Хозяин рубежа. Книга ll - Михаил Ежов

— Благодаря анахрониту наши рубежи будут стоять вечно! — восторженно воскликнул Эдуард, фамилию которого я так и не узнал. — Да здравствует император Александр!

Пока сидели за столом, я присмотрелся к Михаилу Иванову, архитектору Лобанова. Познакомились мы во время моего первого визита к соседу: в тот раз я застал их в спортзале фехтующими. Тогда архитектор показался мне бодрым малым, теперь же он сидел хмурый, разговоры не поддерживал и, вообще, кажется тяготился обществом. Интересно, почему.

А вот инженера Лобанова я видел впервые. Парень лет двадцати пяти широко улыбался, смеялся и охотно болтал с гостями, особенно с женщинами. Впрочем, не сказать, чтобы высовывался. Вёл себя прилично. Судя по паре заинтересованных взглядов со стороны прекрасного пола, даже завоевал некие симпатии. Увы, большинство инженеров не имеют дворянского звания, так что выгодный брак юноше не светил. По крайней мере, не ради него к Лобановым привезли своих дочек соседи американиста.

Они прощупывали виновника торжества, других проектировщиков и меня. Задавали вопросы и слушали очень внимательно. Я старался давать минимум информации. Кажется, из-за этого меня сочли человеком серьёзным и обстоятельным. Что сразу повысило мои шансы стать потенциальным зятем, о чём мне с улыбкой шепнула во время очередной перемены Татьяна.

После обеда гости вышли на улицу, где была собрана на заднем дворе сцена. Нас ждал концерт. Это мне было не интересно, однако пришлось послушать несколько выступлений. За музыкантами вышли фокусники, акробаты и так далее. Неужели и мне придётся устраивать что-то в таком же духе, когда придёт время созывать гостей? От такой перспективы прямо передёргивало. А вот Лун, конечно, будет в восторге. Пожалуй, на него это и свалю.

Ко мне подобрался инженер Лобанова.

— Нас не представили в суматохе, — сказал он тихо. — Фёдор Девятаев.

Мы обменялись рукопожатием.

— Слышал, вы обходитесь на участке своими силами, — проговорил парень, глядя на сцену. — Справляетесь?

— Вполне успешно.

— Если нужны какие-то чертежи, то готов предоставить. У меня есть буквально всё. По сходной цене. Только господину Лобанову не говорите.

— Буду иметь в виду, — кивнул я.

— Даже лицензионки имеются, — добавил Девятаев и украдкой протянул мне визитку. — Мои контакты. Звоните в любое время, если что понадобится.

Как только я взял карточку, он отошёл в сторону и завёл разговор с одним из гостей.

Что ж, парень пытается подработать. Такая практика не одобряется, но и не запрещена. Может, у него, и правда, найдётся что-то полезное.

После концерта мы вернулись в дом, где были поданы напитки и закуски. Небольшой оркестр играл фоном, и прибывшие могли пообщаться, обсудить дела и так далее. Ко мне никто не подходил, а вот Татьяну откровенно окучивали трое парней. По девушке было заметно, что она поддерживает беседу из вежливости. Пару раз мы встретились взглядами, и Лобанова улыбнулась.

Я же набрал канапешек с сыром и прохаживался по залу, разглядывая выставленные в застеклённых стеллажах предметы. Заинтересовали меня две фотографии в рамках, на которых именинник был запечатлён на фоне странной машины вроде гоночной, а позади виднелось растянутое над дорогой полотнище с надписью «Финиш». Кажется, снимок был сделан где-то на городских развалинах. Не моих ли?

— Скучаете, Родион? — раздался за спиной голос Лобанова. — Мне жаль, что вы не нашли себе компанию по душе. Общество моих знакомых невелико, как вы заметили, но другого предложить не могу.

— У вас очаровательные гости, — ответил я, обернувшись. — Просто у меня нет с ними общих дел.

— Ну, это временно. Связи образуются быстро, если находятся схожие интересы. Вижу, вы обратили внимание на снимки.

— Да, вы участвовали в каких-то гонках?

— Как, разве вы никогда не слыхали про «Излом-2»⁈ — удивился Лобанов.

— Боюсь, что нет, Питер.

— Хм… Впрочем, их особо не афишируют. Они не запрещены, но и не одобряются. Гонки проводятся за пределами Фронтира, на территории Излома. Началось это на востоке, в Азии.

— «Излом-1»?

— Совершенно верно. Развлечение только для одарённых. То есть, можно, конечно, и обычному человеку попытаться, но шансов нет.

— Почему?

— Сами судите: во время гонки разрешено применять магию. Плюс Исчадия могут появиться. Одарённый хотя бы фантомом защищён, а что делать обычному человеку?

— Опасное развлечение.

— О, да! Знатно щекочет нервы. И погибнуть можно. Бывали случаи.

— Вы сказали, разрешено применять магию. Для чего?

— На своё усмотрение. Например, чтобы атаковать противника.

— И ради чего это всё? Есть какой-то приз?

— Ставки, — ответил Лобанов. — И весьма большие. Плюс адреналин.

— Я так понимаю по снимкам, вы дважды выигрывали.

— Было дело, — улыбнулся Лобанов. — Повезло. Но последний раз пропустил. Тэнни против. Говорит, что это глупость и ребячество. Так-то она права, конечно. Но иногда не хватает чего-то такого, — он вздохнул. — Даже заставила машину разобрать и чертёж продать. Женщины! А мне, между нами говоря, страсть, как хотелось надрать зад Молчанову! Теперь он победитель. Вылез в моё отсутствие на первое место. Ну, да чёрт с ним! Пусть радуется. Кстати, как вам здешние невесты? — сменил вдруг после короткой паузы тему Лобанов. — Не приглянулся ли кто? Если хотите, могу просветить насчёт предполагаемого приданного. Сам разнюхивал — для себя.

— И никого не выбрали?

Лобанов усмехнулся.

— Вы правы, Родион. Негоже предлагать другу то, что тебе не пригодилось. Но вдруг у вас сердце дрогнуло? Не только ж ради денег женятся люди.

— За предложение спасибо, но нет, не дрогнуло. Да и какой из меня жених? Я тут без году неделя.

Мой собеседник покачал головой.

— Не скажите. У вас участок всем на зависть. Кстати, не надумали продать часть стройматериала?

— Пока нет.

— Понимаю. Но, если что, я на очереди первый.

— Буду иметь в виду, Питер.

Спустя примерно час я решил, что пробыл в гостях достаточно, и начал прощаться.

— Бывайте у нас почаще, — сказал Лобанов, пожимая мне руку. — По-соседски. Нам, труженикам Фронтира, надо держаться вместе.

— Золотые слова, Питер, — отозвался я.

— Давайте я вас провожу, — вызвалась Татьяна.

Когда мы остановились на крыльце, я приложился к протянутым пальчикам. Сказал:

— Навещайте меня иногда, если будет время. Ваше общество мне особенно приятно.

Люблю сильных женщин. Ничего не могу с собой поделать. Да и нужным не считаю.

— Непременно, Родион, — серьёзно