Воины СВО. Воронежцы. Книга славы и памяти - Михаил Иванович Федоров

опытным лётчиком-штурманом, а Кузьминов для командира экипажа был очень молодой, он ведь только в 2018 году выпустился из (авиационного. – RT) училища, – рассказал сослуживец Турсунова, тоже лётчик вертолёта в ВС РФ. – Я знаю, что Хушбахт всегда бился за свой экипаж: пробивал всю помощь, которая нужна была. Для своего командира – для этого Кузьминова – всё, что нужно было, доставал”.

По информации RT, Турсунов отслужил в российской армии больше пяти лет и подумывал о том, чтобы уйти в отставку, но отложил свои планы после начала спецоперации.

“Хушбахт приехал из другого государства, чтобы служить и защищать Россию: сколько ни просили родные не уходить на спецоперацию, он всё равно продолжил служить. Он патриот России. Он и меня выдернул на спецоперацию. (Когда началась СВО. – RT), я служил в МЧС, а Хушбахт мне сказал: “У тебя такой большой опыт полётов на боевом вертолёте, почему ты тут сидишь? Я воюю, и ты должен идти со мной и бок о бок выполнять все боевые задачи”. Так и произошло”, – рассказал родственник погибшего.

Он не сомневается, что после угона Кузьминовым вертолёта Хушбахт сопротивлялся врагу до конца.

…Семья лётчика не сразу узнала о его гибели: сначала им сообщили, что военнослужащий пропал. Только через несколько недель, когда информация об угоне подтвердилась, жене сообщили, что Хушбахт погиб.

“Знала его как мужественного человека, хорошего парня. Когда он приезжал в редкие дни в отпуск, он почти всё время проводил с сыном, старался воспитать его честным, справедливым мальчиком, чтобы тот всегда отстаивал правду”, – рассказала его тётя…»[28]

Читаем[29]: «Брат погибшего 35‑летнего штурмана Хушбахта Турсунова знал всех членов экипажа угнанного Ми-8 – он тоже служит в ВС РФ. На условиях анонимности он рассказал, как случилось, что штурман и борттехник не смогли помешать лётчику-предателю Кузьминову и почему версия об угоне вертолёта первоначально не рассматривалась.

– Если экипаж вертолёта совершает вылет за “ленточку”, то есть на территорию проведения СВО, то все члены экипажа, конечно, имеют при себе личное оружие. Как только вы пересекли “ленточку”, например вылетели дальше Таганрога, вы находитесь в зоне спецоперации. А если полёт выполняется по тылу России и вертолёт не залетает на территорию ДНР, ЛНР и других новых регионов, то личное оружие экипажу не нужно, оно им не выдаётся перед вылетом. Экипаж Кузьминова выполнял транспортно-десантные задачи, они как раз должны были совершить полёт по России. Конечной точкой у них был аэродром в Курске.

– Как заявила украинская сторона, Кузьминов связался с ВСУ задолго до побега и тщательно планировал угон вертолёта. Как получилось, что вертолёт смог незаметно пересечь российскую границу? И почему предположение о побеге появилось не сразу?

– По последним данным, вертолёт взлетел с курского аэродрома и появился на радарах уже около Шебекино – в приграничной зоне. Было видно, что он крутится в одном районе, а потом перелетает в сторону Харьковской области. И долгое время считали, что машина потеряла ориентировку. Дело в том, что на этой территории действует запрет связи. Там не работают никакие навигаторы, в том числе бортовые штатные навигационные установки вертолёта. В таких условиях экипаж ведёт машину не по приборам, а визуально – по ориентирам на местности, сверяясь с картой. Если экипаж теряет ориентировку, то он останавливает движение вперёд, занимает безопасную высоту и начинает крутить вертолёт примерно на одном месте, чтобы восстановить ориентировку, – таковы инструкции. Вот поэтому сначала и думали, что экипаж Кузьминова просто потерялся, пока сам предатель не выступил из Киева.

– Зная характер вашего брата, как вы считаете, что могло произойти на борту, когда Хушбахт и бортовой механик поняли, что Кузьминов намеренно сел в Харьковской области, чтобы сдаться ВСУ?

(Вопрос задавался исходя из версии, изложенной украинской стороной. – Примеч. авт.)

– Я точно знаю, что лётчик-штурман и бортовой механик всеми силами пытались не допустить того, чтобы вертолёт перешёл на другую сторону. Их обоих ликвидировали. И для меня как для военного человека сразу становится понятно, что пацаны бились до последнего, чтобы не сдаться врагу. Если бы они просто подняли руки и сказали, что сдаются, вэсэушники их не убили бы. Они могли получить информацию не от одного лётчика, а сразу от трёх военнослужащих – это уже хороший комплект информации. Поэтому убивать их было невыгодно для ВСУ. Но очевидно, что парни пошли до конца, сопротивлялись…»

Предатель-убийца

Теперь немного о предателе Кузьминове.

Отец о Максиме Кузьминове[30].

В том, что случилось с сыном, он винит его мать:

«Она принимала такое участие в его воспитании, что финансы – это самое главное… Деньги, деньги и ещё раз деньги».

Отец лётчика-предателя Максима Кузьминова рассказал всю правду о сыне[31].

Предатель Кузьминов

Сам отец Кузьминова рассказал, что рос сиротой, воспитывался в детдоме. Потом вёл «аморальный образ жизни», в итоге в 1990‑х, незадолго до рождения сына, попал в тюрьму (за что конкретно, говорить не стал). После выхода на свободу с матерью Кузьминова расстался, с сыном виделся редко:

«Когда он уже был совершеннолетний, мы с ним встретились. Совершеннолетний уже такой, в годах! Уже учился там (в Сызранском авиационном училище). В 2014 году я видел его в последний раз и последний раз с ним разговаривал. После этого я его не слышал и не видел».

Отец также сообщил, что сразу после исчезновения вертолёта его опрашивали следователи.

Он считает, что его сын со своей матерью должны в первую очередь покаяться перед Богом «за все свои грехи».

3 октября «Россия-1» в «Вестях недели» сообщила, что тела погибших штурмана и бортмеханика переданы России спустя три недели, что назначено много экспертиз, но уже по первой становится ясно, что Кузьминов их застрелил.

О дистанции, с которой стреляли в наших летчиков, нельзя судить, так как в местах огнестрельных ран нет одежды, ее вырезали (скрывали следы!), о характере ранения – у каждого погибшего одно пулевое (то есть стреляли прицельно и один раз), стрелявший находился с левой стороны по отношению к потерпевшим (а Кузьминов так и сидел в кабине вертолета – справа от него бортинженер и штурман).

Взлетали…

Через несколько минут снизился и перевел рацию в режим радиомолчания…

Этого не заметить штурман и бортинженер не могли…

Журналист: вывод напрашивается сам собой: к этому моменту штурман и бортинженер были мертвы…

И все эти объяснения Кузьминова: «оружия у нас не было»… «никто мне не мог оказать никакого сопротивления ввиду того, что у штурмана