Борьба за крепости и складывание системы обороны на Северо-Западе России в царствование Петра I - Николай Равильевич Славнитский

1707 г. царь опасался диверсии А. Л. Левенгаупта к Пскову, поэтому приказал Ф. М. Апраксину отправить к Пскову два конных полка, «понеже Левенгопт намерен в приближении своего короля в тех местах чинить диверзию»[645]. Не довольствуясь письмом к Ф.М. Апраксину, он написал также М. П. Гагарину, приказав ему со своим и Волконского полками отправится к Пскову[646]. Но тревога оказалась ложной, и в начале ноября эти полки было приказано «поворотить» к Москве[647].

22 января 1708 г. Петр I в письме К. А. Нарышкину, высказав предположение, что неприятель собирается идти через Ригу к Пскову, приказал хлеб и фураж немедленно из уездов забирать в город (по-видимому, в Псков или в Нарву)[648]. 25 января было послано письмо к вице-губернатору Ингерманландии Я. Н. Римскому-Корсакову срочно разослать указы, дабы все новгородцы и псковичи собирались в Нарве, Пскове и Луках и везли в укрепленные города хлеб, фураж и пожитки (т. к. при приходе неприятеля все, что не увезено, будут жечь)[649].

Петр I приказал К. А. Нарышкину подготовить Псков к обороне[650], Я. Н. Римскому-Корсакову поручалось объявить псковичам собираться в трех местах: при Нарве, Пскове и Великих Луках; а А.Д. Меншиков должен был засечь все дороги (кроме псковской и смоленской)[651]. Кроме того, в Псков было приказано передать всю артиллерию из Дерпта[652]. После этого Псковская крепость, артиллерия которой была усилена примерно 143 орудиями, находившимися в Дерпте[653], становилась одним из ключевых пунктов обороны страны на Северо-Западе. Тем не менее в конце февраля Петр I торопил Ф. М. Апраксина «крепить псковские болварки»[654], а Ф.М. Апраксин, в свою очередь, жаловался, что их подмыло водой[655].

Таким образом, Петр I был уверен, что из Гродно шведы пойдут к Пскову и Новгороду, чтобы перерезать русские коммуникации с Ингрией и обеспечить себе по морю связь со Швецией для получения продовольствия, фуража и лошадей. Чтобы предупредить это, он приказал засечь все дороги, оставив открытой только одну, идущую от Пскова на Смоленск и Киев (по-видимому, чтобы дать возможность главным силам русской армии в этом случае подойти к Пскову). Всем жителям северо-западных уездов было предложено со своим имуществом, продовольствием и фуражом уйти в крепости (Смоленскую, Великолуцкую, Псковскую, Новгородскую, Нарвскую), а крестьянам уйти в леса и крепкие места. При этом каждый комендант должен был знать, где будут находиться люди его уезда, для чего следовало выделить людей из дворян или из других сословий, хорошо знающих все дороги и проходы в лесах[656].

В середине февраля 1708 г. Р. Х. Боур сообщил, что А. Л. Левенгаупт приготовился к походу, поэтому он хочет отступить к Себежу, чтобы неприятель не отрезал его от наших крепостей[657]. В начале марта 1708 г. Р. Х. Боур сообщил, что А. Л. Левенгаупт собрался идти на соединение к королю[658]. В середине июля, когда стало ясно, что шведский генерал пойдет на соединение к Карлу XII, Р. Х. Боуру было приказано отпустить два пехотных полка в Нарву, еще два драгунских полка оставить при Нарве и Пскове, а самому с остальными пехотными и конными полками спешить к главной армии[659]. Однако несколько позже Петр I изменил решение и приказал оставить у Нарвы только один драгунский полк и два пехотных[660]. Но Ф.М. Апраксин распорядился, чтобы Р. Х. Боур оставил только человек 600 на худых лошадях и один пехотный полк, а остальным идти с генерал-поручиком на соединение с войсками главной армии[661] – по его мнению, они там были нужнее, а в случае, если бы А. Л. Левенгаупт повернул к Пскову или Нарве, тогда они все равно будут не нужны ввиду малочисленности.

Летом 1708 г. псковский гарнизон был усилен двумя полками: Мурзенкова и Тобольским; но в середине августа Ф. М. Апраксин приказал отправить в Санкт-Петербург, где складывалась опасная ситуация, 400 драгун, что было сразу же выполнено К. А. Нарышкиным[662].

В Ладоге летом 1708 г. сделали новую крепость, в которую отправили 500 человек гарнизона, а также 40 пушек[663]. Это была небольшая земляная крепость, куда были переселены все жители из Старой Ладоги (правда, И. К. Кирилов писал, что новая крепость была построена в 1703 г., но, скорее всего, он ошибся), в которой после этого никого не осталось[664].

Кроме того, в начале 1708 г. были проделаны некоторые работы по усилению Санкт-Петербургской крепости. Прежде всего, разрушенная в местах производства каменных работ (а в то время производилась перестройка крепости из деревоземляной в каменную) крепостная ограда была заставлена палисадами, приспособленными к ружейной обороне. Перед ними были установлены рогатки. Помимо этого, вся крепость, как и кронверк, была обнесена системой рогаток[665]. В кронверке шли интенсивные работы, начатые еще в начале 1707 г. и закончившиеся в сентябре 1708 г., когда он был «совсем отделан» и вооружен 71 пушкой, 6 мортирами и 2 гаубицами[666].

Причины, по которым следовало разрушить Дерпт, в указе не объясняются (вероятно, Петр I сделал это устно во время беседы с Ф.М. Апраксиным и А.Д. Меншиковым). Из исследователей на это обратили внимание только А. З. Мышлаевский[667] и английский историк М. С. Андерссон[668], однако ни тот, ни другой не высказали своего мнения относительно причин разрушения Дерпта. Но по этому поводу можно высказать ряд предположений. Во-первых, во время осады крепости русскими войсками летом 1704 г. крепость была сильно повреждена, ее, как уже отмечалось, принялись укреплять, но довести работы до конца, судя по всему, не успели. Во-вторых, она располагалась слишком далеко от Санкт-Петербурга и Нарвы, где находилось место дислокации Ингерманландского корпуса. Поэтому оборона Дерпта могла вызвать много сложностей, а оставлять врагу крепость, пусть и не слишком хорошо укрепленную, конечно же, не следовало: в этом случае шведы могли легко занять ее и превратить в базу для своих наступательных действий.

Надо сказать, что указание подготовить Дерпт к взрыву было дано К. А. Нарышкину еще в июне 1707 г., когда Петр I распорядился под всеми болварками в Дерпте сделать подкопы, «дабы в нужное время возможно сию фортецию подорвать». При этом он предупредил, что подкоп надо сделать тайно, чтобы дерптские жители о том не проведали[669]. В то же время А. И. Репнину было дано указание отправить к К. А. Нарышкину подкопщика[670]. Кроме того, аналогичная участь постигла еще в 1706 г. и Митаву.

Причины выселения жителей Нарвы, по мнению А. В. Петрова