Традиции & авангард. Выпуск № 2 - Коллектив авторов

– А Фрося?

– У нее запутанная история.

– Так ты поможешь со статьей?

– Давай, – легко согласился Николя.

– Леонид Царицынский, художник-антифашист, – продиктовала я. – Узник лагеря Бухенвальд. Его дважды приговаривали к расстрелу.

Николя отложил сигарету.

– Ты его лично знала?

– Когда я была маленькой, он нянчил меня на руках.

– Это друг твоего деда Анатолия?

Я кивнула и продолжила:

– Леонид Иванович родился в Ставропольском крае 11 августа 1920 года. Еще ребенком приехал с родителями в ЧИАССР. В 1941 повторил судьбу своего поколения: фронт – плен – Бухенвальд.

Узники лагеря смерти называли его Леон и уважали за силу духа. Когда войска союзников подошли к концлагерю, Леонид был в ряду тех, кто поднял восстание. План гитлеровцев – уничтожить заключенных – был сорван.

Блуждая по дорогам снов, что выводят сквозь канонаду к старому грозненскому бульвару, я часто захожу в дом № 15, квартиру № 41 на улице Розы Люксембург, где жил старый друг моего деда, художник Леонид Царицынский.

Моя семья подружилась с ним задолго до национальных распрей и кровавых чеченских войн.

…В 1945 году Леонид вернулся на родину в СССР. Поскольку он был в плену, его обвинили в измене и он попал в НКВД. Его так пытали и били, что он едва выжил. Из Бухенвальда Леонид вышел своими ногами, а из НКВД его вынесли на носилках, и то благодаря поддержке европейцев, сидевших с ним в концлагере. За Леонида вступились друзья-антифашисты из Франции, Польши и Германии. Международный Красный Крест присудил ему медаль «За победу над смертью». Его вышвырнули на свободу еле живого. Бывший узник Бухенвальда после застенков НКВД мог пить лишь кефир.

Восстанавливать здоровье Леонид начал с дыхательной гимнастики. Книги по йоге были редкостью в СССР. Ходил по рукам самиздат. Спасибо друзьям! Они смогли передать нужную литературу на французском языке. Он выжил, чтобы родился Художник. Всю жизнь Леонид мечтал рисовать. Он стал необычным художником: едва световой луч касался полотен, цвета сменяли друг друга как по волшебству. Он закрывал на окнах тяжелые шторы, включал музыку Баха и писал. Так появлялись его картины о лагере смерти, мужестве и любви.

Продавать свои произведения Леонид не любил. Он их дарил, щедро и непредсказуемо – журналистам, актерам и соседям.

– Это мои дети, – объяснял художник. – А детей не продают!

Одна из работ, «Женщина-вампир», понравилась Владимиру Высоцкому. Она была подарена актеру и поэту вместе с памятью сердца – листовкой на мешковине. Той самой, написанной кровью, с призывом к восстанию. Из лагеря Бухенвальд.

Некоторые работы Леонида Царицынского приобрели крупные музеи: Русский музей, Третьяковская галерея, Новосибирская художественная галерея. В 1972 году на международной выставке во Флоренции восемь его работ получили золотые медали.

Умер Леонид Царицынский в Москве. Внезапный наезд автомашины оборвал жизнь человека, ставшего легендой. Водитель скрылся.

Сигарета Николя испепелилась, а он задумался, обхватив руками голову.

– Странно, что мы живем в одном пространстве и не замечаем таких личностей, – сказал Николя.

– Привыкли мы: мол, кто не видит – слеп.

А как же мы? А что же делать с нами?

Мы обладаем зоркими глазами.

Мы ясно различаем тьму и свет.

И все-таки нас кружит темнота.

И все-таки мы суете подвластны.

Мы сдуру восклицаем: «Красота!»

А это лишь насмешка над прекрасным.

Я прочитала отрывок из стихотворения В. Сидорова.

Николя сохранил файл, а затем решил познакомить меня с тем, что нравилось ему в современной культуре. Мы смотрели фрагменты из фильмов и клипы на экране монитора.

– Меня вдохновляет Наталья Орейро. Каждый ее жест бесподобен! В России ей созвучна только Рената Литвинова! – восхищался Николя, показывая мне ролики.

– Угу, – кивнула я, отметив, что ему нравятся худенькие девушки.

– Хочешь послушать мою любимую песню?

– Да.

Николя включил «Tu Veneno». В клипе Наталья Орейро пела: «Tu amor es el fuego que me esta quemando»[4], а Николя ей подпевал. Это было странно, но только сейчас, впервые познакомившись с творчеством уругвайской звезды, я разглядела, что Николя внешне похож на Наталью Орейро. Его волосы были уложены как у певицы, те же движения, та же манера говорить, зеленый цвет глаз.

– Нравится? – спросил он.

– Не совсем мое, – ответила я, чтобы его не обидеть.

– Я знаю, что придется тебе по душе.

Он порылся в папках на рабочем столе и включил «Como Te Olvido», клип, где набожная красавица попадает в замок к вампиру и влюбляется в него.

– Como te olvido y dime como te olvido[5], – напевал Николя.

– Ты прав. Это очень нравится.

Плавным движением Николя поправил прядь моих волос, выбившуюся из-под легкого газового шарфика, и сказал:

– Ты так стесняешься меня! Расслабься, все хорошо.

От неожиданности я даже дар речи потеряла. Что за непристойность! Мне пришлось отодвинуться на полметра и строго посмотреть на собеседника. Николя мой взгляд оценил и принес старый целлофановый пакет с фотографиями. Их было несколько сотен.

– Это люди из моей жизни, – сказал он.

Он показал старшего брата, которого я никогда в жизни не видела, очаровательную невестку по имени Лиана и жену питерского депутата – свою троюродную тетку – в гостях у президента. Николя демонстрировал фотографии с Захаром, показывал родственников на Кипре, знакомых во Франции. Некоторые фото были просто чудесны. Те, что я особенно нахваливала, Николя положил мне в сумку на память.

Из кухни появился Захар, и ребята начали меня угощать.

Потом мы лазали в интернете. Интернет был для меня неизученной площадкой. Николя открывал и показывал газеты, которые, как выяснилось, можно легко найти в поисковике.

Я попросила друзей дать мне возможность набрать свои стихи и бестолково застучала по клавиатуре, как заяц ранней весной. Глаза мгновенно устали. Мне пришлось поморгать, и на мгновение я отвела взгляд от монитора.

Повернув голову, я обнаружила, что Николя сидит на коленях у Захара. Они целовались! Подумав, что сие видение – галлюцинация, ведь иначе быть не могло, я снова уставилась в монитор, мысленно отгоняя от себя нечистую силу. Это же надо такому привидеться! Свят, свят, свят! Защити, Аллах, и помилуй!

Прошло несколько минут, и Николя довольно громко спросил:

– У тебя нет вопросов?

– Нет! – ответила я, продолжая набирать свои вирши.

Николя театрально вздохнул и манерно произнес:

– Ты плохая актриса. Я не дал бы тебе первую роль!

– Дал бы вторую, – отшутилась я. – Тоже нашелся режиссер!

– Не уходи от темы, – заявил Николя.

Я промолчала.

– Мы