Когда солнце погасло - Янь Лянькэ

Циляньшань государево воинство на северо-западных рубежах стало одерживать победу за победой, словно не варваров рубит, а щепит бамбук. А враг терпел одно поражение за другим и с каждым шагом отступал дальше и дальше. И северо-западные земли вернулись в лоно Срединного государства. Пограничный люд возвратился в свои дома, дабы вспахивать нивы и пожинать урожай. И поныне в Шэньси, Ганьсу, Нинся, Монголии и прочих приграничных землях царит мир. Нивы колосятся. Народ благоденствует. Промыслы и ремесла процветают. И все народы, что населяют долины рек и горные хребты в северо-западном крае, увидев командующего императорской армией во главе бравого воинства, падали на колени и трижды славили государя императора со всем государевым воинством, а потом просили меня по прибытии во дворец всенепременно передать государю императору пожелания добрейшего здравия, да продлится государево правление на десять тысяч дет, десять тысяч лет, десять тысяч раз по десять тысяч лет.

Длинную речь произнес замначальника военного комиссариата, и каждое сказанное им слово стояло на своем месте. Сановники и полководцы слушали с вытянутыми лицами, словно языки проглотили. Мелкая сошка, замначальника военного комиссариата, потомок Ли Цэычэна[35] в двенадцатом поколении, а какое недюжинное красноречие, какой литературный дар. Даже глава управы слушал его доклад с радостным удивлением. И первый замглавы управы не мог скрыть зависти. Прочие ответственные работники из департамента экономики, департамента внутренних дел и департамента образования теперь сделались чиновниками хозяйственного ведомства, ведомства гражданской администрации и ведомства просвещения. И, увидев, каким красноречием и литературным даром блещет простой вояка, почувствовали себя пристыженными. Поняли, что главе управы понравился ответственный работник из военного комиссариата. Испугались, что ответственный работник из военного комиссариата с должности замначальника отдела перескочит сразу на должность главы департамента. Станет замглавы управы по охране общественного порядка. Станет главным военачальником, командующим всеми государевыми войсками на северо-западных рубежах. Глаза сановников и полководцев устремились на командующего пограничными войсками, облаченного в военный халат и кожаные сапоги. И все услышали, как государь глава управы рассмеялся. Поднялся с трона, прошелся вдоль стола. Потом в другую сторону Остановился возле трона, сдвинул с места императорскую печать.

— Командующий Ли, ты в равной мере владеешь кистью и мечом, в тебе уживаются добродетель и талант, ты отличился на усмирении пограничных земель и добился того, что последние три года сюнну покорно платят дань. Дабы государственные дела содержались в порядке, дабы наказания были справедливы, а награды вручались по заслугам, жалую тебе чин главного военачальника, будешь ведать всеми битвами и сражениями на рубежах Поднебесной от северо-запада до северо-востока, от Юньнани до Тайваня, от Гуандуна до Гуанси. — Затем государь с улыбкой на устах окинул взором своих сановников с полководцами и медленно выдохнул, словно в Поднебесной наконец воцарился мир и покой и на сердце у государя тоже стало спокойнее. — Есть ли доклады из ведомства просвещения и ведомства гражданской администрации.

Глава ведомства просвещения переглянулся с главой ведомства гражданской администрации. И глава ведомства гражданской администрации сделал два шага вперед, тряхнул рукавами, согнулся в поклоне и почтительно преклонил колено.

— Ничтожный хотел взять слово, но боится прогневить государя.

— Говори. — Император устремил взор на сановника, словно перед ним простолюдин, что бухнулся на колени во время инспекционной поездки, жалуясь на обиду. — Сегодня государь в добром настроении, так что валяй.

Сановник встал с колен. Поднял взор на императора. Потом оглянулся и окинул глазами ровные ряды сановников и полководцев в тронном зале.

— Нынешним летом подданные Поднебесной, осененные милостью государя императора, радуются богатому урожаю на землях, что раскинулись на десять тысяч ли вокруг. Колосья пшеницы выросли величиною с метелки проса. Но из Канцелярии небесных знамений передали срочную весть, будто бы через три дня на землю обрушится страшный ливень, который продлится по меньшей мере две или четыре недели и затопит многие земли в Поднебесной, и ежели не убрать хлеб сейчас, урожай сгниет на корню, а зимою наступит голод, и народ погрузится в пучину бедствий. Канцелярия небесных знамений возвестила, что ныне государство наше процветает, а народ живет в мире и благоденствии, однако за благоденствием и процветанием таится опасность огромного бедствия. Государь император прозорлив, словно небожитель, и видит опасность, когда опасность еще не обнаружилась, а стало быть, государю следует немедля отдать высочайшее повеление, чтобы весь народ Поднебесной убирал урожай днем и ночью без сна и отдыха, набивал зерном житницы и амбары, а после принимал меры от дождей и паводков, сооружал плотины, насыпал дамбы, укреплял жилища, дабы бедствие не застало людей врасплох, дабы народ Поднебесной не оказался снова ввергнут в пучину несчастий, дабы в Поднебесной не случилось бунта и беспорядков. Уповаю, что государь примет к сведению слова недостойного.

Договорив, глава ведомства гражданской администрации снова взмахнул рукавами, склонился в церемонном поклоне и украдкой вскинул глаза на государя главу управы. Чело государя изображало неудовольствие, но сказать государь ничего не сказал, только зевнул, словно давно утомился и слушал доклад вполуха. Тогда глава ведомства нарисовал на своем лице жертвенную прямоту и готовность сложить голову, увещевая государя во имя блага Поднебесной. Но в эту секунду, ровно в эту секунду — совсем как в театре, — развязка отложилась и сюжет сделал внезапный поворот. В зал вбежал запыхавшийся стражник, встал перед императором и сановниками, тряхнул рукавами, поклонился и немедля приступил к докладу:

— Государь император, к дворцу прорвались двое смутьянов, недостойный не сумел их остановить, смутьяны говорят, что хотят видеть государя главу управы. Говорят, что крестьяне за городской стеной собрали богатый урожай, но ночь напролет жали пшеницу и сделались вроде снобродов. А в городе нашлись злодеи, что учиняют разбои, грабят и убивают городской люд, пока тот крепко спит или снобродит, сморенный усталостью. Словом, в Поднебесной большая смута, и правлению государя императора приходит конец. Прошу государя императора приказать, пускать сюда смутьянов или не пускать.

Глава управы устремил взор на дворцового стража:

— Ты верно знаешь, что они смутьяны.

Страж потер заспанные глаза:

— Верно знаю. Это отец с сыном из похоронной лавки, которые венками торгуют. Которые мертвые деньги продают за живые.

Государь отвел взгляд от лица дворцового стража. Остановил взгляд на главе ведомства гражданской администрации, который докладывал о потаенной опасности. Окатил главу ведомства холодом. Едва заметно хмыкнул. И наконец согрел своим теплом командующего войсками пограничных районов, замначальника военного комиссариата Ли Чуана.

— Командующий, тебе удалось дать отпор внешним врагам Поднебесной, теперь помоги обуздать врагов внутренних. Ступай за пределы дворца и, коли встретишь какого смутьяна или бунтовщика, что не выказывает почтения государю и возводит клевету, будто в