Астральный апостол - Фатыхов

своими людьми, но приказывать такому «чужаку», как Чжоу Цзин, было непросто, поэтому останавливать Чжоу Цзина было неудобно. Они не были настолько влиятельны, чтобы командовать им.

Поскольку действия Чжоу Цзина были направлены на спасение людей, и он был готов пойти на риск, у остальных не было другого выбора, кроме как оставить его в покое.

Хотя многие руководители считали, что решение Чжоу Цзина было слишком рискованным, втайне они были впечатлены.

Другие не осмеливались ни думать, ни делать, но этот брат Чэнь не боялся опасности и не колебался. Его характер был яростным как огонь… Он был настоящим героем, раз осмелился подойти к тигриной горе!

Более того, многие лидеры крепости Небесного Императора также считали, что слова Чжоу Цзина попали точно в цель.

Никто не был рождён, чтобы стать частью Зелёного Леса. У каждого было неописуемое прошлое. Позже они поняли, что в этом мире хороший человек живёт сродни скоту, которого только эксплуатируют. Вот почему они были готовы стать вне закона.

Некоторые из вспыльчивых лидеров крепости Небесного Императора, услышав слова Чжоу Цзина, наполнились праведным гневом. Они даже хотели проигнорировать всё и пойти вместе с Чжоу Цзином, чтобы устроить беспорядки… К сожалению, с Сян Тяньцзе в качестве лидера, они не могли ослушаться четвёртого главу и могли только терпеть.

Однако у всех возникло необъяснимое чувство. Они понимали, что хотя Чжоу Цзин тоже был из Зелёного Леса, в нём было что-то другое, чем в них, но они не могли определить, что именно.

…Если уж говорить об этом, то, возможно, он был более «чистым» на этом пути по сравнению с ними?

Ли Чуну ничего не оставалось, как напомнить ему: — Тогда, брат Чэнь, ты должен быть осторожен. Если что-то не получается, быстро отступай.

В этот момент Лу Синьнян сказал: — Даже если брат Чэнь и два брата в опасности, кто-то должен оказать поддержку. Предоставь это дело мне.

— Хорошо, — Ли Чунь кивнул и не стал её останавливать.

С другой стороны, Лу Юньчжао хотел что-то сказать, но не решался. Поколебавшись некоторое время, он сказал:

— Позвольте мне помочь с поддержкой для вас, троих братьев. Синьнян, ты можешь пойти и поддержать лидеров крепости Небесного Императора.

Он чувствовал, что поддерживать Чжоу Цзина было слишком опасно, и не хотел, чтобы его сестра шла туда, поэтому он планировал помочь вместо неё.

Лу Синьнян подняла брови, не оценив его заботу.

— Они втроём совершают праведный поступок, поэтому я впечатлена. Они уже взяли на себя самый большой риск, что значит эта маленькая опасность для меня по сравнению с их? Если у тебя есть сердце, иди и поддержи их вместе со мной. Если нет, не говори таких смешных слов. Мне нужно, чтобы ты меня заменил? Ты считаешь меня избалованной женщиной, которая даже не может пойти на риск? Или ты мне не доверяешь?

— Ты действительно не знаешь, что для тебя хорошо… — Лу Юньчжао не мог не чувствовать себя подавленным.

Как только он это сказал, выражения всех присутствующих слегка изменились. Они молча уставились на него и молчали.

Ли Чунь остро почувствовал, что это неуместно, и быстро остановил Лу Юньчжао.

— Брат Лу! Я всегда знал, что ты любишь свою сестру, но этот вопрос очень важен. Раз Синьнян уже приняла решение, не останавливай её.

Лу Юньчжао тоже пришёл к пониманию и замолчал.

Сян Тяньцзе ничего не оставалось, как громко кашлянуть и вернуть внимание всех присутствующих.

— Тогда план таков. Восемь человек из крепости Небесного Императора пойдут и проникнут в тюрьму, кроме Ши Цин и Чжэн Сона. Ли Чунь, Лу Юньчжао и Ши Цин возьмут с собой Чжэн Сона, а остальные поддержат и примут нас. Что касается хаоса, мы оставим это Чэнь Фэну, Гао Юню и Фан Чжэню. Лу Синьнян пойдёт и поддержит их… Есть какие-нибудь возражения насчёт плана?

Все согласились и не имели возражений.

Таким образом, разделение труда было чётким. Крепость Небесного Императора в основном отвечала за проникновение в тюрьму, оставив двух человек для подготовки пути отступления, а три лидера Горы Красного Облака отвечали только за поддержку. Сложная задача по созданию проблем была возложена на Чжоу Цзина и двух других не связанных с ним людей, которые также не состояли в каких-либо объединениях.

Подтвердив свои обязанности, все приступили к действиям. Они занялись подготовкой к дате побега из тюрьмы.

***

К югу от префектуры Ань Линь, семья Хэ.

У семьи Хэ тоже был предок, который был чиновником. Они работали в префектуре Ань Линь уже много лет, их семья была процветающей и обладала большими финансовыми ресурсами. Вместе с семьями Лу, Чэнь и Хуан они были известны как четыре самые богатые семьи в префектуре. Они глубоко укоренились в здешних местах и были сродни местным тиранам.

Что касается южной части города, то здесь пейзажи были самыми лучшими. Большинство из них представляли собой высокие особняки, которые относились к «богатому району». Все особняки четырёх знатных семей были построены в южной части города.

Подкупив надзирателя, дворецкий Хэ немедленно покинул тюрьму и вернулся в резиденцию, чтобы отчитаться перед старым господином Хэ.

Старый господин Хэ был крепким и здоровым стариком. Он держал в руке нитку жемчуга, источая ауру, свойственную только богатым людям.

Выслушав доклад дворецкого, старый мастер Хэ кивнул, и не задумываясь произнёс:

— Поскольку он посмел разрушить наш бизнес, судьба этого парня Го не заслуживает жалости. Однако для такого мастера боевых искусств, как он, стать калекой — хуже смерти. В этом случае можно считать, что он едва поплатился.

641093

Глава 160. Подготовка и движение (часть 2)

— Господин прав. Просто ваше время драгоценно. Зачем тратить столько сил на неотёсанных идиотов? На мой взгляд, лучше сразу избавиться от него. Это ничтожество подобно траве. Какое право он имеет тратить время хозяина? — Мягко сказал дворецкий.

Старый господин Хэ лишь скрестил руки и усмехнулся:

— Это единогласное решение после обсуждения с тремя главами семей Лу, Чэнь и Хуан. Этот Го любит вмешиваться в чужие дела. Он заступился за каких-то мужланов и нарушил наши дела, об этом знают все в городе.

— Я не знаю сколько слепых невеж втайне болеют за него. Однако наши четыре семьи всегда были на одной стороне. Если мы не накажем его безжалостно, куда денется наше достоинство?

Дворецкий прищурил глаза и с любопытством спросил: — Тогда,