В его глазах - Анна Ардо

Это конец. Я знала, что он когда-нибудь наступит. Знала даже приблизительное время, и наступило оно согласно ожиданиям. Но обернулось совсем не тем, чего я ждала. Мне казалось я буду немного скучать по клубу, его атмосфере, по людям, которые там работают, буду скучать по Адлеру… Однако не светлая тоска беспощадно разъедала мне сердце, а ненависть, обида, презрение к самой себе. И к Станиславу.

Он растоптал меня. Сравнял с землёй, смешал с грязью, искалечил, пусть не телесно, но ментально, уничтожил до основания. Он подарил мне минуты блаженства, но наградил пустотой и фатальной обречённостью.

Шагая по улицам, я едва понимала, куда и зачем иду. Старалась держаться курса к дому, однако никакой уверенности, что иду напрямик, не было. Скорее всего, я много раз сбивалась с маршрута. Но не это огорчало меня по-настоящему. Поистине страшно становилось от тотального непонимания, зачем я всё ещё живу, зачем дышу этим воздухом, зачем скитаюсь одна в ночи.

Можно было бы взять такси, но я сразу откинула эту идею. Дорого, да и куда мне спешить? Навстречу своему одиночеству? На какие-то беспечные мгновения я поверила, что теперь не одна, и тут же впаялась в стену, разлетелась на куски.

Приходила ли мне в голову мысль, что у Адлера может кто-то быть? Конечно, приходила. И я не раз обращала внимание на его левую руку, на безымянный палец. Он всегда оставался пуст — ни колец, ни перстней. Была ещё вероятность, что Стас просто не носил атрибутов семейной жизни, но я игнорировала такую возможность. А так и вышло. Мне назло. Мне в назидание. Чтобы не развешивала уши, чтобы не летела сломя голову на поводу у чувств.

А ведь я в самом деле испытывала к нему множество чувств — от щекочущего страха до бесконечного обожания. И сейчас к этому калейдоскопу добавились ещё и ненависть, омерзение, злость. Всё, что я знала о мужчинах, увы, оказалось совершенной правдой. Только в романтических книжках герои поступают благородно, смело, остаются честными и любящими, готовы сметать горы и доставать звёзды с неба. Мне досталось множество звёзд от Станислава — целый млечный путь в бриллиантах из оглушительного оргазма. Но после фантастического полёта к небесам случилось приземление, болезненное и неотвратимое. И в этом повинна лишь я одна.

Дойдя до подъезда, остановилась, села на перекошенную лавку. Во мне будто не осталось сил даже на то, чтобы подняться в квартиру. Уже понемногу светало, и скоро должен был прозвенеть будильник в телефоне — мою работу посудомойкой никто не отменял. Правильней было бы выспаться оставшиеся несколько часов и принять душ, чтобы смыть следы секса, а главное — запах Адлера, который буквально въелся мне в кожу. Но я знала, что не усну, не смогу.

Достала мобильник. Хотела написать Маринке, уточнить, во сколько она сегодня приезжает. И тут обнаружилось, что заряд на телефоне издох. Хотя бы ради зарядки нужно было собраться с силами и как-то доползти наверх.

Я поплелась на негнущихся ногах. Еле вспомнила, на котором этаже живу — настолько уже затуманился разум. Еле отыскала ключ, еле воткнула его в замочную скважину. Еле переступила порог.

И тотчас замерла.

Потому что при входе мне сразу бросились в глаза ботинки, оставленные у порога.

Мужские ботинки.

Глава 41

Первой мыслью было, что я каким-то образом попала в чужой дом. Ведь не исключено, что во входной двери нашего с Маринкой дешёвого жилья установили типовой замок с типовым ключом, и где-то ещё поблизости вдруг оказался точно такой же. Однако бредовое предположение тут же разрушилось — на вешалке висел совершенно точно мой красный шарфик. Мне связала его мама, и перепутать было невозможно и из-за цвета, и из-за особой вязки, которую она использовала. Я редко носила эту вещь, поскольку стеснялась слишком ярких акцентов в одежде, но выбросить никак не могла. Хранила и берегла как дорогое сердцу воспоминание о доме.

Кроме того, рядом с шарфом висела куртка моей подруги. И ещё одна, незнакомая. И ещё одна. Тоже незнакомая…

Медленно пройдясь взглядом по узкой прихожей, я обнаружила ещё две пары обуви, сброшенных в спешке. Оставленные ботинки будто бы выстелили дорожку к нашей маленькой гостиной, где мы с Маринкой вместе иногда смотрели сериалы на её ноутбуке.

Боясь столкнуться с ещё чем-нибудь неизвестным, я некоторое время отказывалась идти дальше. Даже хотела вовсе уйти обратно. Хотя куда мне было податься в такой час? «Аист» ещё закрыт, большинство кафе не работают. Я замёрзла, как цуцик, устала, изнервничалась. В конце концов, эта квартира для того и отъедала львиную долю моего бюджета, чтобы я не ломала голову, куда приткнуться.

Я набрала в лёгкие побольше воздуху. Уговорила себя, что обязана продолжить маршрут, чего бы мне это ни стоило.

Зашла в гостиную и встала, как вкопанная.

На единственном раскладном диване, малюсеньком и дико неудобном, лежали трое. Друг на друге. Вповалку. Даже не объясню, в каких именно позах и кто на ком валялся, но по-другому бы и не вышло при всём желании. Потому что мы с Маринкой вдвоём-то едва поместились, когда случайно залили чаем матрас на нашей кровати. А уж три человека… Двое из которых — мужчины… Голые мужчины…

Где-то среди их массивных тел лежала и моя подруга. Тоже голая. Кроме того, растрёпанная, явно уставшая, но… счастливая. Я видела, как она улыбается во сне, обнимая одной рукой парня, сопящего ей в живот, а второй прижимая к себе другого красавца, сплошь покрытого татуировками, будто у него не кожа, а детская разукрашка.

Вся троица, вероятно, заснула совсем недавно — в комнате ещё витал запах сигарет. То ли Маринка опять баловалась, то ли кто-то из этих мужчин. На подоконнике осталась пачка «Pall Mall», зажигалка, форточка приоткрыта.

У меня не было иллюзий касательно того, чем эти трое занимались до моего прихода. В конце концов, в «Империал» приходили в приваты в самых разных составах. Всего за три ночи дежурства на ресепшене в БДСМ-клубе я увидела больше сексуального разнообразия, чем могла бы себе представить. Наверное, поэтому сейчас не верещала, как резанная, а просто смотрела на мирный сон любовников.

Не зная, как правильно поступить, я решила, что до зарядки уж точно должна добраться. Сделала шаг, ещё шаг, постаралась осторожно обогнуть разложенный диван, ничего не задев. Однако нога одного из парней, того, что был без татуировок, простиралась