Избранные труды. Том I - Олимпиад Соломонович Иоффе

объединению всех трудящихся вокруг рабочего класса и используется как одно из орудий построения коммунистического общества. Поэтому поведение, влекущее за собой возложение ответственности на основе норм советского права, всегда является противонравственным и вызывает моральное осуждение со стороны всего советского народа.

Меры гражданско-правовой ответственности, также обладающие этими общими для ответственности по советскому праву свойствами и также основанные на общественном осуждении поведения правонарушителя, имеют, однако, и в этом отношении свою особенность. Гражданско-правовое законодательство включает в себя ряд норм, устанавливающих ответственность за случай, т. е., при отсутствии вины. Наиболее типичной нормой этого рода является ст. 404 ГК, устанавливающая ответственность за случайное причинение вреда источником повышенной опасности. При отсутствии вины, как явствует из приведенных ранее указаний В. И. Ленина, нет, разумеется, оснований для общественного осуждения соответствующего поведения. Но здесь, тем не менее, имеет место гражданско-правовая ответственность, основанная уже не на осуждении поведения правонарушителя, а на стимулировании его к совершению определенных действий в будущем.

Этим правило ст. 404 ГК отличается от правил, аналогичных тем, которые установлены ст. 60 ГК для случаев изъятия вещи у добросовестного приобретателя. Изъятие вещи у добросовестного приобретателя основано не на стимулировании его к совершению определенных действий в будущем, ибо он и без того добросовестен, а на необходимости при данных конкретных условиях защитить интересы собственника, хотя бы добросовестный приобретатель и понес при этом определенный ущерб. Поэтому изъятие вещи у добросовестного приобретателя и не может квалифицироваться как ответственность. Напротив, возложение на владельца источника повышенной опасности обязанности возместить случайно причиненный им ущерб основано на стимулировании его к совершению определенных действий, а именно: к изысканию новых средств техники безопасности в целях полного исключения всякой возможности несчастных случаев. Возложение такой обязанности является, следовательно, мерой гражданско-правовой ответственности, в противоположность гражданскому праву капиталистических стран, в котором нормы об ответственности промышленных предприятий, железных дорог и т. д. за случай явились отражением борьбы между антагонистическими классами и между различными прослойками внутри господствующего класса, менее всего преследуя при этом цель охраны интересов личности. В советском социалистическом гражданском праве нормы об ответственности владельцев источников повышенной опасности за случай явились целенаправленной мерой нашего государства, используемой как для охраны интересов личности, так и для стимулирования в тех же интересах дальнейшего развития техники безопасности в нашей стране. Сознательное и целенаправленное использование таких мер возможно только в социалистическом обществе, так как только при социализме утверждается та бесспорная истина, что «…из всех ценных капиталов, имеющихся в мире, самым ценным и самым решающим капиталом являются люди, кадры».[227]

4

Помимо перечисленных признаков меры правовой ответственности характеризуются еще и тем, что они всегда выражаются в определенных отрицательных последствиях для правонарушителя. Не всегда такие последствия заключены в одном лишь факте применения мер государственного принуждения. Так, при административном выселении лица, самоуправно занявшего пустующую площадь, или в процессе осуществления участниками общей собственности в судебном порядке их права на преимущественную покупку доли, отчужденной без их согласия третьему лицу, или в случаях заключения социалистическими организациями договора на условиях, предписанных арбитражем, если сами они не смогли выработать согласованных условий, – имеет место принуждение, основанное на постановлении прокурора, решении суда или арбитража. Принуждение здесь может сочетаться с общественным осуждением поведения правонарушителя. Совершенно очевидно, например, что заслуживает осуждения поведение участника общей собственности, отчудившего свою долю третьему лицу в нарушение прав других собственников на ее преимущественную покупку.

Однако едва ли хотя бы один из этих случаев сам по себе может быть квалифицирован как мера ответственности, ибо как при административном выселении, так и при принудительном осуществлении сособственником своего права на преимущественную покупку доли в общей собственности, так, наконец, и при заключении договора между социалистическими организациями на основе арбитражного решения дело ограничивается исполнением в принудительном порядке неисполненной ранее обязанности. Ответственность же, являющаяся следствием неисполнения обязанности, должна выражаться либо в замене неисполненной обязанности новой обязанностью, как это, например, имеет место при возложении на лицо, причинившее вред, обязанности по его возмещению, либо в присоединении к нарушенной обязанности новой, дополнительной обязанности, как это, например, имеет место при возложении на хозорган, нарушивший договор, обязанности исполнить договор и возместить причиненные неисполнением убытки, либо в лишении права, из которого вытекала нарушенная обязанность, как это, например, имеет место при судебном изъятии в доход государства жилого строения собственника, не выполняющего обязанности по его ремонту. В этом и состоят проистекающие для правонарушителя из факта совершенного им правонарушения отрицательные последствия, составляющие необходимый элемент всякой меры правовой ответственности.

В то же время характерная для мер гражданско-правовой ответственности особенность заключается в том, что, вызывая отрицательные последствия в сфере правонарушителя, они обеспечивают также восстановление прежнего положения для потерпевшего. Благодаря такому характеру гражданско-правовых санкций, их применение оказывает активное воздействие на социалистические общественные отношения в двух направлениях.

Во-первых, путем установления отрицательных последствий для правонарушителя они оказывают на участников социалистических имущественных отношений определенное воспитательное воздействие. Установление отрицательных последствий для правонарушителя не является у нас простым следствием правонарушения, результатом того простого факта, что правонарушитель должен возместить убытки, причиненные его действиями. Такой характер меры гражданско-правовой ответственности могут носить лишь в буржуазном обществе, где гражданские правоотношения являются частным делом их участников и где «администрация вынуждена поэтому ограничиваться формальной и отрицательной деятельностью там, где начинается гражданская жизнь и ее работа, власть администрации кончается».[228]

Договорные и иные отношения между организациями и гражданами в социалистическом обществе не являются их частным делом. Они устанавливаются в целях выполнения плана, в целях удовлетворения материальных и культурных потребностей граждан, и потому их нарушение ущемляет не только интересы их участников, но и интересы всего социалистического общества. Защита этих интересов предполагает применение разветвленной и многообразной системы мер, которые в то же время направлены на воспитание и перевоспитание советских людей в духе коммунизма. Этим и объясняется тот факт, что когда возмещение убытков или иные методы восстановления нарушенных отношений сами по себе не обеспечивают должного воспитательного эффекта, советский гражданский закон устанавливает особые санкции, как это, например, имеет место, когда потерпевший восстанавливается в прежнем положении, а имущество, полученное им в виде эквивалента от правонарушителя, взыскивается в доход государства (ст. 149 ГК), или когда в доход государства взыскивается все исполненное сторонами по заключенному ими противозаконному договору (ст. 147 ГК).

Раз и навсегда порывая с «идеями» буржуазного права, которое становится в позу невмешательства там, где речь идет о разнообразных способах использования капиталистической собственности для извлечения максимальной прибыли, советский гражданский закон прямо и открыто исходит из ленинского указания о том, что мы ничего частного не признаем, что в области хозяйства для нас все является публично-правовым, а не частным. Из тех же принципиальных положений исходят и нормы о гражданско-правовой ответственности, выражающейся в наших условиях не просто в имущественных санкциях, а в мерах, которые одновременно являются средством воспитания и перевоспитания советских людей. Такая направленность мер гражданско-правовой ответственности, используемых советским государством в воспитательных задачах, позволяет включить их в общую систему средств, применяемых в целях ликвидации пережитков капитализма в сознании советских людей, в целях создания нового морального облика советского человека в период строительства коммунистического общества.

Во-вторых, путем восстановления сторон в прежнее положение гражданско-правовые санкции обеспечивают и восстановление самих нарушенных отношений. Восстановление нарушенного состояния не является для нас простой денежной компенсацией, как это установлено нормами буржуазного гражданского права, с точки зрения которого положение считается восстановленным, как только капиталисту обеспечивается получение максимальной прибыли в ее денежной форме. Если бы ответственность в отношениях между социалистическими организациями выражалась в простом перемещении денежных средств, она была бы лишена всякого смысла для советского права. Задача заключается в том, чтобы обеспечить при помощи мер гражданско-правовой ответственности реальное выполнение плана. Поэтому, в частности, хозорган, не сделавший всего необходимого для выполнения своего плана, несмотря на неисправность его контрагента, лишается права на возмещение убытков. Но если денежная компенсация убытков не является у нас самоцелью, то по форме гражданско-правовая ответственность практически чаще всего выступает в виде денежного возмещения, а не возмещения в натуре, как того требуют некоторые нормы действующего законодательства (например, ст. 410 ГК).[229]

Свое объяснение этот факт получает