Объятая тьмой - Тилли Коул

«Мой дядя сказал то же самое», — сказал Зейн, племянник АК. Я наблюдал, как парень наклонил голову и отвернулся. Потому что служил не только АК. Это был и его старик. Тот парень, который из-за проваленной миссии, которая привела к его похищению и грузовику посттравматического стрессового расстройства, убил мать Зейна, а затем и себя. Парня вырастила его тетя, он был чертовски сиротой.

Когда я сошел с лестницы, я сказал: «Я служил, потому что мой старик сказал мне, что это мой патриотический долг». Зейн сунул руки в карманы, но и он, и Слэш слушали. «Я многому научился в армии. Но я скажу вам сейчас, детишки. Не идите на войну, если вы, черт возьми, не верите в дело, за которое сражаетесь».

«Как сейчас, ты имеешь в виду?» — спросил Слэш. «Эта война, в которой мы сейчас находимся с картелем и Ку-клукс-кланом». Глаза Слэша расширились. «Я имею в виду, ты... они...»

Я положил руку на плечо Слэша. «Все хорошо, малыш. Я знаю, что все плохо со мной и Ку-клукс-кланом».

«Но ты же теперь Палач, да?» — спросил Зейн. Я ухмыльнулся, увидев, как на меня смотрит мини-АК.

«Я», — я снова перевел взгляд на дверь задней комнаты.

«Она чертовски громкая», — сказал Слэш, проводя руками по волосам. «Сука не переставала орать уже несколько часов. У меня голова раскалывается».

«Она теперь молчит», — сказал я.

«Красота, наверное, надела на нее намордник». Эш отошел от двери, ухмыляясь, докуривая и бросая сигарету на пол. «У меня болят уши от всего этого шума. Мне нужно выпить, черт возьми».

Повернувшись к Зейну и Слэшу, я сказал: «Вы видели, как я установил последнюю камеру?» Они кивнули. «Идите и сделайте то же самое в других комнатах». Я повернулся к Эшу. «Ты тоже иди. Мне нужно быстро установить эти камеры. Они покажут вам, как».

«Удачи». Эш последовал за братьями в дальнюю комнату. Взяв камеру, я постучал в дверь.

Красавица ответила. Она выглядела взволнованной, но, увидев меня, нарисовала улыбку. «Эй, дорогая», — сказала она, держа дверь приоткрытой. «Ты здесь, чтобы установить камеру?»

"Ага."

«Хорошо. Тогда я сделаю перерыв. Мне нужно выпить, черт возьми. Смотри за ней, пока ты работаешь — она та еще стерва. Обычно я уважаю это в женщинах, но сейчас мне хочется врезать ей кулаком по зубам, чтобы ее рот был слишком полон, чтобы продолжать кричать. Она выжимает из меня последние нервы». Она улыбнулась шире. «Я скоро!» Красавица вышла со склада.

Дверь была открыта, но в комнате было темно. Сделав глубокий вдох, я толкнул дверь. Задняя комната была маленькой, в ней горела только тусклая лампа. Но я увидел кузину в углу, покрытую тенями. Ее голова была опущена, а темные волосы закрывали ее лицо. Ее руки были связаны веревкой, как и ее ноги. Свадебное платье, которое она носила, закрывало большую часть ее тела. Я прищурился, пытаясь разглядеть ее, но в этом тусклом свете это было невозможно.

Убедившись, что в основном помещении склада никого нет, я закрыл дверь и запер ее на засов. Моя рука сжалась на ручке, но затем я собрался с духом и повернулся. Я направился прямо к сучке в кресле, и она, должно быть, почувствовала меня, потому что она лягнула связанными ногами и выплюнула: « Cabrones! Los odio! »

Ее голова откинулась назад, когда она рванулась ко мне. Я стоял на месте, ожидая, когда она успокоится и остановится. Ее длинные темные волосы отлетели назад с лица, ее рот открылся, чтобы извергнуть еще больше дерьма в мою сторону, затем ее глаза встретились с моими и...

Я замер.

Не мог, черт возьми, пошевелиться.

Каждая клеточка моего тела напряглась. Я даже не дышал, черт возьми.

Мое сердце начало колотиться о ребра, а мышцы напряглись так, что я подумал, что они могут лопнуть. И я не отрывал взгляда от этих глаз. Темно-карие глаза, чертовски длинные ресницы и эти губы... эти чертовски полные, идеальные губы.

Моя грудь сжала мои легкие, как железный кулак, и мои чертовы руки начали трястись... потому что я не доверял своим глазам. Не доверял себе, черт возьми, чтобы поверить тому, кто сидел передо мной.

Ее глаза расширились, и я увидел, как ее лицо отлило от крови. Она моргнула, словно тоже не могла в это поверить, а затем ее глаза наполнились слезами...

«Тэннер?» — прошептала она в недоумении. Мне пришлось закрыть глаза, когда звук ее голоса ударил в мои уши. «Нет... этого не может быть...» — закричала она. Мое дыхание и сердцебиение синхронизировались в один ритм, оба они барабанили в моих ушах. Открыв глаза, я покачал головой. Этого не могло быть. Это не могла быть она...

«Ад... Аделита?»

Скрип ее имени с моих губ заполнил каждый дюйм безмолвной комнаты, словно густой дым. Ее глаза закрылись, и слеза скатилась по щеке.

Потом я посмотрел на нее... чертовски пристально посмотрел на нее, и дерьмо проскочило.

Она была в свадебном платье. Шок, державший меня в удушающем захвате, начал угасать. И как горячая кровь с заостренного ножа, шок, чертово облегчение от того, что передо мной сидит Аделита, растаяли... и на смену им пришло смятение, недоверие... а затем гнев. Раскаленный чертов гнев. Потому что это не кузен Аделиты выходил замуж... это была она.

«Тэннер?» Голос Аделиты дрожал, был тихим и таким же идеальным, каким я его помнил. Но этой сладости было недостаточно, чтобы разбавить горький привкус, который нарастал на моем языке.

Я встретился с ней глазами, теми глазами, которые когда-то обещали мне взамен все, что я обещал ей. Глазами, которые говорили мне доверять ей так же, как она мне. Что она будет ждать меня, пока я придумаю, как нам быть вместе. Пока я, черт возьми, уходил и пытался придумать, как нам сбежать от всего дерьма, что разделяло нас.

Все это время. Все эти месяцы планирования и интриг, чтобы уйти от своей семьи, оставить Ку-клукс-клан невредимым, защищенным кем-то более сильным и могущественным. Чтобы доказать свою ценность Палачам, чтобы они приняли меня как одного из своих... все для нее. Все для этой сучки, которая перевернула мою жизнь и, черт возьми, изменила меня, заставила меня хотеть только ее. Все для того, чтобы мы могли быть вместе и сбежать от наших гребаных семей,