4. Акбар Наме. Том 4 - Абу-л Фазл Аллами

сенью благосклонности Шахиншаха. Он оставался в Джаунпуре три дня, и взволнованные горожане были успокоены высочайшим великодушием. Оттуда царственный наездник коня удачи стремительно двинулся к Карре, где находился большой лагерь. Совершив путешествие за три дня, вышел к берегу Ганга близ переправы Карры. К тому времени от него отстали все, кроме четырех или пяти человек. Он переправился через реку в лодке и остановился в крепости Карры. Близ Маникпура Ходжа Аалам бежал, однако его схватили. Из того города Муним-хан Хан-ханан получил повеление сопровождать [Акбара], а джагирдарам тех земель дозволили отправиться в их владения. Их увещевали заботиться о своих арендаторах. Против некоторых злонамеренных и мятежных, что покинули священный порог, и присоединились к бунтовщикам, и постоянно раздували недовольство, а ныне были захвачены арканом удачи — таких, как Хан Кули Узбек, Яр Али и Хушхал бек, который некоторое время состоял в личной гвардии Хумаюна, Аалам Шах Бадахши, Мир Шах Бадахши, Яхия Бахши, Чалма-хан, молочный брат мирзы Аскари, — обратилась ярость [Акбара], и их растоптали слоны мает. Мирза Мирак из Машхада15, один из доверенных слуг Али Кули, скрывшийся из царского лагеря и пойманный в Карре, вместе с прочими преступниками был связан и приведен на равнину правосудия. Всех остальных мятежников казнили в его присутствии, а затем на него выпустили слона16. Слон обвил его хоботом, и сжал его в колодках и нашейных досках, и начал бросать его с одного места на другое. Так как (погонщик) не дал ясного приказа умертвить того, слон забавлялся и обращался с ним с осторожностью. На протяжении пяти дней его приводили и мучили на месте казни. Наконец, благодаря тому что он был еайидом, а также заступничеству придворных, ему даровали жизнь. Тогда же

Джай Тавачи доставил ко Двору Шах Насира Ходжу, вдохновителя вероломных, и того обезглавили.

Муним-хан Хан-ханан, следуя приказаниям, прибыл из Агры в 298 Карру и возвысился, засвидетельствовав почтение. В избытке своей милости Его Величество передал ему все владения Али Кули и Бахадура в Джаунпуре, Бенаресе и Газипуре вплоть до берегов реки Ганг, и тот счастливый отправился в Джаунпур и его окрестности. Величественная процессия направилась к столице в день михр, 16 тира, Божественного месяца, что соответствовал субботе, 20 зу-ль-хиджжа [974 г.х.] (28 июня 1567 г.). Его Величество продолжал путь, переход за переходом, охотясь и отправляя правосудие. Каждый город и земля, которые он миновал, облагораживались его справедливостью и счастьем его прибытия. В городе Кура17, лежащем во владениях Фархат-хана, по просьбе последнего устроили великое празднество, и столь же добрая удача выпала Шуджаат-хану в Этаве. Сходным образом и другие верные были почтены в различных местах такой милостью. Наконец в день хурдад, 6 амардада, Божественного месяца, что соответствовал субботе, 11 мухаррама [975 г.х.] (18 июля 1567 г.), он достиг Агры. Мир обрел неописуемое великолепие, а человечество — несказанную радость. Вселенная стала обителью мира и справедливости.

Вот рассказ о победоносных войсках, двинувшихся против Нс-кандара под командованием Мухаммад Кули-хан Барласа. Они шли переход за переходом, и в день ардибихишт, 3 тира, Божественного месяца, что соответствовал воскресенью, 7 зу-ль-хиджжа [974 г.х. — 15 июня 1567 г.], прибыли в город Удх. Нскандар, проведав о подходе царских сил, заперся в цитадели Удха. Военачальники осадили ее и установили пушки. Близ города есть высокий холм, называемый Свараг-двари18: он является щитом (сар-коб) города и крепости. Нскандар расположил там немало своих сторонников, включая большое число стрелков, чтобы они, стреляя из ружей и луков, не дали никому подобраться к окраине города.

Мухаммад Кули-хан Барлас прежде всего приступил к захвату крепости и отрядил множество храбрецов, чтобы они атаковали и взяли ее. Те оттеснили непокорных и овладели городом и крепостью, так что ни один не сумел бы высунуть голову в окно, и узбеки были

обречены и совершенно пали духом. Тем временем вести о победе царской армии и смерти Али Кули, а также Бахадура достигли находящихся как внутри, так и вовне города. Это ободрило царских слуг и привело в уныние неприятеля. Хотя раньше пришло письмо от Рай Паттар Даса, адресованное радже Тодар Малу и извещающее о победе [Акбара] и смерти Али Кули и Бахадура, и пришло оно до того, как войска достигли Удха, однако, так как простой люд считал этих двух негодяев непутевыми [букв. «головой осла»]19, эти новости были сочтены домыслами. Но теперь, когда сии вести стали известны всем, Сикандар продолжал держать их в секрете и, пустившись на хитрости и уловки, послал за Рахман Кули Кушбеги под предлогом, что ему нужно кое-что сообщить тому. На это царские слуги не согласились. Наконец он послал к военачальникам Хаджи Углана, одного из своих наперсников. Те побеседовали с ним, и было решено, что Рахман Кули отправится с Хаджи Угланом и вернется, заключив соглашение. Оба отправились и возвратились в тот же день. Они доложили, что Нс-кандар сожалеет о своих прежних деяниях и через посредничество военачальников жаждет обрести счастье облобызать порог. [Однако] он желает, чтобы вначале те сами встретились в условленном месте и скрепили соглашение клятвами. Условились, что, поскольку на следующее утро [10 зу-ль-хидджа 974 г.х. — 18 июня 1567 г.] празднуется Нд Курбан, его желание будет исполнено в этот день.

299

Словом, Нскандар отвлек внимание царских слуг россказнями и отговорками, а ночью вышел через крепостные ворота, обращенные к реке, и переправился при помощи нескольких лодок, которые приготовил для дня своего отступления, и едва живой выбрался из пучины опасности. Наутро царские слуги, узнавшие про бегство Нскандара, тотчас вступили в город и ударили в барабан победы. Поскольку Сикандар не оставил на той стороне лодок, погоня за ним задержалась на два или три дня из-за того, что пришлось собирать лодки с других переправ. Тем временем [беглец] позаботился о безопасности семьи и послал весть, что верен обещанию, а реку пересек из-за опасений за своих людей20. Теперь же пожелал, чтобы Мухаммад Кули-хан, Музаффар-хан и раджа Тодар Мал сели в лодку и приплыли на середину реки, и он [тогда] явится с десятком людей, и

поприветствует их, и лично выслушает принятое решение. Когда его ум успокоится, сможет отправиться к мироохраняющему Двору. Те трое сановников согласились с его предложением. И скан дар-хан приплыл на лодке с другого берега с четырьмя или пятью наперсниками и провел переговоры, подобные картине, [написанной] на воде,