Григорий Сокольников: невыученные уроки нэпа - Игорь Станиславович Прокопенко

в возрасте от 20 до 40 лет. До 50 % из них были мелкими торговцами, разносчиками, представителями свободных профессий и владельцами небольших предприятий. Были среди нэпманов врачи, репетиторы, архитекторы и многие другие. Но все же наиболее яркими образцами представительской прослойки того времени стали именно промышленники и торговцы.

Работать большинству нэпманов приходилось с утра до ночи. Вот как описывал современник быт одной из нэпманских семей Смоленска, проживавшей на Петропавловской улице в доме № 15: «Мое детство связано с сохранившимся домом № 15. В его подвале была бараночная. Я дружил с сыном хозяина. Рабочий день в этой семье начинался в два часа ночи и продолжался до семи вечера, а в восемь ложились спать. Отец глубокой ночью становился у печи, а мать возилась с тестом. С шести утра не закрывалась дверь: оптовые покупатели и жители ближних улиц и переулков покупали здесь горячие баранки. И так каждый день».

И все же даже мелкие нэпманы в среднем жили чуть лучше рабочих. Их средний достаток, как правило, превышал среднюю зарплату работников предприятий в два раза. Однако за такую «роскошь» приходилось идти на риск.

Заклятые друзья: отношения нэпманов и власти

Вся деятельность советских предпринимателей 20-х находилась под довольно жестким контролем со стороны власти. К примеру, до 1926 г. торговые предприятия делились на пять разрядов. Патенты 1-3-го разрядов выдавались торговцам-разносчикам, киосочникам на базарах, мелким скупщикам крестьянской продукции, владельцам небольших лавок. К четвертому и пятому разряду относили оптовиков, хозяев больших магазинов, крупных скупщиков. Конечно, крупными они могли считаться лишь по советским меркам того времени, ведь штат работников торгового предприятия пятого разряда редко превышал шесть человек, при этом половину из них, как правило, составляли хозяин и члены его семьи.

Противниками новой власти нэпманы не были, ведь для них реставрация старого строя могла означать возврат собственности, полученной от советской власти, бывшим владельцам.

Сенновский лабаз. Петроград. 1920

[Из открытых источников]

Нэпманы курсировали по всей стране, заключая новые сделки. Вот что писала о них их современница Мариэтта Шагинян:

Нэпманы разъезжают. Они магнетизируют собой огромные русские пространства, избывая их с курьерской скоростью, то на крайний юг (Закавказье), то на крайний север (Мурманск, Енисейск), часто взад и вперед без передышки.

Периоду нэпа также был свойственен рост численности городского населения. Если в годы «военного коммунизма» горожане бежали к родственникам в деревню, чтобы спастись от голода и холода, то теперь уже крестьянские дети отправлялись в город на заработки, за созданным сокольниковским Наркомфином твердым рублем.

Дело в том, что работать на частных предприятиях было выгодно, и этим нэп очень похож на период перехода к рынку в 90-х. Работать на частника было выгоднее не только по сравнению с госпредприятиями. К примеру, в Красноярске в 1922 г. сторожу и чернорабочим самарского кооператива «Самодеятельность» платили по 4 млн руб. в месяц, в придачу к этому им давали еще и паек. Оклад председателя народного суда, не самый большой по меркам всех советских госучреждений, составлял тогда около 180 тыс. руб. Кроме того, практически все частники платили вовремя и твердым рублем. В то же время рабочие госпредприятий в годы денежной реформы не всегда зарплаты вовремя, а порой вместо денег получали облигации и другие денежные суррогаты.

Сухаревский рынок. Москва. 1924 [Из открытых источников]

Отношение власти к нэпманам обусловливалось разрывом между идеологическими приоритетами и практическими нуждами. Для многих коммунистов появление нэпманов было сродни предательству революции. Свое несогласие с новой экономической политикой многие выразили, выйдя из партии, наиболее интенсивно этот процесс проходил с 1921 по 1924 г.

Несмотря на неприязненное в целом отношение многих к новой экономической политике, нэпманами становились и члены партии. Формально участие большевиков в нэпе регламентировалось специальным циркуляром ЦК, который запрещал коммунистам быть владельцами или арендаторами предприятий, использующих наемную рабочую силу. Разрешалось участвовать в организациях коллективного характера, работавших на государство или кооперацию без цели обогащения.

Торговать коммунистам также было запрещено, однако перед соблазном обогащения за счет административного ресурса устояли не все. Появились «красные купцы», умело использовавшие служебное положение и подставных лиц для организации разного рода предприятий, в том числе подпольных. Так, к примеру, председатель областной комиссии помощи голодающим Ленинграда Гинсбург открыл ресторан «Веселый ад», а в Ельце руководство общества «Друг детей» открыло казино.

Образ жизни наиболее обеспеченных нэпманов вызывал неприятие и у многих едва сводивших концы с концами рядовых членов партии из числа рабочих. Один из большевиков-пропагандистов А. Кравченко вспоминал, что на занятиях с рабочими ему пришлось столкнуться с множеством неудобных вопросов на тему нэпа.

Занятие шестое было целиком посвящено разбору нэпа. И вот на этом-то занятии особенно ярко всплыло многое, что наболело.

Театральные куклы «Крестьянин, нэпман, хулиган»

[Из открытых источников]

– Нэп – уступка крестьянам, это хорошо, но почему нэпманы пухнут?

– Помог нам нэп, верно. Как теперь прихлопнешь его?

– Ну неужто же морды эти сократить нельзя? – вырывается страстным воплем. И делится впечатлениями: пошли «в центр» поглядеть – страшно стало. Сколько праздных разодетых людей, ненужных вещей.

Официальная пропаганда, несмотря на заинтересованность власти в нэпманах, представляла их классовым врагом и «пятой колонной», сторонниками мирового капитала.

«Выбор веры. Новые Владимиры святые – кулак и нэпман – выбирают подходящую для себя веру: или живую или мертвую, или братца или Магомета, или старого Иегову или бритого». Художник Д. Моор. 1928 [ГЦМСИР]

Власть на местах поддерживала неприязненное отношение населения к торговцам и владельцам частных предприятий. Характерен художественный образ нэпмана того времени – одетый по моде толстяк, курящий дорогие сигары и регулярно бывающий в ресторанах. Между тем далеко не все нэпманы могли позволить себе подобную жизнь.

Он в шубе, щегольски распахнутой – так распахнутой, чтобы визитка видна свеженькая, крахмально-белая грудь и запонки сияющие, цепочка золотая тоненькая, как паутина, на груди, белоснежный платочек шелковый, из верхнего кармана визитки торчащий. Снимает котелочек новенький, в котелочек перевернутый перчатки, нежно-благоухающие, кладет. Старательно манжеточки выдвигает, с запонками голубенькими. А лицо тупое, по самой середине головы пробор тщательный, скрывающий начинающуюся лысину.

Впрочем, существовали и другие типы нэпманов. Вот как описывал два из них современник, писатель Н. Архангельский:

На огромных сковородах шипит поджариваемая колбаса или румянятся и пузырятся облитые яйцами и начиненные вкусно пахнущим фаршем большие французские булки. К сковородам то и дело подходят