Гарри самой прекрасной девушкой, на которую он когда-либо обращал внимание. На ней были бриллиантовые сережки, а на шее то бриллиантовое ожерелье, что он подарил ей, но самым ослепительным и сверкающим из этих сокровищ была улыбка Гермионы. Прошла еще минута прежде чем его рот наконец закрылся, и возобновилась мыслительная активность мозга.

Он подошел к своей девушке:

— Ты..., ты великолепна.

Она ему улыбнулась: — Те три часа стоили того, Гарри?

— Э..., да, — он запнулся, так как ему все еще было трудно удерживать свой рот в закрытом положении.

В этот момент они услышали голос, которого оба страшились.

— Гермиона, ты можешь что-то сделать с..., — начал Рон, спускаясь в гостиную. В этот момент он увидел Гермиону, стоящую рядом с Гарри.

«ПфффффффффффффффПфффффффффффффффффПфффффффффффффффффф»

* * *

Внизу, в кабинете профессора Снейпа, Драко и его декан обсуждали, что Снейп не сможет выступить от имени юного слизеринца в разговоре с Люциусом. Никто никогда не считал Снейпа идиотом; жестоким, хитрым, злопамятным — да, но не идиотом. Хотя его кабинет и был восстановлен, он осознал, что ставить свой стол так далеко от двери было ошибкой, тем более что всевозможные вредные зелья он собирался начать копить снова. Именно это, и только это позволило ему сбежать, когда знакомый запах разлагающихся трупов, смешанный с запахом серы проник в его большие ноздри. Он только потащил Драко к двери, когда вспыхнуло пламя и взрывная волна отбросила обитателей кабинета к противоположной стене. Горечь прозвучала из уст Мастера зелий, когда он закричал: — О, В ЗАДНИЦУ ЭТО ВСЕ!