Путь Инквизитора. Том третий. Божьим промыслом - Борис Вячеславович Конофальский

«Ну что же… Служанок при ней нет, как и товарок, придётся сопроводить её мне».

— Я только надену сапоги, — сказал он, нагибаясь у проёмов меж зубцов башни и пошёл обуваться.

Сапоги мокрые, натянуть их было почти невозможно, и не приди к нему на помощь фон Готт, даме пришлось бы подождать его. После он накинул гамбезон. Не хотел оставлять его наверху, вдруг придётся поспешно облачаться в доспех, так ещё и стёганку искать по всей башне.

Но наконец он обулся и стал первый спускаться вниз, при том подал ей руку, чтобы, не дай Бог, принцесса в путешествии к нужнику не скатилась вниз по крутой и мокрой лестнице.

«Вот смеху-то будет… Скажут потом, что провожал благородную даму к отхожему месту, да и тут уронил её».

— Аккуратнее, госпожа, ступеньки стёрты и мокры, — он чувствовал себя немного не в своей тарелке.

— Да-да, — отвечала женщина, и в её голосе тоже слышалось смущение.

Так они спустились на второй этаж башни, и у двери, что вела на южную стену к приворотным башням, он остановился в свете солнца, что падал через лестницу и люк.

— Желаете, чтобы я спустился с вами дальше, пошёл вниз? — тактично поинтересовался барон.

— Да, я хотела бы, чтобы спустились со мной… И немного помогли, — ответила принцесса.

«Помогли?».

Тут, признаться, барон был немного удивлён, он терялся в догадках и даже недоумевал: «И как же я должен вам помочь, Ваше Высочество?».

Так что этот вопрос необходимо было прояснить на месте.

— Чем же я могу вам помочь, Ваше Высочество?

— Я боюсь крыс, — вдруг произнесла женщина.

— Ах, крыс, — понял Волков, и ему даже стало полегче.

— А там, в темноте, как мне казалось, среди мусора много этих отвратительных тварей, — продолжала маркграфиня.

— Несомненно, — ответил генерал. Внизу средь собранного мусора и лома и правду шуршали крысы.

— Не могли бы вы… их немного напугать.

— Конечно, могу, — сразу ответил он и начал спускаться в темноту первого этажа. — Разумеется, я сделаю это.

Маркграфиня следовала за ним, теперь уже без его помощи; впрочем, ступени тут были посуше, чем на верхних этажах, хотя света было ещё меньше. А он уже был внизу, достал меч и на том месте, куда сверху проникало хоть немного света, стал стучать оружием по хламу, сваленному на пол башни. Когда маркграфиня спустилась, он доложил ей:

— Враг в ужасе бежал, принцесса, и забился в самые далёкие щели.

— Спасибо, барон, — вежливо ответила она, остановившись в пределах света, что падал сверху.

— Там, у двери, лежит мертвец, госпожа, — на всякий случай заметил Волков, чтобы это не стало для женщины неожиданностью.

— Ах, там ещё и мертвец?! — кажется она стала ещё больше волноваться.

— Но вы, Ваше Высочество, не бойтесь, он уже смирен и никак не потревожит вас, а крысы, если и были, притихли.

— Ну что ж… — ей было явно не по себе, но делать ей было нечего.

С этого места, возле лестницы, маркграфиня теперь в темноту отходить, видимо, не решалась, и тогда Волков вложил меч в ножны и, чуть поклонившись, стал подниматься вверх, оставляя госпожу одну.

Он поднялся на второй этаж и стал ждать. Но ждать ему почти не пришлось, так как вскоре он услыхал шаги женщины на лестнице.

«Неужели всё?».

Тут же на лестнице появилась принцесса, и тогда он спросил у неё немного озадаченно:

— Ваше Высочество, что-то случилось? Неужто вам всё-таки помешали проклятые крысы?

— Нет-нет, барон, всё разрешилось со всем благополучием, и я вам благодарна, — отвечала женщина. — Вы так распугали их, что они и носа не отважились показать.

— Видит Бог, я старался, — заверил её генерал.

— Уж не подумайте, барон, что это всё от придури какой… — начала маркграфиня, как бы оправдываясь.

— Я и не думаю ничего такого, многие госпожи к крысам не благоволят, и жена моя также; как узнает, что крысы, к примеру, погрызли окорок в кладовой, хоть самый малый кусочек отъели, так нипочём к нему она уже не притронется, пусть хоть окорок тот очень будет хорош, — рассказывал Волков. Но сам при этом думал, что больно быстро принцесса управилась с делами.

«Крысы просто не успели… Неужто она ходила по малой нужде? А если так… Что за глупая суета из-за такого пустяка… Эту малость можно было справить и тут, прямо у лестницы, не спускаясь вниз, эка невидаль, никто бы и не заметил того».

Но вслух ничего такого, конечно, он ей говорить не стал, тем более что всё закончилось. А она, подойдя к лестнице, вдруг попросила его, протягивая ему руку:

— Барон, поможете мне? Ступеньки скользкие.

— Да, конечно, госпожа, — Волков подал руку и стал помогать маркграфине подняться наверх, а сам думал, что эта вовсе не старая женщина обладает вполне себе привлекательными формами и ничуть не обременяет его своими просьбами. И дело было даже не в том, что она принцесса.

⠀⠀

⠀⠀

Глава 16

⠀⠀

— Вот и жена ваша права, что крыс не жалует, — продолжала Её Высочество, идя не спеша, чтобы не оступиться, поднимаясь по лестнице, — в молодости, была я ещё совсем юна, как раз то было в доме наших родственников, у этой подлой ди Кастелло ди Армачи, там я пошла… — госпожа не стала уточнять куда она ходила и продолжила: — И не заметила большую чёрную крысу, а крыса юркнула ко мне под подол и от ярости своей или от глупости стала карабкаться по чулку вверх… Господи, Матерь Божья! — она осенила себя знамением и, кажется, передёрнула плечами, как от чего-то противного. — До сих пор помню эти её когти на коже, она ведь, мерзкая, добралась до самого конца моего чулка.

— Ну, в подобной ситуации… — начал генерал и добавил уже едва слышно: — Я бы не стал упрекать это ловкое животное.

— Что? — она не расслышала последних его слов, остановилась на лестнице и повернулась к нему. — Вы что-то сказали, барон?

— Ничего значимого, госпожа, — ответил Волков с едва уловимой улыбкой. — Ровным счётом ничего значимого.

Принцесса стояла на ступеньку выше и смотрела ему прямо в глаза, держа его за руку, и вдруг, вдруг стала серьёзной и произнесла:

— Барон.

— Да, Ваше Высочество, — отвечал он как можно спокойнее.

— Я никогда в жизни не была в столь ужасной ситуации, — начала принцесса, — понимаете, барон, я не была в плену, никогда не