Другие времена. Антология - Антология

долгими часами…

Сурово делая дела, чтоб просто выжить,

Не знаю, были ли мы лучше? Молчаливей.

Нам не мешал ненужный рой мыслишек.

Не знаю, были ли мы лучше? — Но счастливей…

Виртуальный мир

Виртуальный мир расширил границы,

На экране мелькают знакомые лица.

Мне хотелось в глаза твои окунуться,

Да уже и не хочется прикоснуться.

Я бы сказала: хочется удавиться.

И если так, если это случится,

Думаю, что никто и не удивится.

Никто не заметит потери бойца,

И бард свою песню споёт до конца.

Ну подумаешь, одним лицом

Стало меньше в Зуме,

Виртуально пляшем, виртуально поем,

Нам не до раздумий.

Много лет назад, в фантастических фильмах

Видеоаппарат телефонный мы так любили,

Может, и не верили, но так мечтали,

Что вот кнопку нажмёшь и — как будто в реале.

Мама не дожила… тогда не было скайпов и чатов…

И тихонько ушла, с родными не попрощавшись.

Вот счастливые мы в виртуальном, придуманном мире!

Друг у друга в гостях, как в одной коммунальной квартире.

Мы влюбляемся в чате, мы любим в WhatsAppe.

Сидя где-то в холодном, сыром каземате,

На экране мечтаем о чуде-юде.

…И рожаем, и провожаем — в Ютюбе.

………

Виртуально поем,

Виртуально танцуем,

Виртуально уйдём

В мир иной в том же Зуме…

День без новостей

Сегодня день без телефона,

Сегодня день без новостей,

Когда вдруг мир стал очень тонок,

И ты не ждёшь плохих вестей.

Когда стал мир совсем прозрачен,

И вскрылись тайны бытия,

И жизни смысл почти утрачен,

Есть в мире только ты и я.

И ты, пошевелив рукою,

Вдруг ощутишь души тепло,

Как будто ангел над тобою,

И кровь, как терпкое вино.

И мириады звёзд зажгутся,

Светящие тебе одной.

И хочется к ним прикоснуться,

И хочется пойти домой,

Где недопита чашка чая,

Открыта книга у камина,

Раскрыты ноты у рояля,

И мы с тобой совсем невинны,

Сидим, молчим, как изваянья,

Пытаясь тишину услышать.

И ангелы, махнув крылами,

Грехи нам отпускают свыше.

Юрий Арустамов / 1934–2014 /

Юрий Арменакович Арустамов (4 апреля 1934 — 17 июля 2014) поэт, гроссмейстер СССР по шашкам родился и большую часть жизнь прожил в Баку. После армянских погромов в Баку (1990) жил в Москве, затем в Израиле. Автор двух книг стихотворений «Вкус полыни» 2006 г. и «Моя родина — русский язык» 2016 г.

Эмигрантский романс

(разлука ты, разлука, родная сторона…)

О, позволь повторять это имя,

задушевное имя твое,

поднимаясь холмами крутыми,

или падая в небытие.

Не понять, где Фонтанка, где Лета,

где мазурка на шумном балу,

и чеканная четкость сонета

переходит в певучую мглу.

Киммерийское солнце не стынет,

и оазисов нет по пути.

Видно, мы заблудились в пустыне,

и не можем друг друга найти.

А когда-то ведь думалось гордо:

нипочем нам и Зевс и Харон.

Но уже из горящего порта

в ночь отчалил последний паром.

…Вспоминаю опять и опять я

то, что знаю и так наизусть.

И пускай невозможно объятье,

но останется память.

И грусть.

Тонкий луч пронижет темень

Деревенские закаты,

хор кузнечиков и ос.

Месяц выплыл из-за хаты,

как серебряный вопрос.

Тонкий луч пронижет темень

и вонзится в тополя,

как петух, что клюнул в темя

пожилого короля.

И означится на почве

синеватая тесьма.

Завтра на районной почте

не дождаться мне письма.

Я не знаю даже, где ты,

ненаглядный свет в окне,

и любимые поэты

не подскажут это мне.

…Водку пьет и курит нервно

и тоскует молодец —

не найти ему царевны.

Вот и сказочке конец!

Памяти ифлийцев

Слава книгам, что не были созданы!

За собою обрушив мосты,

под военными мрачными звездами

в бой вступали мальчишки Москвы.

Ополченцами и новобранцами

выбирали по росту судьбу,

неумелыми тонкими пальцами

обхватив спусковую скобу.

Не надеясь на жизнь, слишком длинную,

проходя сквозь стальной суховей,

они строки слагали былинные —

все во славу Отчизны своей.

…Называют кафе «Бригантиною»,

говорят, что стихи не горят.

Только ветер кружит над равниною

пепел книг невоскресших ребят.

И ведет нас привычной дорогою

злая память, чужая вина,

И глядит снова мачехой строгою

в наши детские лица война.

Что за сила нас всех отмолила,

сохранила для этой земли,

где лежат в безымянных могилах

молодые питомцы ИФЛИ?

Диоскуры

Не представить прочнее союза,

мы с тобой, как земля и трава.

Но сестер победившая муза

Интернета вступает в права.

И созвездья горят в Зодиаке,

и друг другу навстречу летят

только братьям понятные знаки —

лебединая песнь лебедят.

Раскаляется клавиатура,

прикоснуться спешат две души,

но не встретиться вновь Диоскурам,

все равно там — пиши, не пиши.

Вот сижу я, пристойный, как пастор

(в мире не было лучше бойца).

Забери, мой возлюбленный Ка'стор,

все бессмертье мое до конца!

Звездным курсивом

Геннадию Семенченко