Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

Представления Сталина об источнике угрозы и составе сил потенциального противника будет скорректировано после того, как четко определится курс на интеграцию западных зон оккупации Германии в состав «западного блока».

Обеспечение гарантий безопасности СССР и сохранение мира «в течение длительного срока» (минимум 30, максимум 50 лет) видным деятелем внешнеполитического ведомства И. М. Майским в уже упоминавшейся аналитической записке, адресованной Молотову в январе 1944 г., формулировалось в качестве центральной внешнеполитической задачи всех усилий на европейском континенте. В рамках этого периода десять лет отводились на «залечивание ран», нанесенных войной Советскому Союзу[239]. Многократно упоминавшийся на страницах этой книги другой столь же известный советский дипломат М. М. Литвинов в июне 1946 г. дал интервью корреспонденту Си-Би-Эс в Москве, в котором указал на представления советского руководства о средствах достижения этой главной цели. Он подчеркнул, что в Советском Союзе произошел «возврат к вышедшей из моды концепции безопасности, основанной на расширении территории — чем больше вы ее имеете, тем выше ваша безопасность»[240].

Сталин не намеревался расширять территорию СССР в буквальном смысле. Последним территориальным приобретением Советского Союза стала Закарпатская Украина, переданная в соответствии с договором между СССР и Чехословацкой Республикой от 29 июня 1945 г. Вслед за этим последует образование Закарпатской области в составе Украинской ССР[241]. Во весь рост этот вопрос встал полугодом ранее, когда Сталин направил Бенешу послание, в котором постарался разуверить чехословацкого президента в том, что «Советское правительство думает односторонне решить вопрос о Закарпатской Украине вопреки договору между нашими странами». Выбора Бенешу советский вождь, однако, не оставил. Напомнив ему о том, что тот и сам во время их встречи в Москве говорил о своей «готовности передать Закарпатскую Украину Советскому Союзу», Сталин подчеркнет, что «поскольку вопрос о Закарпатской Украине поставлен самим населением Закарпатской Украины, его, конечно, придется решить», когда это найдут целесообразным оба правительства[242].

Вопросы контроля территорий государств, которые длительное время в советском стратегическом планировании относились к враждебным, в послевоенный период встали перед Сталиным во весь рост. В 1944–1948 гг. вслед за освобождением Албании, Польши, Чехословакии, Югославии, Венгрии, Румынии, Болгарии от нацизма там запускается политический процесс, в рамках которого началось формирование коалиционных правительств, что обеспечивалось соответствующими договоренностями союзников. Борьба за принципы формирования и состав этих правительств в значительной мере станут предметом переговоров союзников в первые послевоенные месяцы.

В Албании и Югославии довольно быстро было обеспечено доминирование коммунистических партий. При этом в странах, воевавших на стороне Германии, как должен помнить читатель, решением Берлинской конференции создавались союзные контрольные комиссии, призванные осуществлять контроль «за точным выполнением условий перемирия» в переходный период. В Румынии СКК была создана в сентябре 1944 г. (председатель маршал Р. Я. Малиновский); в Болгарии — в октябре 1944-го (председатель маршал Ф. И. Толбухин); в Венгрии — в январе 1945 г. (председатель маршал К. Е. Ворошилов). Венгрия, в отличие от Румынии и Болгарии, не перешла на сторону антигитлеровской коалиции на заключительном этапе войны и была принуждена к капитуляции в результате военного поражения, нанесенного Красной армией до конца сопротивлявшимся венгерским войскам. В связи с этим деятельность СКК здесь носила более жесткий характер, чем в Румынии и Болгарии. 7 марта 1945 г. по запискам Молотова и Ворошилова, адресованным на имя Сталина, ГКО за его подписью принял постановление «По вопросам Венгрии». Первоочередной задачей было решено считать «немедленное проведение земельной реформы, примерно на тех же принципах, на которых она осуществлена в Польше». При условии ее быстрого проведения ГКО изъявлял готовность удовлетворить просьбу венгерского правительства о предоставлении займа и продовольственной помощи. СКК также обязал взять под специальный контроль мероприятия по восстановлению и эксплуатации промышленных предприятий, железнодорожного транспорта и средств связи. Контролю подлежало расходование продовольствия и средств, полученных в виде займов от СССР, и даже проведение весенней посевной кампании[243]. Как нетрудно заметить, советское послевоенное присутствие в странах региона не ограничивалось денацификацией, но и сопровождалось глубокими социально-экономическими преобразованиями.

Летом — осенью 1945 г. Сталин поставил на паузу развитие советской активности в этом регионе, ожидая первых результатов взаимодействия союзников в послевоенном урегулировании. В ноябре 1945 г. посол ФРЮ в СССР В. Попович в обширном письме председателю Совета министров Югославии И. Броз Тито, информируя своего руководителя о настроениях в среде высшего советского руководства, подчеркнул: «Исходя из принципа последовательного осуществления своей политики по укреплению международного сотрудничества, советское правительство в настоящий момент избегает заключать договоры по каким бы то ни было вопросам с государствами Восточной Европы. Но если состояние нынешних отношений с союзниками не улучшится, то здесь не исключают возможность активизации советской внешней политики в этом направлении»[244].

Возможность взять такого рода паузу у Сталина была. До возрождения Германии было далеко, а трения с союзниками еще не перешли в фазу конфронтации. Во всех государствах этого региона сначала условиями перемирия, а затем и мирными договорами, согласованными, кстати сказать, общими решениями союзников, были размещены советские воинские контингенты. Исключением была Чехословакия, из которой Сталин решил их вывести уже осенью 1945 г., с тем, вероятно, чтобы продемонстрировать союзникам намерения действовать «благопристойно» и закрепить позитивные на тот момент настроения чехословацкого общества, включая президента ЧСР Э. Бенеша, по отношению к идее сотрудничества с СССР.

Необходимость обеспечения безопасности по внешнему периметру Союза ССР в рамках сотрудничества с союзниками отодвигала возможность социалистических преобразований на относительно отдаленную перспективу. Да Сталин и не стремился, как мы уже видели и еще не раз увидим, форсировать здесь социалистические преобразования.

Такой подход не отменял задачи поддержки социально близких политических элементов, приведение к власти которых должно было обеспечить дружественную политику этих государств по отношению к Советскому Союзу. Коммунистические и левые партии и организации, оперевшись на советские ресурсы и политическую поддержку, поведут борьбу за власть с традиционными для этих стран политическими структурами. Значительную роль в политических процессах сыграют кадры Коминтерна, прибывшие на родину «в обозе» советских войск. Развернувшаяся в странах народной демократии борьба имела не только политическое измерение. В январе 1949 г. Сталин примет болгарскую делегацию и поинтересуется судьбой членов царского регентского совета у одного из лидеров болгарских коммунистов В. Коларова, занимавшего в тот момент посты заместителя председателя Совета министров и министра иностранных дел Болгарии. «Когда я сказал, — вспоминал Коларов, — что все регенты были расстреляны, он [Сталин] пожал мне руку» [245].

Контроль за составом правительств, а значит, и их решений позволял решать основную задачу — проводить внешнюю политику, направленную на формирование пояса безопасности из буферных государств на наиболее опасном участке периметра советских границ —