Атаман Платов. К 270-летию со дня рождения (1753–2023) - Михаил Павлович Астапенко

у деревни Гронау казаки Платова взяли в плен поручика, капитана и шестьдесят солдат[341]. Потери донских полков за этот период составили убитыми двух офицеров и пятьдесят казаков, ранеными – трех офицеров, двух урядников и сто пятьдесят казаков[342].

Четырнадцатого февраля из-за собственной оплошности и самонадеянности в плен к французам попал командир первого отряда авангарда Платова генерал-майор барон Н. Ф. Корф[343]. Его показания об усталости и бедственном положении русской армии побудили Наполеона приостановить отход, а девятнадцатого февраля перейти в наступление. В тот же день французская кавалерия заняла дороги, ведущие из Гутштадта в Аренсдорф и дальше в Либштадт. Платов, находившийся в Вольфсдорфе и не ожидавший такого поворота событий, оказался со своим корпусом в окружении. Ночью двадцатого февраля, сняв неприятельские пикеты, Платов на рассвете сумел выйти на небольшую дорогу, ведущую из Аренсдорфа в Фреймаркт и Лаунау, выбравшись из окружения. Вечером двадцатого февраля корпус Платова присоединился к дивизии генерала Сакена в Лаунау[344].

Двадцать третьего февраля Беннигсен начал отвод своей изможденной армии к Бартенштейну для устройства на зимние квартиры. Три дня спустя и Наполеон отдал приказ об отводе своей армии на зимние квартиры. Корпус Нея двадцать восьмого февраля, покинул позиции при Цехерне, начав отход в сторону Гронау и Альткирх. Преследуя отходившего противника, казаки Атаманского и Иловайского 8-го казачьих полков атаковали их на марше, захватив в плен лейтенанта, капитана и 60 солдат[345]. В письме графу Х. А. Ливену Платов писал об этом сражении: «…Вчерашнего дня пред Гутштадтом не более за три версты, покатал их малые две пехотные колонны, большую часть выкололи казаки пиками, последние избавились пушками своими, в плен взято: капитан один и один же поручик, рядовых с унтер-офицерами и одним барабанщиком с барабаном более шестидесяти. С нашей стороны, хвала Богу, урон малой»[346].

Несколько по-иному описал этот бой маршал Ней в своем рапорте Бертье от 28 февраля: «В три часа пополудни колонна из тысячи кавалеристов, наполовину гусар, наполовину казаков, дебушировала из Гронау на Альткирх. Генерал Марконье расположил 69-й полк таким образом, чтобы казалось, будто у него весьма небольшие силы. Неприятель произвел яростную атаку, и был отброшен выстрелами в 15 шагах от строя. Огонь был столь смертоносен, что при отступлении неприятель оставил на поле боя 23 лошади и большое число людей»[347].

Командир Атаманского полка майор С. Ф. Балабин «в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении 28 февраля при С. Гронау против французских войск», был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. Есаул этого полка Евсеев получил орден Святого Владимира 4-й степени с бантом, а хорунжий Ф. К. Саринов, возглавивший конную атаку на одну из пехотных колонн, стал кавалером ордена Святой Анны 3-й степени[348].

Подводя итог деятельности корпуса Платова за февраль 1807 года, полковник Г. В. Розен отмечал: «Действия легкого корпуса с 7-го февраля по 1-е марта доказывают ясно неутомимость и отличную храбрость войска Донского, мужество и военные достоинства предводителя их. Неприятель, совершенно разбитый при Прейш-Ейлау, лишившись лучшей своей кавалерии в делах после оного бывших, вынужденный почти всю свою остальную расстроенную отвести для поправления и формирования, должен был необходимо закрывать армию в ее отступлении пехотою. Казаки, вооруженные пиками, вооружили себя неприятельскими ружьями»[349].

В начале марта 1807 года корпус Платова, вместе со всей русской армией, расположился на зимние квартиры по левому берегу реки Алле.

В это время польскому корпусу генерала Юзефа Зайончика, входившему в состав армии Наполеона, удалось прервать связь главных сил русской армии с корпусом генерала Эссена на Нареве. Платов получил приказ Беннигсена во что бы то ни стало восстановить прерванные коммуникации.

Присоединив к своим десятки казачьим полкам два кавалерийских и один егерский полки, Платов начал поэтапное наступление на позиции Зайончика. Происходили, в основном, мелкие стычки с поляками, которые, как правило, отступали, оставляя казакам деревни, лежавшие на коммуникациях русской армии. Вскоре передовые разведывательные дозоры Платова встретились с отрядом генерал-майора Витгенштейна, входившего в состав корпуса Эссена. Его связь с главной армией была восстановлена.

Основными силами своего корпуса Платов утвердился в Пассенгейме, а его передовые конные отряды проникли до Остереде, где в то время находилась главная квартира маршала Даву. Седьмого марта казачьи полки Карпова 1-го, Ефремова 3-го и Андронова 1-го, встретив крупные силы противника у мельницы Присово, «несмотря на неудобность места, крутизну берегов речки и сильную защищенность места и берегов ружейными выстрелами, пустились вброд через речку, отрезали неприятеля от леса, сделав сильный на него удар». Кроме сильного урона убитыми и ранеными, французы потеряли пленными капитана, четырех поручиков, двенадцать унтер-офицеров и восемьдесят шесть солдат[350]. Генерал Зайончик, признавая неудачу, отмечал в своем рапорте: «Посты у Дембовиц и Присово были атакованы казаками. Мы потеряли 200 человек, это тяжелый урок для неопытных войск, который не предотвратили все мои инструкции и все мои указания»[351]. Этим успехом казаки практически очистили левый берег Омулева от неприятеля.

Восьмого марта Платов отправил майора С. Ф. Балабина 2-го с половиной Атаманского полка в сторону Нейденбурга-Остероде с разведывательными целями. В 35 верстах от Куркена казаки встретились с авангардом корпуса Даву, атаковали его, захватив в плен офицера и 24 солдата. Генерал Гюден, командир 3-й дивизии, в рапорте маршалу Даву писал: «Две партии, одна вышедшая из Шомбиен, другая – из Куркена, зашли слишком далеко и были одновременно атакованы 200 казаками. Эти две партии очень хорошо дрались, и им удалось отступить… Разведчики из этих двух партий числом в десять в одной и шесть в другой зашли слишком далеко, и казаки атаковали их на полном скаку… им пришлось сдаться в плен. У неприятеля убито четыре казака и несколько ранено»[352]. Следствием этого боя казаков с поляками явился перенос Главной квартиры французской армии из Остероде в Финкенштейн, то есть вглубь своего расположения, подальше от казаков…

9 марта 1807 года между Вилленбергом и Ортельсбургом произошел бой между казачьими полками Иловайского 5-го, Иловайского 10-го и Грекова 18-го, с одной стороны, и французской пехотой (25-й драгунский полк) и польской кавалерией, с другой. Используя знаменитую казачью «лаву», донцы выманили противника на равнину, затем стремительно атаковали его фланги. Участник боя, армейский капитан П. А. Чуйкевич, писал о последовавших затем событиях: «Неприятель, быстротою маневра пораженный, пришел в крайний беспорядок, драгуны не могли ни выстроиться, ни действовать свободно, будучи окружены и заглушаемы криками казаков, которые между тем пиками своими рассеивали между ними смерть и ужас»[353].