Цельнометаллическая оболочка (Старики и Бледный Блупер) - Густав Хэсфорд

и его жополизов - запретная зона, покуда мы ему паспорт гражданина первого взвода не выпишем, а не выпишем мы его никогда. Коли нужно чего от первого взвода - к Черному Джону Уэйну обращаться бесполезно, со мной говори. Для тебя я, может, и скользкий тип в звании рядового, но здесь-то я - Главкомуд.

— Главкомуд?

— Главнокомандующий мудак.

— В самом деле? - спрашивает Бивер Кливер.

Отвечаю:

— Довожу до твоего сведения, что никто в первом взводе не намерен больше выходить на твои дебильные выходы. Мы не будем ходить в дозоры. Мы не будем сидеть в засадах. Мы не будем ходить на операции. Скотомудила вон, взял свое отделение и повел их Призрачного Блупера искать. Нарушил мой приказ. Они уж неделю как без вести пропавшие.

— И ни за что я не пошлю больше своих людей подыхать, защищая позицию, которую шакалы уже оставить порешили.

Эдди Хаскелл говорил: - А что не так, Шутник? Кишка тонка для боя?

Я говорю: - Я себя в резерве держу, для наступления на Ханой.

— А морпехи из твоего взвода? - спрашивает Бивер.

— Их я тоже в резерв зачислил. Что я буду за герой без преданных фанатов?

— Шутник,- говорит Бивер - я тебе не враг. Может, станем заодно, да попробуем по-хорошему. На благо взвода.

Я говорю: - Бивер, ты ж если корешишься с кем-то, так лишь затем, чтобы не промахнуться, когда решишь на него насрать.

— Но, Шутник...

— Ты скользкий урод-жополиз, Бивер, и до тебя я еще доберусь.

Эдди Хаскелл говорит: - Шутник, ты точно шизанутый.

— Последнее подтверждаю, гондон. Покаты шизанутый - на тебе не ездят.

— Слушай, Шутник,-говорит Бивер,-Давай поговорим разумно. Вы имеете право на свое мнение, это несомненно. И я отношусь к этому с уважением. Но мы же

с Вами можем быть заодно. Честно. Искренне говорю.

— Заодно, как с Мистером Гринджинсом?

Пауза. Кто-то шепчет в темноте,— С кем?

— Мистером Гринджисом, мудак,- говорит Черный Джон Уэйн.- Помнишь Мистера Гринджинса? Должен помнить. Ты же и сделал так, чтоб он окочурился.

Бивер Кливер говорит: - Если вы говорите о...

— Он был образцовым командиром роты! - Черный Джон Уэйн почти рычит,- Шкипер был охренительно достойный мужик. Он был человеком, сукин ты сын. Капитан Гринджинс был человеком!

Кто-то говорит: - Так точно. Добрый был морпех и славный офицер. И смелости у Шкипера было выше крыши.

Бивер говорит: - Простите, но я не понимаю, что вы имеете в виду. Я о нем никогда ничего не слышал. Похоже, он был...

Кто-то переспрашивает: - Ни разу не слышал о нем?

Бивер отвечает: - Ни разу. Я даже и не верю, что такой человек вообще когда-либо существовал. Кто-нибудь может подтвердить, что действительно был такой, так называемый капитан Гринджинс? Похоже, вы что-то напутали по этому вопросу.

— Как бы там ни было,- продолжает Бивер - он сам нарывался на неприятности. Нам важная работа поручена в Юго-Восточной Азии, работа на благо Америки. Без жертв не обойтись. Нам следует не терять головы, пока это пацифистское поветрие не развеется. В этом мире слабакам не место, и коммунистическую агрессию обязательно надо задавить, любой ценой. Что плохого в том, что пару-тройку человек напалмом обольют, если потом жить в этом мире станет лучше? Мы убиваем этих людей ради их же собственной пользы. В каждом гуке сидит американец, и он стремится выбраться наружу.

Черный Джон Уэйн плюется.- Америка изобрела коммунизм, когда индейцы кончились».

Бивер говорит: - Ну, не будем забивать себе голову событиями прошлого. Что сделано - то сделано. Та кровь быльем поросла. Попробуем поговорить конструктивно. Нет смысла в этих беседах об ошибках прошлогс были они когда-то, а может, и не были.

— Ты убил Мистера Гринджинса,-говорю я.-На твои делишки на черном рынке всем насрать. Да торгуй ты себе поддельными флагами СВА и никелированными осколками, толкай фотографии лобка Энн-Маргрет в обтягивающих желтых штанишках «капри». Сбывай свой разбавленный виски и бодяженую дурь, и наплюй на то, что ты вьетконговцам военное имущество целыми грузовиками продаешь.

Эдди Хаскелл говорит: - Шутник, ты сам-то кто? Неприспособленный к жизни циник с чересчур живым воображением. Где твои доказательства? Слова одни, а доказательства где?

Все в блиндаже чувствуют напряжение в голосе Бивера, с трудом пытающегося сохранить самообладание: - Рядовой Шутник, я, несомненно, могу понять, почему вы злитесь на меня. Вы в стране подольше, к тому жив звании вас понизили. Я знаю - вам нелегко пришлось. Понимаю.

Бивер Кливер делает паузу, продолжает: - Никто тут не верит, что Вы хотели убить своего лучшего друга. Как там его звали? Ковбой? Корпус морской пехоты сурово Вас наказал, содрав шевроны за то, что вы не смогли вытащить его тело. Я постоянно одергиваю тех, кто вас боится, полагая, что вы грохнули товарища-морпеха. И я не верю сообщениям о том, что Вы бегаете повсюду голым, спите в грязи, что Вы боитесь выходить на свет божий в дневное время. Уверен, что все эти россказни сильно преувеличены».

Голос Бивера нудит в темноте.— Мы, бывало, расходились во мнениях, рядовой Шутник, но я искренне хочу, чтобы вы знали, что я всегда относился к вам с большим уважением.

Черный Джон Уэйн говорит, подначивая: - Э, Бивер, а когда поговорим о награде, что ты за голову Шутника назначил?

Я говорю: - Джон Уэйн, да не спорь ты с этой рыготиной. Все равно до него не дойдет.

— Верно,- отвечает Черный Джон Уэйн,- Точно, не дойдет.

Бивер говорит: - Послушайте, ребята, мне все же очень хочется дойти до сути этой проблемы. Будет полезнее, если мы во всем разберемся раз и навсегда. Но, похоже правды мы никогда не узнаем. Мне так хочется вам помочь. Может, этот капитан, про которого вы говорите, был убит в бою. Может, до него Призрачный Блупер добрался.

— Заткнись,- говорю. - Заткнись нахуй.

— Что? - говорит Бивер, - Простите, не понимаю, что вы имеете в виду.

Черный Джон Уэйн говорит: - Сказано тебе - заткнись. Делай, что говорят, а то я всю белизну из твоей жопы выбью.

Бивер произносит очередную речь: - Слушайте, сержант, переживать причины нет. Давайте не будем горячиться, ладно? Возможно, вы и правы. Может, нам всем стоит успокоиться и обо всем еще раз подумать, и мы сможем найти логичное объяснение. Но я убежден в том, что нам надо