Мать Тереза. Вера творит чудеса - Жан-Мишель ди Фалько

Мать Тереза знала, что в Осло все будет не так запросто. Она взяла с собой двух старейших сестер ордена: «Во свидетельство любви и признательности к сестрам первого призыва, отваги, с которой они взялись за дело, когда у нас ничего не было, с радостью, ничего не имея, обладать всей полнотой Христа, и потому, что все они, любя Господа, любили бедных, я беру в Осло сестру Агнессу и сестру Гертруду». Они прилетели в норвежскую столицу в декабре. Термометр показывал минус 10 градусов. Мать Терезу приняли председатель Нобелевского комитета Джон Саннес и епископ ее родного города Скопье монсеньор Никола Прелович, специально прилетевший на церемонию, причем при полном одобрении коммунистических властей Югославии. Албанцы македонской столицы радостно приняли весть о награде их соотечественнице; епископ в газете «Дрита» писал о ней: «Она стала сестрой и матерью для всех, кто нуждается в семейной любви, братской дружбе и материнском тепле, всех принимая от всего сердца. Ею поистине гордится и превозносится все христианство. Гордится ей и родной город, и епископство Скопьеское и Призренское, но особенно албанский народ: ведь в ее жилах течет кровь мучеников времен гонений на албанцев». Впервые за долгое время официальный Белград позволил прессе Скопье упомянуть о существовании особого албанского меньшинства. Дочери Колле Бояджиу было от чего порадоваться!

В Осло мать Тереза встретилась и с братом Лазарем, и с племянницей Агейей, которые приехали из Рима. С ними был отец Луш Дьердьи, тоже албанец, которого она давно знала и высоко ценила его горячую веру. Все они во многом помогли ей стойко перенести предстоявшие испытания, в том числе многочисленные пресс-конференции и официальные церемонии, от которых она никак не могла уклониться. Как только монахиня в бело-голубом сари ступила на норвежскую землю, за ней устремилась целая свора журналистов. На торжественной мессе, которая служилась 9 декабря в соборе Святого Олафа, матери Терезе пришлось даже, повысив голос, объявить, что ее не надо смущать «всеми этими фотовспышками». Вспышки замелькали еще чаще, и она поняла, что авторитет нобелевских лауреатов не так-то велик… Вечером в городской лютеранской кирхе состоялось экуменическое богослужение, собравшее представителей всех конфессий Норвегии. Затем в лютеранском пасторском центре матери Терезе вручили Народную премию. В Норвегии решение жюри Нобелевского комитета подлежит утверждению народом. Людей спрашивают, одобряют ли они это решение, вручают ли и от себя дар лауреату или передают его кому-то другому: Народную премию не обязательно получает именно лауреат Нобелевской премии мира. Что касается матери Терезы, не было никаких вопросов: состоялся самый настоящий плебисцит. В церквях и общественных местах собрали 359 151 крону, и чек на эту сумму вручили матери Терезе. В благодарность она сказала так: «Мне самой ничего не нужно — ни этих денег, ни прочего. Мне дают их для бедных, ради которых мы живем и трудимся. Да, деньги для этого тоже нужны. Но чтобы их цена выросла, к ним надо приложить любовь, а потом эта любовь, как бумеранг, вернется к дающему». Как видно, у матери Терезы совсем не такое понятие о счете без покрытия, как у банкиров!

10 декабря состоялось главное: вручение дипломов лауреатам всех Нобелевских премий. Мать Тереза, как всегда в скромной бело-голубой одежде, вошла в университетскую аудиторию, где собрались все приглашенные, включая членов дипломатического корпуса и королевскую семью Норвегии. Ее не смутили овации, провожавшие ее до самого микрофона. Перекрестив себе рот, она обратилась к собравшимся: «Сегодня, получая эту премию, которой я сама недостойна, и будучи притом так близка к бедности, что понимаю самых бедных, я выбираю бедность наших бедняков. Но я очень рада этой награде и очень благодарю за нее от имени всех голодных, нагих, бездомных, немощных, слепых, прокаженных — всех тех, кто не чувствует себя желанным, любимым, ухоженным, кто выброшен обществом и всеми унижаем. От их имени я принимаю эту премию. Им не нужны от нас жалость и сострадание. Им нужны любовь и понимание, нужно уважение, нужно, чтобы мы обращались с ними как с достойными людьми!»

Верная своим убеждениям, мать Тереза не собиралась ограничиваться дежурным выступлением, не собиралась машинально повторять слова благодарности и еще кое-какие любезности. Премию получила не Гонджа Бояджиу, а монахиня, верная церковному учению. Ее откровенность уже стала легендарной — и на этот раз она опять не гладила слушателей по головке. На Скандинавском полуострове, для многих воплощающем полную свободу нравов, она произнесла сильнейшую речь против абортов. Ей было все равно, прослывет ли она ретроградом. Слушаясь только своей совести, мать Тереза твердым голосом произнесла: «В наши дни убивают много тысяч нерожденных детей, а мы молчим. Мы терпим это из подобострастия к тем странам, которые разрешили аборт. Но это бедные страны. Они боятся малышей, боятся нерожденных детей: эти дети должны умереть, потому что там не хотят кормить лишнего ребенка. Мы боремся с абортами, отдавая детей на усыновление. Мы принесли много радости в семьи, где не было детей. Вот почему сегодня, в присутствии Его Величества, в присутствии гостей из стольких стран, я прошу вас: помолимся о мужестве защитить нерожденных детей, дать возможность детям любить и быть любимыми. Недавно я подобрала на улице девочку. Один Бог знает, сколько времени она ничего не ела. Я дала ей кусок хлеба, а девочка начала от него отщипывать крошки. Я сказала ей: „Что же ты? ешь!“ — а она посмотрела на меня и ответила: „Я боюсь, что хлеб кончится и мне опять станет голодно“. Такова правда. Никогда не отворачивайтесь от бедных: отворачиваясь от них, вы отворачиваетесь от Христа. Недостаточно сказать: „Господи, я люблю тебя“ — надо говорить: „Господи, здесь и сейчас я люблю тебя. Я мог бы иметь то и то, но не хочу. Я мог бы есть сладкое, но я отдам это сладкое“. А теперь помолимся все вместе: „Господи, дай нам сил защитить нерожденное дитя, ибо дитя — лучший дар Твой семье, стране и всем миру!“ Бог да благословит вас».

Для многих почитателей матери Терезы эти слова были холодным душем. Они представляли себе какую-то идеальную матушку, подтверждающую их убеждения, которые они почему-то сами называют «евангельскими». Монахиня тут же не преминула напомнить им, что они, награждая ее, отмечают и вечное церковное Предание, а его нельзя принимать лишь отчасти. Нельзя возносить до небес мать Терезу, ухаживающую за прокаженными, и осуждать мать Терезу, не признающую абортов. Это одна и та же личность, до конца исполняющая свои обязанности. Она борется с