Случайный папа для близняшек - Кэти Свит

мужчин спускаемся на парковку, садимся в авто. Называю адрес, погружаюсь в свои мысли. Они сейчас мечутся между Вадимом и Крис. Переключаюсь с одного на другую и снова назад.

На душе поют птицы. Полная эйфория. Давно не испытывала ничего подобного и… оно стоит всех мучений, что пришлось мне пережить.

Выезжаем с крытой парковки на улицу. Вечереет. Мчим по дороге, смотрю как то и дело мелькают дома за стеклом.

— Тормози! — раздается справа.

— Уворачивайся! — летит спереди.

— Они нас нагнали! — злобное рычание сбоку от меня.

Резкий удар, чувство полета и… темнота.

Глава 42

Ксюша

— Очнись! — сквозь тишину прорываются требовательные слова, по щекам один за другим наносят хлесткие удары.

Меня силой выдергивают из забытья, где было тепло и комфортно. Теперь, пожалуй, я знаю, что чувствует рыба, попавшая на крючок опытного рыбака.

Снова удар по щеке, лёгкая тряска. Хмурюсь. Не понимаю, что происходит вокруг.

— Ммм, — мычу уворачиваясь от следующего шлепка. Голова болит адски, аж дыхание спирает.

Тело ломит. Малейшее движение отзывается болью, конечности не слушаются. Я никак не могу понять, что произошло.

— Она приходит в себя, шеф! — над моим ухом раздается громкий мужской голос. Его обладатель мне незнаком.

Неизвестность напрягает. Невозможность взять ситуацию под контроль или хотя бы немного в ней разобраться пугает. Кто находится рядом? Друг или враг?

Веки не поднимаются. Они тяжелее бетонных армированных плит. Каждая попытка открыть глаза приводит к новому витку острой боли. Сжимаю зубы, чтобы не закричать.

Прислушиваюсь. Пытаюсь унять рвущуюся из груди панику. Я стойко убеждена, что произошедшая авария не стала случайной. Все было крайне ловко подстроено и я попалась в ловушку.

Как бы мы с Вадимом не старались, в конечном итоге Игнатов смог нас переиграть. Мы его недооценили. Он оказался хитрей.

Шум улицы доносится как бы издалека. Ветра нет, знакомых запахов тоже. Судя по всему я нахожусь в закрытом пространстве. Оно небольшое, очень похоже на фургон.

Ну да. Точно! Может быть микроавтобус или минивэн. В любом случае какой-то транспорт. Он приходит в движение каждый раз, когда рядом проносятся другие автомобили. Если едет легковушка, то крайне слабо дёргается, а если большегруз, то сильней.

Пересиливая слабость и боль начинаю анализировать. От полученных выводов становится только страшней.

Мы за городом. Далеко, между прочим! Поток машин не такой интенсивный каким должен быть вблизи.

Позвонить бы Вадиму. Дать весточку, что попала в беду. Только понимаю, что все бессмысленно, люди Игнатова опытны и опасны. В первую очередь они должны были выкинуть мой телефон.

Нужно срочно приходить в себя! Я должна попытаться найти лазейку для побега!

Пытаюсь подвигаться. Не могу. Руки не слушаются, ноги тоже. Каждое движение причиняет неимоверную боль, конечности не чувствую, они затекли. Такое чувство словно меня связали.

Холод пробегает по позвоночнику, паника захватывает контроль. Пытаюсь открыть глаза, но дурацкая слабость не позволяет. Злюсь на себя. Надо же было так глупо встрять! Вадим оказался прав, лучше было переждать бурю у него дома.

Сердце начинает биться чаще, слезы так и норовят наполнить глаза. Обидно. Так обидно, что словами не передать! И страшно… До одури.

— Кто вы? Где я? — спрашиваю едва ворочая языком. Мне крайне плохо.

— Это уже не важно, — произносит мужчина, что стоит справа от меня. — Ты больше никогда к своим друзьям не вернёшься.

— Вы угрожаете мне, Михаил Лаврентьевич, — едва сдерживая ужас произношу. На удивление, я могу говорить спокойным тоном.

Я узнала его. В ту же секунду, как ублюдок открыл свой поганый рот. Ненавижу его! Всей душой, всем естеством, всем сердцем!

— Оксана Валерьевна, какая честь! — довольный голос морального урода не на шутку бесит меня. Хочу встать на ноги и расцарапать ему лицо. Чтоб неповадно было! — Спустя столько времени вы даже с закрытыми глазами узнаете мой голос!

— Такого ублюдка, как вы, я ещё не встречала, — подмечаю едко. — Поэтому и голос запомнила. Чтобы стороной обходить. За километр.

— Ха! — ухмыляется. У него ещё есть время издеваться надо мной? Вот гад же…

Снова пытаюсь открыть глаза. Опять не получается. Ааар! Бесит!

— Вы же только и можете, как связывать хрупких беззащитных женщин. Ведь так? — поддеваю его. Чувствую, мы ещё долго будем играть в кошки-мышки.

— О, нет! — усмехается. Приближается настолько близко, насколько это в принципе возможно.

Чувствую горячее дыхание на своей коже, ощущаю тепло мужского тела. Бррр. Мурашки толпой проносятся по мне.

— С женщинами я ещё кое-что другое делаю, — от его интонации меня сковывает животный страх. Дыхание спирает. Ком в горле. — Особенно с такими красивыми и неприступными, как ты.

Мурчащие нотки в голосе и четкое понимание мотивов мужчины пробуждают во мне первобытный ужас. Отшатываюсь в сторону, не могу перебороть себя.

— Не бойся, — продолжает. — Тебе будет больно. А потом от боли ты сойдешь с ума!

Пространство наполняется негромким смехом, пыхтение над ухом становится только сильней. К моему телу прикасаются чужие руки. Мою ненависть больше не удержать.

— Убери свои лапы, урод! — выплевываю с отвращением. — Тебя найдут! Ты не спрячешься от правосудия!

— А мне плевать! — рычит, прижимает меня к себе ближе. — Отсижу годик-другой. Потом все равно выйду. Зато сейчас я успею насладиться по-полной! Как раз, чтобы хватило на эти самые пару лет за решеткой!

По моей щеке проходится что-то холодное и острое, затем становится больно и горячо. Понимаю, что он сделал. Мне дурно.

— Помогите! — не могу больше сдерживать свой страх, кричу. Дёргаю руками и ногами, пытаюсь вырваться. Не выходит. — Помогите мне! — ору, что есть мочи. — Хоть кто-нибудь! — прошу. — Помогите!!!

— Заткнись, тварь! — раздается до безумия злое над ухом. Мой рот закрывает широкая мужская ладонь.

Касаюсь, локтями наношу удары в разные стороны, пихаюсь ногами. Мне страшно. Мне больно. Я в гневе. Меня не унять.

— Ах, ты зараза! — сдавленный голос Игнатова радует слух. Я попала в что-то мягкое и крайне больное для него. Так этому ублюдку и надо!

Открывается дверь. Понимаю это по характерному звуку, в автомобильный салон залетает небольшой ветерок.

— Шеф, нам пора уезжать, — произносит мужчина. Кто это, не знаю. Но в тайне надеюсь, что при посторонних Игнатов будет себя хоть немного сдерживать.