Стой, курица!, или глэмпинг «в гостях у сказки» - Марина Эльденберт

проводить до туалета и ванной. Они были прямо в палате, и прекрасно знала, благодаря кому оказалась в таких условиях. Там я привела себя в порядок, а потом бабушка снова проводила меня до постели. Приходила медсестра, проверяла какие-то показатели, брала анализы, измеряла давление и температуру, потом я снова заснула, а проснулась свежей и полной сил.

После завтрака мне все-таки разрешили навестить Елисея, его как раз уже перевели из реанимации в обычную палату. И, когда я пришла к нему, он полулежал-полусидел на кровати.

— О! Василиса Прекрасная! Я все думал, когда уже увижу тебя.

— И вот я здесь, — я остановилась, не зная, куда себя деть, но потом, когда он откинул край одеяла, забралась к нему, и сразу стало так уютно. Елисей привлек меня к себе и поцеловал, и я ответила на поцелуй. Правда, когда попыталась устроиться поудобнее, случайно зацепила его локтем, и он поморщился.

— Ой. Прости! Сильно ты… ну… это было так жутко, когда все взорвалось!

— Да забей, Василис. Буду с гордостью носить боевые шрамы, напоминающие о том, как я спас Василису Прекрасную от Кощеевых прихвостней.

Я поежилась.

— И насчет них не переживай больше. Думаешь, я просто так с ними там болтал? Весь наш разговор записывался. Так что у Окунева теперь есть доказательства по Кощееву.

Я широко распахнула глаза:

— А… а-а-а-а…

— Получается, смерть Кощеева не в яйце, а в правде. И с глэмпингом в принципе можно теперь не заморачиваться, если не хочешь.

— Как это не хочу?! Хочу! — Я легонько стукнула его по руке.

— Ну и супер.

Елисей снова осторожно притянул меня к себе, и я, пригревшись в его объятиях, начала потихоньку проваливаться в сон. Впервые за долгое время мне было очень хорошо и спокойно, и я подумала, что если бы Валера мне не изменил, всего этого могло бы не быть.

Нет, если бы не было Кощеева с его жестокостью, я бы порадовалась, но могло бы не быть Елисея. И я бы так и не узнала, что существует мужчина, который с гордостью будет носить полученные из-за меня шрамы. И вышла бы замуж за козла…

Тьфу! Пусть он идет туда, куда и Кощеев, и его прихвостни, а именно — в сраку ежа!

Я потерлась щекой о сильное плечо, и в голову снова пришла мысль: все началось с курицы…

Глава 14. Правило трех Б: бык, Беня и баня

Воспоминания о том, как Елисей назвал меня в нашу первую встречу, вызвали улыбку, а вот мысли о бабушке, оставшейся без помощи — беспокойство. Как вскоре выяснилось, я зря переживала.

С бабушкой остался на неопределенное время Лев.

— Я предложила, он согласился, — просто сказала бабуля, и у меня потеплело в груди. — Он не только с этими своими штуками хорошо обращается, но и по хозяйству рукастый, все умеет! Хотя главное, что человек надежный. — И она весело мне подмигнула. — Ему у нас нравится.

Нам с Елисеем пришлось провести какое-то время в больнице, и мне было спокойнее, что за бабулей есть, кому присмотреть. Они со Львом уже не просто общались, шутили по-дружески, строили планы, и, что удивительно, понимали друг друга с полуслова. Глядя на них, я осознавала: Лев вряд ли в скором времени вернется в город. Бабушка, наш дом и Лузянки очаровали и его.

Что касается Елисея, у нас было время поговорить и узнать друг друга получше. Выздоровление не затянулось — возможно, потому, что мы лежали в больнице вместе. В одну из ночей Елисей даже пробрался ко мне в палату, и мы прятались под одеялом, шептались обо всем на свете, и умудрились уютно уснуть на одной постели в обнимку, а рано утром сонный и улыбающийся Елисей тихонько вернулся к себе.

Мной овладело приятное умиротворение. Хотелось радоваться каждому дню, каждой минуте, и с Елисеем это было легко. Да, и у него имелись недостатки — например, упрямство и некоторая категоричность в суждениях. А еще он умудрился приревновать меня к молодому доктору!

— Я ведь просто сказала ему «спасибо»!

— Ага, — проворчал мужчина, — а он спросил, что ты делаешь вечером.

— В шутку же!

— Хм. Таких шутников я бы на болото за клюквой посылал. Хорошо, что нас сегодня выписывают.

— И хорошо, что топор дома остался, — с улыбкой кивнула я. — А то уж слишком свирепо ты выглядишь.

Он сердито фыркнул и обнял меня.

— Я собственник, Василис. Помнишь, что сказала мне ночью? У нас теперь одна сказка на двоих, и, так как мы в ней главные герои, обретем свое «долго и счастливо». Так вот, этому доктору в нашей истории не место.

Я рассмеялась и мягко коснулась его губ.

— Тебе не о чем беспокоиться. На самом деле, я врачей боюсь. Даже таких симпатичных и доброжелательных. — Он снова издал ворчливый звук, но коротко поцеловал меня в ответ, и я добавила: — Он не в моем вкусе. Я люблю бородатых, мускулистых дровосеков с нежными карими глазами.

Елисей наконец-то рассмеялся, и сразу после обеда мы покинули больницу. До Лузянок добрались на заранее заказанном такси с таксистом, который понятия не имел, куда ехать. Было весело, особенно когда Елисей с серьезным видом рассказывал парню местные байки, а тот так же серьезно уточнял детали.

— Я в детстве вызывал матного гномика, — сказал он. — Этим мое взаимодействие с потусторонними силами и ограничивается.

— Получается, он к вам приходил, раз вы «взаимодействовали»? — улыбнулась я.

— Детское воображение творит чудеса, — ответил мужчина. — Да, тогда мне казалось, что и правда слышу шепоток где-то под диваном. Это было не страшно, даже весело, но вот в таких чащах, — он кивнул на лес за окном, — я бы смеяться не стал. Леший, водяной… Кто знает? Есть вещи, которые невозможно объяснить с точки зрения науки.

Он любил природу, и пообещал когда-нибудь приехать в Лузянки. Мы простились у магазина.

— По мороженому? — улыбнулся Елисей.

— Давай!

Пломбир был, как и прежде, вкусный. Я была радостной и немного глупой и, когда Елисей отпустил мою руку, чтобы у единственной на всю деревню мусорки выкинуть обертки, побежала вприпрыжку.

— Догоняй!

Он только головой покачал, усмехаясь в ставшую густой щетину.

— Куда разогналась так, лесная лань?

— Тогда ты