Полное собрание стихотворений и поэм. Том IV - Эдуард Вениаминович Лимонов

его нагота.

И Сена его разлита…

К бульвару идёшь Монтпарнас,

В жарден Люксембург зависаешь,

На девок глазеешь сейчас

И девок, раз-два, раздеваешь…

Под сенью деревьев – Бодлер,

Он маленький бронзовый бюст,

Мулатки он был кавалер…

Её отвратительных уст…

«Русские, утомлённые Новым годом…»

Русские, утомлённые Новым годом,

Спят на своей спине,

Я же не сплю с моим народом,

Я сижу на моём слоне…

Я заехал в тундру великих секвой,

Меня зовут Ананда Кришнан,

Я Вам, товарищи, не был свой,

Я ведь могол, я раджа-ветеран…

Разрывает ветер Ваш Амстердам,

Я улыбаюсь вдоль,

Любимец мягких и нежных дам,

Их молодой король…

Я не узнаю моих детей,

Я взреву и съем их всех!

А затем я клубок ядовитых змей

Проглочу, словно моха мех…

«Старый поэт золотыми руками…»

Старый поэт золотыми руками

Зажигает светильники между домами,

Шарлотта Бронте выходит в сад,

А по холмам поезда летят…

Дракон, разбегаясь, летит в Уганду,

В Замбию милую и свою,

Везя на спине костяной контрабанду:

Принцессу, а также Святого Илью…

«Земля, заснеженная слабо…»

Земля, заснеженная слабо,

К несчастию мышей и птиц,

Зиме не рада также баба

С большим количеством ресниц…

О, женщин офисные вздохи,

Без наслаждения, горбясь,

Сидят и морщатся тетёхи,

А им бы в половую связь!

С горячим парнем окунуться,

А им бы блеять и дрожать,

А тут зима ветрами дуться

Всегда приходит продолжать…

Своё мучительное тело

С большим количеством ресниц

Бедняжка поутру надела

И видит ряд унылых лиц…

А ей бы париться как в бане,

И воздух шумно выдыхать,

И что прописано в Коране

И в Библии, то нарушать…

Сквозь жаркий шёпот неприличий

Скакать, отставив зад и грудь,

Язык осваивая птичий

Или похуже что-нибудь…

«О, тонконогая, с дырою…»

О, тонконогая, с дырою!

Которую я вновь открою!

О, саблезубая! В укус!

Вложившая ты крови вкус!

О, маслянистая, о, в слизи!

Стоявшая во храме в Гизе.

Мне протянувшая соски,

Сдирай с неё, её влеки!

Её лижи, влагай и вынь,

Пульсируй с нею, с нею сгинь!

О, тонконогая, о, братство,

В сестричество твоё забраться!

И не отдавши ни соска,

Как коршун, падать свысока.

«В рефрижераторах поутру…»

В рефрижераторах поутру

В город везут замороженное мясо,

Зверь подмосковный спешит в нору,

Поэт привязывает к столу Пегаса.

А ты, моя тонкая, ты спала?

Иль незнакомца ты обнимала?

Спишь, чернобровая, догола,

И одеяло ногами сжала…

Когда я не буду, меня убьют,

Ты подойди к окну ночному,

Почти уже утро, авто бегут,

Ты помолись мне, чужому…

Президент и генерал

Я помню их на военном аэродроме,

Ещё молодых.

Смеркалось.

Ратко и Радован ругались,

Тогда мне казалась важной

Эта их в сумерках ссора.

Сейчас, ну какой там смысл!

Не было его, этого смысла,

Только скрестились темпераменты…

Лишь балканские гулкие горы

И бугристый серый титанический вертолёт,

Как перевёрнутая мясорубка

На заднем плане.

Подобранцы (это по-сербски «парашютисты»)

Заслоняют президента и генерала,

Стволы во все стороны…

Их беретов багровый шик.

1953 год

Суровый трепет поколений,

России продувной чердак,

В дыму мистических учений

Я обитал тогда, чудак…

Русь лихорадило привычно,

На сцене Сталин умирал,

Природа голосила птично,

И укоризненно, и лично,

Зевс свои молнии метал…

К взятию Крыма

Поместья русского царя

В Крыму разбросаны не зря,

Мы им столетьями владели

И делали там, что хотели…

Там, где вцеплялись фрейлин платья

В шипы шиповников и роз,

Где все любовные объятья

Кончались серией заноз,

Над розовым туманом моря

Лежат любовников тела,

Белогвардейцев на просторе

Недолго тлели факела…

Из Феодосии фрегаты

Их уносили за Стамбул,

Казаки были бородаты…

А кто-то просто утонул…

О, Крым, ликующий теперь!

Цари и тени их вернулись,

Расцеловались, пошатнулись,

Забыли горечи потерь…

Опять здесь русский стяг летит

По ветру, бреющему косо,

Опять прекрасные матросы,

Опять Россия здесь стоит!

«Зелёный снег, ботинок полу-бот…»

Зелёный снег, ботинок полу-бот

Жмёт каблуком заснеженные скверы,

Вот молодая женщина идёт

Без совести, без чести и без веры…

Зелёный снег. Ботинок чернокрыл

Массивным каблуком своим тяжёлым,

Всем весом дамы снег что было сил,

И бьют пальто неистового полы…

– Там у тебя, наверное, трусы?

– Ты что, больной, что говоришь такое?

– А на груди, потрогать, две осы?

– Ты их потрогай, я при этом взвою!

Такие были, хлопцы, времена:

Кобылы у коней хвосты кусали,

И надвигалась на страну война,

Но леди ничего о ней не знали…

«Шары, болиды мироздания…»

Шары, болиды мироздания,

Готовые для состязания,

Горячи, остры и мокры,

Летящие везде шары!

О, биллиард вселенных страшный,

Уже случившийся, вчерашний!

О, отпечатки световых,

Лет непреклонных и лихих…

Железный рот, железные зрачки.

На знамёнах болты и гайки,

Вы нас считали – «дурачки!»,

А мы Вас встретили в нагайки!

1964. Рабочий отпуск

Пылает огненный цветок,

Рожают рыжие ромашки,

И между ног у нашей Машки

Уселся белый мотылёк…

Весна дымит шарфами вдоль

Крещатика, ещё живого,

И вызывает алкоголь

Красивое и злое слово!

И был год этот молодой.

Советский год во всю Ямскую,

И я замедленно целую

Твой позвоночник удалой…

Рабочий отпуск очень скор,

И ждёт там «Серп и Молот» чёрный,

Ну я, пока там сыр и бор,

Я