Смоленское сражение - Андрей Иванович Еременко

Петровского. Когда я нашел его, он сообщил мне, что выход 61-й дивизии обеспечен, и он будет теперь находиться с моей дивизией. К этому времени основные части 154-й дивизии, прорвав кольцо окружения, продвинулись километров на шесть. Обеспечивая их выход с тыла с оставшимися в резерве подразделениями, мы шли с Леонидом Григорьевичем от ст. Хальч до д. Рудня-Барановка. В это время кольцо окружения вновь сомкнулось, и нам пришлось прорывать его еще раз.

Прорвав первую линию обороны у д. Скепня, что 20 км юго-восточнее г. Жлобина, мы натолкнулись на вторую линию обороны гитлеровцев. Здесь в бою был убит адъютант командира корпуса, а сам Петровский был ранен в руку.

Поставив мне задачу атаковать д. Скепня, Петровский со своим резервом пошел севернее д. Скепня, чтобы обеспечить фланг атакующих. Это был наш последний разговор с ним.

После прорыва второй линии обороны врага, спустя часа два, я встретил раненного в живот начальника артиллерии 63-го корпуса генерал-майора артиллерии А.Ф. Казакова в 2 км северо-восточнее д. Скепня. Я спросил его, где генерал Петровский и его штаб. Он ответил, что Петровский и его начальник штаба полковник Фейгин были убиты недалеко от него в кустах вражеской засадой, часть которой была переодета в красноармейскую форму, а часть – в женское платье.

Я принял меры к розыску Петровского и его начальника штаба и выслал две разведгруппы в направлении, указанном генерал-майором Казаковым. Обе группы вернулись с одними и теми же данными, подтвердив сообщение генерал-майора Казакова о засаде неприятеля, но трупов они не обнаружили.

Генерал-майор Казаков был положен на повозку и следовал со мной. Однако вскоре прямым попаданием мины повозка была разбита, а генерал Казаков убит. Мы его тут же похоронили. Как потом выяснилось, местные жители захоронили Л.Г. Петровского в одном километре южнее д. Руденко. После освобождения этого района 13 июля 1944 г. в присутствии родных его останки были перенесены и похоронены с воинскими почестями в с. Старая Рудня Жлобинского района Могилевской области»[46].

Леонид Григорьевич Петровский родился в 1897 г. в местечке Щербинский Рудник Донецкой обвести. В период Первой мировой войны он окончил школу прапорщиков. Добровольно вступив в Красную Армию, участвовал в Гражданской войне с 1918 по 1920 г. на Северном, Восточном и Южном фронтах в должностях командира взвода, начальника разведки, начальника интербригады, командира полка, начальника штаба дивизии. После Гражданской войны он командовал дивизией и корпусом.

При личном общении с Леонидом Григорьевичем всегда поражала его громадная убежденность в правоте нашего дела, в конечной победе над фашизмом.

Это был настоящий советский военачальник, пламенный патриот нашей Родины, обладавший широким оперативным кругозором, выдающимися организаторскими способностями, несгибаемой волей и беззаветной храбростью.

Таким его образ остался в сердцах тех, кто его знал.

Глава шестая

Боевые действия 19-й армии

19-я армия, сформированная на базе соединений двух военных округов – Северо-Кавказского и Харьковского, – имела в своем составе два стрелковых (25-й и 24-й) и 26-й механизированный корпуса. Штаб армии сформирован из штаба Северо-Кавказского военного округа. С 26 июня входила в группу армий резерва Ставки Главного командования. Ее девять дивизий дислоцировались на Украине в районе Белая Церковь, Смела, Черкассы. Штаб армии находился в Черкассах.

Войсками армии командовал генерал-лейтенант И.С. Конев (июнь – сентябрь 1941 г.), нач. штаба – генерал-майор П.Н. Рубцов.

В первые дни войны 19-я армия получила от командующего Юго-Западным фронтом генерал-полковника М.П. Кирпоноса приказ, в котором говорилось: «19-й армии сосредоточиться западнее Киева и занять для обороны Киевский укрепленный район…»

Спустя три дня после получения приказа 19-я армия не только не заняла Киевский укрепленный район для обороны, но она даже не успела сосредоточиться в районе УРа, как последовал новый приказ, теперь уже прямо от начальника Генерального штаба, в котором было сказано:

«19-я армия в составе двух стрелковых корпусов передается в состав Западного фронта, поэтому быстро погрузить ее в эшелоны и перебросить по железной дороге в район Смоленска, где и поступить в подчинение командующего Западного фронта; один стрелковый корпус оставить для обороны Киевского укрепленного района…»

Итак, 19-ю армию рокировали с юга на север; нам пришлось сразу жe в начале войны совершать межфронтовые железнодорожные маневры, что значительно усложнило работу железнодорожного транспорта, и без этого перегруженного переброской войск из глубины страны по плану стратегического развертывания и большим потоком эшелонов и транспортов с эвакоимуществом и с оборудованием эвакуированных заводов.

Большая часть войск 19-й армии выгружалась восточнее и юго-восточнее Смоленска, а это в немалой мере затрудняло сосредоточение армии, и главное то, что это удлиняло сроки прибытия частей и соединений в районе сосредоточения и развертывания армии.

По плану 19-я армия должна была сосредоточиться в районе Яновичи, Понизовье, а затем развернуться на стыке 22-й и 20-й армии с задачей не допустить захвата противником г. Витебска.

К 9 июля в назначенный для сосредоточения армии район прибыли лишь управление 19-й армии, штаб 34-го стрелкового корпуса, 220-я мотострелковая дивизия, два полка 134-й стрелковой дивизии, один полк 162-й стрелковой дивизии, некоторые части 158-й стрелковой дивизии, артиллерийский полк.

Bсe эти части и соединения были разбросаны на широкой территории из-за ненормальной выгрузки эшелонов (благодаря перегрузке железнодорожного транспорта) – для этого необходимо время, а его-то как раз и не хватало нам.

9 июля на стыке 22-й и 20-й армий нависла реальная угроза – противник захватил Витебск и мог легко выйти в тыл главным силам Западного фронта.

Мы, конечно, не допустили бы прорыва нашего фронта и захвата противником Витебска. Вся беда была в том, что у нас не было резервов (для этого пригодились бы мехкорпуса, но они преждевременно были израсходованы), а 19-я армия, которая могла парировать этот удар противника, запаздывала со своим сосредоточением, и это запоздалое сосредоточение произошло не по вине армии и фронта, а по другим причинам. Дело в том, что первоначально 19-я армия направлялась на Юго-Западный фронт, а теперь рокировалась на Западный фронт, вот эти перевозки привели к потере 19-й армией оперативного времени.

Перед нами стояла дилемма: что делать, как нам быть?

Мы решили собрать все что возможно и бросить в контрудар на витебское направление, хотя, откровенно говоря, и собирать было нечего. Командующий Западным фронтом отдал приказ: «Командующему 19-й армии т. Коневу И.С. собрать все наличные силы армии, которые прибыли к этому часу, и во взаимодействии с правофланговым стрелковым корпусом 20-й армии нанести контрудар на Витебск с задачей уничтожить прорвавшегося в глубину нашей обороны противника, освободить город Витебск и восстановить положение обороны». Во исполнение этого приказа