Тормозной путь - Владимир Волков

– Непривычно как-то, мы только познакомились.

– Смотри сама, тебе виднее – ты врач.

– Ну, хорошо, только ты не будешь думать обо мне плохо?

– Нисколько. Я не моралист, но вижу только то, что наши желания совпадают.

– Войти в воду?

– В том числе.

Она осмотрелась вокруг, убедившись, что в пределах видимости никого нет, сняла с себя всю одежду и, входя в воду, позвала его последовать её примеру. Ему ничего не оставалось, как полностью раздеться и пойти за ней. Речка была небольшая, но находились места, где можно было поплавать. Встречались и такие места, где он опирался на дно, а её рост этого не позволял, и ему приходилось её поддерживать. Прикосновение двух тел порождало обоюдную реакцию. Они вышли из воды и легли на траву. Он собрался предохраниться, но она его остановила.

– Не надо.

– Не боишься забеременеть?

– Нет. Больше меня об этом не спрашивай.

Они реализовали накопленную ранее энергию, запах трав дополнительно способствовал выработке гормона счастья. Наконец она заговорила:

– Я вижу, у тебя давно никого не было.

– Да, ты же медик, всё такое чувствуешь. Я и по тебе такое заметил.

– Правильно, я давно с мужем рассталась, – она помедлила, но потом продолжила: – Мы жили в Балашове Саратовской области, работали в центральной районной больнице: я терапевтом, он психиатром. Два года жили нормально, потом решили завести ребёнка, он просчитал период, когда это лучше сделать, чтобы получить особенно талантливое потомство, я забеременела, потом он сказал, что ошибся, уговорил меня избавиться от этого ребёнка, чтобы забеременеть в другой период, но такое больше не вышло.

Виктор чувствовал, что она хочет найти понимание, но ей трудно говорить. Он прижал её к себе, одарил поцелуями, промассировал эрогенные участки. Она оживилась, стала чаще и глубже дышать. Снова возник контакт взаимных стремлений. После того как всё закончилось, она заметила:

– По второму разу ты гораздо лучше.

– Ты же меня тренируешь, вот форма и улучшается.

– Правильно, если какой-то орган не работает – он атрофируется. Скажи, ты же тоже был женат, почему расстался?

– Сложно сказать. Видимо, появился конфликт абьюзерных интересов, базирующихся на преобладании одной личности над другой. Она была против моего поступления в аспирантуру, а потом, как родила, стала позиционировать себя так, будто она совершила такой подвиг, что все кругом должны перед ней преклоняться.

– У неё просто возник послеродовой синдром, а ты про это вряд ли что знал.

– Нет, конечно, тогда я был слишком наивен, да и занимался совсем другим делом.

– Теперь, когда у неё всё такое пройдёт, может быть, вы и сойдётесь.

– Нет, такое крайне маловероятно.

– Кто у тебя родился – дочь, сын?

– Дочь, такого же возраста, как и дочка Клавы.

– Тоскуешь по ребёнку?

– Как-то об этом не думал. Знаю, что ребёнок есть, но после того, как мне указали на дверь в их доме, мне общаться с ребёнком ещё не время.

– Жаль, я хотела бы подержать на руках своего малыша.

У неё появились на глазах слёзы, ясно было, что слова здесь не так значимы, – он снова применил действия. Возбуждение отвлекло её от грустных мыслей и переключило на реализацию успокаивающего инстинкта с выработкой гормона ощущения счастья. После отдыха она предложила ещё раз искупаться. Они поплавали, снова полежали на траве, прежде чем ощутили наступление темноты, которая добавила им немного романтичности.

Наступление рассвета возвратило им осознание необходимости возврата к текущей действительности. Трава, на которой они лежали, не была абсолютно чистой. Они искупались и как смогли обсохли в вертикальном положении, после чего оделись, сели в автомобиль и поехали в посёлок. По дороге Виктор спросил:

– Ты с мужем официально разведена?

– Нет, просто расстались по обоюдному согласию. Он предложил мне пожить отдельно, так, как я захочу, а сам привёл на моё место одну медсестру. Он с ней живёт, а я узнала в управлении здравоохранения, где есть свободные места, и вот здесь оказалась.

– Это как – чтобы проверить чувства?

– Может быть, но у меня к нему уже ничего не осталось.

Они подъехали к дому, где располагался медпункт. Дом был разделён на две неравные части, в большей из которых располагалось служебное помещение, а в другой, намного меньшей части была жилая комната для врача. Уходя, Вера сказала ему номер своего служебного телефона. Виктор подъехал к гаражу предприятия, ворота были открыты, так как автобусы уже выезжали на линию, поставил автомобиль во дворе возле бокса и прошёл в общежитие. До начала работы оставалось больше часа – было время, чтобы позавтракать, прежде чем вернуться на своё рабочее место.

В кабинете он снова обнаружил чьё-то посещение. Бумаги, оставленные им на столе, были в сохранности, но расположены несколько иначе. Он не думал, что кого-то интересует научная составляющая его дел, – скорее всего, это просто проверка его политической сознательности. Пусть проверяют. В конце дня он пешком дошёл до дома Клавы, возле калитки увидел её дочь, которая, заметив его, побежала навстречу с разведёнными в стороны руками. Как-то инстинктивно он подхватил её на свои руки.

– Дядя Витя, вы меня ещё погреете?

– Конечно, погрею, как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, только в животике немного побаливает.

Из дома вышла Клава, открыла калитку, Виктор опустил ребёнка на землю. Машенька взяла его за руку и повела в дом.

– Мама, дядя Витя обещал меня ещё погреть, чтобы я хорошо себя чувствовала.

Они прошли в дом, Машенька легла на кроватку, Виктор поводил над ней руками. Чувствовалась повышенная температура в районе печени и особенно жёлчного пузыря. Как мог он прогрел теплом рук проблемный участок её тела, у Машеньки появилась отрыжка, она сказала, что теперь совсем хорошо себя чувствует. Глядя на Машеньку, он сознавал, что где-то есть и его такая же дочь, и ему совершенно неизвестно, сможет ли ей кто-то помочь, если с ней случится что-то плохое.

Он встал, Машенька быстро вскочила с кровати. Клава захотела его чем-нибудь угостить, но он отказался. Она вышла его проводить, Машенька крутилась рядом. Невдалеке показался приближающийся Степан. Машенька побежала к нему, рассказывая, как дядя Витя её полечил и что теперь ей намного лучше. Виктор посоветовал Клаве держать дочь на печёночной диете, не давать ей ничего жирного и жареного. Лучше всего съездить в райцентр и сделать там в больнице биохимический анализ крови, по которому можно сделать конкретные выводы.

В последующие дни он продолжал работать по диссертации