Легенды и мифы Санкт-Петербурга - Наум Александрович Синдаловский

в 1887 году Пыляева. При этом ни тот ни другой не оговорили фольклорного происхождения рассказанной истории. В то же время известно, что и Свиньин, и Пыляев легко и свободно обращались с фактами. В других источниках подобная легенда нам не встречалась.

Едва ли такой знаток Эрмитажа, как Владимир Францевич Левинсон-Лессинг, не знал этой легенды, но и он обошел ее молчанием, утверждая в то же время, что «мы не знаем сейчас, когда и как зародилась мысль о создании эрмитажной галереи, как не можем сказать, в какой мере она явилась результатом осуществления заранее намеченного широкого плана». Умалчивают о легенде и другие исследователи. И это неудивительно. Действительные причины создания эрмитажной галереи были иные, более глубокие, не личные, а государственные.

Буквально через десять дней после воцарения Екатерина II предложила Вольтеру печатать его Энциклопедию в России. Так начиналась екатерининская эпоха, век просвещения, как впоследствии назовут его современники. Считая себя прямой политической наследницей Петра I, Екатерина небезуспешно пыталась доказать Европе, что могущественная Россия способна ослепить блеском своей цивилизации любое европейское государство. Поэтому создание собственной картинной галереи становилось делом политическим.

Здание Эрмитажа

Дипломаты В. С. Долгорукий, И. И. Шувалов, Д. А. Голицын, А. И. Мусин-Пушкин и другие приобретают для Эрмитажа на европейских аукционах целые коллекции. Зарубежные корреспонденты Екатерины – Вольтер, Дидро, Гримм – привлекаются к формированию художественного собрания петербургского «Царствующего Мецената» и «Просвещенного Монарха».

Благодаря их настойчивости и художественному вкусу в Эрмитаже сложилось уникальное собрание ценностей мирового значения. Датой основания Эрмитажа принято считать 1764 год, когда в Петербург прибыла первая крупная партия картин берлинского купца Гоцковского, приобретенная В.С. Долгоруким.

С тех пор коллекции Эрмитажа постоянно пополняются. Ныне они насчитывают около двух миллионов семисот тысяч памятников культуры и произведений искусства.

«Парад» гвардии

Однажды император Павел I принимал парад гвардии на Царицыном лугу. Полк за полком проходил мимо императора, не вызывая в нем никакой реакции. И вдруг в маршевом строю гвардейцев Преображенского полка царь усмотрел едва заметную нечеткость. «Направо! Кругом, марш… в Сибирь!» – закричал Павел. Полк повиновался и в полном составе прошел по улицам Петербурга до Московской заставы. Никем не остановленный, он вышел на загородную дорогу. Только в Новгороде его настиг посланец от императора с прощением и позволением вернуться.

Тревожный и напряженный быт павловского Петербурга отличался крайней степенью непредсказуемости. Особенно это касалось военных, высших чиновников и государственных служащих. Отходя ко сну и сотворив благодарственную молитву, петербуржец вовсе не был уверен в благополучии завтрашнего дня. Неуравновешенный и болезненно нетерпеливый государь тяжелым клеймом подозрений метил то одного, то другого подданного. Только в короткую эпоху Павла мог появиться гипотетический поручик Киже и исчезнуть вполне реальный поручик Сенюхаев. Именно тогда прекрасный живописный Петербург Екатерины II начал превращаться в огромную образцовую казарму, жизнь которой подчинялась единому уставу, выработанному и высочайше утвержденному ее командиром – царем. Регламентировалось все: время приема пищи и женские наряды, круг чтения и мода на головные уборы, цвет зданий и длина косичек на армейских париках.

Конный портрет Павла I. Гравюра, 1798

Непременной частью этого казарменного регламента стали постоянные смотры и парады, руководил которыми лично император.

Нравы и обычаи павловского времени и породили эту анекдотическую легенду.

Подземный ход

Между Зимним дворцом и особняком Кшесинской на Петроградской стороне в свое время существовал подземный ход, устроенный Николаем II для посещений своей любовницы.

В 1903 году был построен Троицкий мост, соединивший центральные районы с Петербургской стороной, которая сразу перестала быть окраиной столицы. Неожиданно центр города приблизился, и это сделало Петербургскую сторону модным и популярным районом городской застройки, хотя цены на земельные участки вблизи Троицкой площади и кронверка резко подскочили и стали доступны только очень богатым людям. Одной из первых в ряду землевладельцев оказалась известная и талантливая балерина Мариинского театра, бывшая фаворитка Николая II М. Ф. Кшесинская.

Проект особняка для нее в 1904 году выполнил один из самых ярких представителей петербургского модерна, автор Музея Суворова, Академии Главного штаба и других зданий А.И. фон Гоген. Самые характерные и подкупающие признаки этого архитектурного направления – свободную планировку, живописную асимметричную композицию, стилистическое единство внешнего облика и внутренней отделки – продемонстрировал выдающийся зодчий в этом произведении. Особняк поражал одновременно утонченной роскошью и сдержанным уютом, смелостью сочетания новых отделочных материалов с традиционными, представительным положением на Кронверкском проспекте и в то же время отсутствием главного входа с улицы. Все было ново, и все было безоговорочно принято современниками.

В феврале 1917 года, напуганная революцией, Кшесинская покинула Петербург. Опустевший особняк 11 марта заняли Центральный и Петроградский комитеты партии большевиков. Сюда 3 апреля после эмиграции прибыл Ленин. После Октябрьской революции в особняке разместился Институт общественного питания, затем здание передали Обществу старых большевиков. Одно время в нем располагался Музей С. М. Кирова, а с 1957 года – Музей революции. В связи с этим особняк был подвергнут коренной перестройке по проекту Н. Н. Надеждина. Сейчас это Музей политической истории России.

Портрет Матильды Кшесинской. Фото, 1902

Что касается подземного хода, то это, скорее, дань древней романтической традиции. Огромные пространства широкой Невы, разделяющей Зимний дворец и особняк Кшесинской, давали безграничный простор для игры воображения и фантазии.

«Лиговский букет»

Фраза, рожденная устойчивым запахом застойной воды Лиговского канала.

Лиговский проспект – одна из самых старых, старше самого города, дорог Петербурга. Еще до его основания она называлась Новгородской дорогой и связывала древние русские поселения, расположенные на Неве, с Новгородом и Москвой. По трассе этого старинного пути по проекту Г. Г. Скорнякова-Писарева в 1718 году начали рыть 25-километровый канал для питания водой фонтанов Летнего сада. Канал, вытекавший из речки Лиги и потому называвшийся Лиговским, заканчивался бассейном вблизи нынешнего Мальцевского рынка, откуда вода по трубам вдоль Бассейной (ныне Некрасова) улицы подавалась к Летнему саду. Фактически с постройки Лиговского канала начинается история петербургского водопровода.

Свое практическое значение Лиговский канал утратил в 1777 году, когда одно из самых катастрофических невских наводнений разрушило садовые фонтаны. Уже тогда их решили не восстанавливать. Еще некоторое время канал служил для снабжения водой прудов Таврического сада. Но уже в то время его санитарное состояние вызывало тревогу и опасения городских властей. Застойная вода, засоренная бытовыми и промышленными отходами, становилась причиной опасных заболеваний, источником возможных эпидемий. Тогда-то, вероятно, и расцвел пресловутый «лиговский букет».

В 1891 году началась многолетняя эпопея заключения канала в трубу. В XIX веке это удалось сделать на участке от Таврического сада до Обводного канала. К началу Первой мировой войны его засыпали до Московских ворот. Только в 1969 году канал исчез