Крестный путь патриарха. Жизнь и церковное служение патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского) - Михаил Иванович Одинцов

На пленарном заседании, состоявшемся 30 октября 1917 г., обсуждался только один вопрос: о порядке избрания патриарха. Определили способ, заведомо многоступенчатый: наметить записками по одному кандидату из членов Собора как епископов, так и клириков. После чего, опять же голосованием, избрать троих кандидатов. Только потом из этих троих избрать жребием одного, который и станет патриархом Московским и всея России. В ходе голосования по выдвигаемым кандидатам на патриарший престол были названы имена 25 человек. Безоговорочным лидером стал архиепископ Харьковский Антоний (Храповицкий), получивший 101 голос. Со значительным отставанием следовали архиепископ Тамбовский Кирилл (27 голосов), митрополит Московский Тихон (23), митрополит Тифлисский Платон (22)… Имя архиепископа Владимирского Сергия (Страгородского) оказалось в последних рядах списка. За него подали лишь пять записок!

31 октября на пленарном заседании выборы продолжились. Собравшимся членам Собора (309 чел.) нужно было наметить имена трех кандидатов из 25 накануне избранных. Каждый член Собора мог подать записку с указанием трех имен. Проходил тот, кто набирал более половины голосов (т. е. как минимум 155 голосов). По первому голосованию необходимое число голосов (159) набрал только архиепископ Харьковский Антоний (Храповицкий), и таким образом он становился первым кандидатом в патриархи. Второе голосование определило следующего кандидата, им стал архиепископ Арсений (199 голосов). По итогам третьего голосования выбранным оказался митрополит Московский Тихон (162 голоса). Что касается Сергия Страгородского, то в первом туре за него проголосовали 14 членов Собора; во втором – 4, а в третьем за него никто не проголосовал.

Антоний (Храповицкий), архиепископ Харьковский

[Из открытых источников]

Арсений (Стадницкий), архиепископ Новгородский

[Из открытых источников]

Тихон (Беллавин), митрополит Московский

[Из открытых источников]

4 ноября 1917 г., когда в Москве большевики окончательно победили и заняли Кремль, Собор принял Определение о восстановлении патриаршества. На следующий день, в воскресенье, было назначено торжественное богослужение и выбор патриарха по жребию из трех намеченных кандидатов.

Поскольку доступ в Кремль был закрыт, и было невозможно провести выборы в Успенском соборе, где традиционно избирались русские патриархи, то решили свершить выбор в кафедральном храме Христа Спасителя. Чтобы сохранить сопричастность, сделать видимым духовное соединение этих храмов и тем легитимизировать до́лжный состояться акт, было решено доставить в храм Христа Спасителя чудотворную икону Владимирской Божией Матери из Успенского собора Кремля.

Ранним утром 5 ноября к Спасским воротам Кремля пришла депутация от Собора: Июдин, Уткин, Арапов. По предварительной договоренности с Военно-революционным комитетом их пропустили, и они пришли в Чудов монастырь, где проживал митрополит Тифлисский Платон (Рождественский). Вскоре он вышел к делегатам, и все вместе они направились к Успенскому собору. Вызвали сторожа.

– Откройте собор, – обратился митрополит.

– Не могу, нет приказа.

– Я служил у вас, почему не отворяете? – Это же митрополит! – вставили свои слова делегаты.

– Я знаю, что митрополит, но нам не велено никому открывать. Идите к коменданту. Прикажет – открою!

Видя бесперспективность перебранки, митрополит Платон пошел в комендатуру. Возвратился он через пару часов в сопровождении коменданта.

– Икону берите, благо ничего с ней в военные дни не стало, – комендант показал рукой в сторону царских врат иконостаса, где слева от них она и находилась. – Но, выносить из собора и Кремля, а потом нести по улице до храма Христа Спасителя можно только закрыв ее пеленой.

Так и пришлось митрополиту Платону и трем его сопровождавшим с «завернутой» иконой поспешить в храм Христа Спасителя, где завершались последние приготовления к службе. Икону поставили перед алтарем, а перед ней на столике разместили запечатанный ковчежец с записками имен трех кандидатов в патриархи. В ходе торжественного богослужения «вынутием жребия» был определен одиннадцатый патриарх Московский и всея России. Им стал митрополит Московский и Коломенский Тихон (Беллавин).

Тихон (Беллавин), патриарх Московский и всея России

1917

[Из архива автора]

По результатам переговоров с новой властью удалось получить разрешение на проведение 21 ноября, теперь уже в кремлевском Успенском соборе, интронизации вновь избранного патриарха, а также получить необходимые реликвии для новоизбранного патриарха из Патриаршей ризницы. В этот торжественный день Сергий Страгородский был среди тех иерархов, коим выпала честь сослужить новоставленному патриарху Московскому.

Одним из первых деяний патриарха Тихона стало присвоение «во внимание к высокополезному для Православной церкви святительскому служению» сана митрополита пяти иерархам. Первым среди них был назван Сергий Страгородский[92]. С этим его поздравила прибывшая 3 декабря в подворье Валаамского монастыря, где проживал Сергий, делегация Владимирской епархии. Владыка встретил их, имея на себе знак митрополичьего достоинства – белый клобук, и принял от них приветствие.

После торжественного избрания и интронизации патриарха Собор продолжил свои деловые заседания.

Заседание Поместного собора

Ноябрь – декабрь 1917

[Из открытых источников]

2 декабря на пленарном заседании Собора было принято определение «О правовом положении Российской православной церкви». Первые его два пункта (из 25) гласили:

1. Православная Российская церковь, составляя часть единой вселенской Христовой церкви, занимает в Российском государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство.

2. Православная церковь в России в учении веры и нравственности, богослужении, внутренней церковной дисциплине и сношениях с другими автокефальными церквами независима от государственной власти и, руководствуясь своими догматико-каноническими началами, пользуется в делах церковного законодательства, управления и суда правами самоопределения и самоуправления…[93]

Этот документ церковь намеревалась внести в Учредительное собрание[94], когда будут утверждаться новые государственно-церковные отношения. С ним должны были ознакомиться духовенство, церковный и приходской актив.

Восстановление патриаршества меняло систему высших органов церковного управления. Собор спешил до перерыва успеть завершить все ранее намеченные первоочередные дела. Одним из таких было избрание членов Священного синода и Высшего церковного совета. Этот вопрос обсуждался на пленарном заседании 7 декабря. В ходе двухступенчатых выборов митрополит Сергий (Страгородский) вошел в состав Синода, к компетенции которого были отнесены дела вероучительного, канонического и литургического характера[95]. Синод заботился «о нерушимом сохранении догматов веры и правильном их истолковании», контролировал перевод и печатание богослужебной литературы. На следующий день прошли выборы в Высший церковный совет[96]. В сформированном высшем церковном управлении (патриарх, Священный синод, Высший церковный совет) патриарху отводилась важная роль, но управлять Церковью единолично, без согласия коллегиальных органов – Синода и Совета, он не мог. Говоря современным языком, сложилась система сдержек