Гитлер и европейские элиты. Правящий класс Европы на службе Третьего Рейха - Андрей Игоревич Изюмов

class="a">[678]. Военные круги Запада панически боялись любых активных шагов против немцев. Это обстоятельство цементировало традиционную для союзников вялость и нерешительность в «странной войне». Скоротечная победа в Польше явилась для Гитлера свидетельством высокой подготовки немецкой армии. Он решил, что военная кампания на Западе будет победной. Германское командование сумело скрыть направление главного удара, проводимого через Арденны. Франция – страна с территорией, покрытой прекрасными дорогами, позволявшими немецким частям быстро прибывать во все районы, кроме высокогорных, для уничтожения очагов сопротивления германским властям[679]. Первые пять дней немецкого наступления показали, что люди, управлявшие Францией, с политической точки зрения не могли и не хотели вести с гитлеровской Германией иной войны, кроме «странной». Когда правила игры были нарушены, то началась паника. Именно в эти первые дни не столько военный, сколько политический выигрыш оказался полностью на стороне Гитлера. Капиталистическая Франция в решающий момент не захотела народной патриотической войны против германского фашизма.

Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании с 1940 года. Единственный политик Европы, не сломленный Гитлером

Начав на рассвете 10 мая своё наступление, Гитлер издал приказ своим войскам, в котором говорилось, что английские и французские руководители мешают «консолидации европейского континента» и что битва, которая начинается, «решит судьбу германской нации на ближайшее тысячелетие». Гамелей также издал приказ по французской армии, очень краткий и невыразительный. Он указал, что немецкое наступление он предвидел и призвал к храбрости, энергии и доверию. Он ни слова не сказал о том, к чему должна стремиться французская армия в этой, переставшей быть «странной», войне. Великая Франция почти не воевала, ожесточенных сражений с немцами у французов не было. Поля Франции не тронуты, бои на укрепленных линиях не проходили. Немцы беспрепятственно двигались по дорогам. Французы на шоссе просто подгоняли противника, а если задерживали, то ненадолго. «Не было ни одной попытки занять жёсткую оборону и провести хорошо организованную контратаку»[680]. Германия имела во Франции массу своих агентов, которые подрывали устои государства и предавали интересы французского народа[681]. С началом войны капиталисты-правители боролись с рабочим классом, вели чистку в армии и на заводах, выискивали сторонников «Народного фронта»[682]. В самый тяжелый момент для Франции, в дни разгрома и всеобщей растерянности, летом 1940 года, только компартия была единственной организованной силой, способной на сопротивление оккупантам[683]. У французской армии случались очаги сопротивления, и тогда солдаты воевали храбро, но в массе своей армия оказалась парализованной сразу же после первых немецких прорывов, прекратив своё существование без сопротивления. «Во-первых, у французов, словно их кто одурманил, не оказалось воли к борьбе даже тогда, когда на их землю вступил самый ненавистный враг. Это был полнейший коллапс всего французского общества и французского духа. Во-вторых, имели место предательство или преступная халатность в верховном командовании и среди старших офицеров в войсках»[684]. Французские солдаты при первой возможности бросали оружие, оставляли свои танки, укрепления, позиции[685]. Потоки беженцев запрудили дороги Франции. Правительство покинуло Париж и обосновалось в Бордо. Петен вместе с Вейганом и другими военными сформировал правительство. Маршал в середине июня обратился к немецкому командованию с предложением о заключении перемирия. 22 июня новые хозяева Европы немцы подписали соглашение о перемирии в Компьенском лесу.

Поражение в первую очередь Франции способствовало пониманию современниками мысли о непобедимости немецкой армии. С апреля по июнь 1940 года Германия завладела территориями с населением 108 миллионов человек. Гитлер сделал реальный шаг на пути к мировому господству. Капитуляция Франции стала поворотным пунктом в начальном ходе войны, кардинально повлиявшем на ситуацию в других европейских регионах. Разгром Франции поставил Англию в трудное положение. Она осталась один на один с Германией и была вынуждена какое-то время вести войну собственными силами. События складывались не так, как хотели симпатизировавшие Гитлеру британские политики: они рассчитывали натравить Германию на СССР. На деле оказалось, что Гитлер использовал пронемецки настроенные английские политические круги для войны против Франции и самой Англии. Бельгия, Голландия, Франция – цвет европейской культуры – пали перед Гитлером за 35 дней. Правительства этих стран не сделали никаких выводов не только после поражения Польши, но и после оккупации Дании и Норвегии. Французская буржуазия все силы тратила на борьбу с коммунистами, а на оборону страны не нашлось ни энергии, ни желания. Битва на Западе решалась в битве за Францию. Падение этого государства означало, что вся Западная Европа, кроме Великобритании, покорена Гитлером.

Немецкий Генеральный штаб расположился в Фонтенбло. «Торжествующий Гитлер стоял на берегу Ла-Манша»[686]. Чемберлен потерял власть после 10 мая. В этот день король Георг VI поручил сформировать правительство Черчиллю. «Черчилль был человеком решительного характера, большой воли и энергии. К тому же он был хорошим оратором. Эти качества он полностью использовал в деле руководства страной в войне против Германии. В многочисленных речах, составленных с точным учетом обстановки и психологического состояния английского народа, он громил Гитлера и его клику и призывал свой народ к энергичному ведению войны»[687]. Верхушка английских фашистов во главе с Мосли была арестована в июле 1940 года[688]. Но всего этого было явно недостаточно. Гитлера и его армии могла остановить только сила, которую ещё не знала планета Земля. Сообщение берлинских властей о возвращении в рейх фюрера, принявшего у Франции капитуляцию, вызвало всплеск национал-патриотизма. Уже ночью на Ангальтский вокзал Берлина начали прибывать депутации немецкого народа. По обе стороны усыпанной слоем цветов Вильгельмштрассе выстроились шпалеры эсэсовцев, едва сдерживавшие напор людей. Массовая истерия охватила немцев. Беснующаяся толпа на Вильгельмплац не расходилась до утра, требуя, чтобы Гитлер ещё и ещё раз появился на балконе. Германия преисполнялась духом милитаризма, брутального зоологизма и патологического шовинизма»[689].

Война оказалась соблазнительным коммерческим предприятием, особенно когда из Норвегии, Дании, Голландии, Бельгии и Франции в рейх потянулись эшелоны с трофейными грузами. Германия не просто воевала, Германия приветствовала войну.

Балканы под властью Германии

Гитлеровская экспансия на Балканы была не случайным или второстепенным направлением германской внешней политики. Это было одно из магистральных устремлений расширения «Срединной Европы» Гитлера[690]. По отношению к Балканам Гитлер руководствовался идеей немецкого экономиста Фридриха Листа (1789–1846), считавшего, что Германии надо искать рынки сырья и сбыта, а также земли для колонизации именно на Балканском полуострове[691]. Экономическая экспансия гитлеровской Германии на Балканы динамично проводилась со второй половины 30-х годов. Германию интересовало буквально всё: нефтяная промышленность Румынии, рудные и минеральные